«Почему вы начали писать пьесы?» – спросит любознательный читатель. А даже если и не спросит, мы ему все равно ответим.
Дело в том, что мы считаем, что современная пьеса должна составлять основу репертуара любого театра, желающего оставаться современным. При всем уважении к Шекспиру, Чехову и Островскому – они уже умерли. И современных пьес не пишут, потому что не чувствуют дыхания времени. Ну, и еще по некоторым причинам. А современных пьес, написанных ныне живущими авторами, практически нет. Даже тех, которые есть. К сожалению.
Поэтому мы - два артиста и один режиссер театра «Квартет И» – были вынуждены начать писать пьесы сами. И в этом смысле нам приятна историко-театроведческая параллель, которую мы сами придумали и теперь сами же ею наслаждаемся.
Мольер. Драматург, режиссер, актер, руководитель театра. Сам писал пьесы, сам их ставил и играл в них. И противопоставлял свое творчество официальному, общепринятому, театру – фальшивому, пафосному, неживому.
Короче, театр «Квартет И» – это такой коллективный Мольер. Вот.
Жаль, что этот тезис принадлежит нам, а не какому-нибудь умному и уважаемому театральному критику. Правда, ни одного из ныне действующих театральных критиков мы не считаем ни особо умным, ни таким уж уважаемым... во многом потому, что никому из них не принадлежит этот тезис.
Наверняка вы чувствуете, что это предисловие буквально пронизано самоиронией? Чувствуете? А зря, потому что никакой самоиронии тут нет, и все, что здесь написано, - правда. Ну, конечно, кроме запятой между словами «общепринятому» и «театру», которой там не должно быть, просто у одного из нас оказалась с собой лишняя запятая, ну, и что было с нею делать? Не картошку же ею чистить...
Короче, мы действительно так считаем.
И еще мы считаем... Помните историю, как Людовик XIV спросил Буало (поэт, критик, теоретик классицизма и официальный историограф царствования Людовика), кто из литераторов составит славу его правления? Буало ответил: «Мольер», чем немало удивил и раздражил короля – какой-то комедиограф, когда есть титаны – Корнель, Расин... Лафонтен, в конце концов. Но Буало от своего мнения не отказался. И, как мы сегодня знаем, был абсолютно прав. Так вот, мы пока – первые в очереди на звание драматургов, максимально полно и объективно отразивших эпоху, в которую написаны наши пьесы. И, кстати, за нами в очереди почти никто не стоит – мы оглядывались.
В общем, мы могли бы еще много такого написать, ибо нет ничего приятнее, чем рассказывать о себе... ну, конечно, кроме секса с любимой девушкой, лежания целый день на пляже, секса с еще не любимой, но симпатичной девушкой, выпивания рюмки холодной водки под горячий борщ, секса сразу с двумя девушками, просмотра финала Лиги чемпионов, секса с... В общем, мы пошли все это делать, а вы тут сидите и читайте наши пьесы, как дураки. Мы-то их уже читали... вернее, писали.
С любовью к себе ваш Мольер... ой, простите... ваш Квартет