После него слово взял командир партизанского отряда. Все было хорошо. Встреча получилась сердечной. Но вот дело дошло до распределения по эскадронам, и партизаны вдруг зашумели.
- Разбивать нас не дадим!
Пришлось им разъяснить, что служить они будут все вместе, в одном полку, только в разных подразделениях.
- А разделяем потому,- убеждали командиры,- что в каждом эскадроне у нас своя масть.
Едва уговорили.
Однако, придя в подразделения, партизаны снова забузили. Оказалось, что некоторых командиров взводов, служивших ранее у Колчака, они знали лично и даже воевали против них.
- Не будем подчиняться белогвардейцам! - заявили алтайцы.
Дело дошло до того, что один из бывших офицеров вдруг бесследно исчез...
Много довелось приложить сил командиру и политработникам, пока отношения между бойцами и бывшими "благородиями" наконец стали сносными.
Вскоре мы получили приказ на передислокацию. Нас направляли в Иркутск. Перед погрузкой в эшелоны состоялось совещание командиров. Юшкевич обратил наше внимание на то, что среди алтайцев есть такие, которые не желают покидать родной край.
В связи с этим перед партийной организацией и политсоставом встала задача разъяснить людям, что теперь у всех у нас одна цель - окончательно разбить Колчака, где бы он ни находился.
Пришлось заняться нам также и серьезной проверкой бывших белогвардейцев. И не зря. Немало из них оказались врагами.
В полку был раскрыт заговор. Начальник штаба Зыков, начальник связи Севастьянов и некоторые командиры взводов собирались бежать к белобандиту Семенову. Всех их постепенно разоблачили и арестовали.
Разгрузились мы на станции Иннокентьевская. Через Иркутск прошли маршем. Остановились в селе Хомутово, недалеко от Байкала. Здесь пробыли до июля. Все это время занимались боевой и политической подготовкой.
В начале июля 51-я стрелковая дивизия была направлена на Южный фронт. Наш полк следовал в первых эшелонах. Лишь на восемнадцатые сутки мы доползли до станции Апостолово. Измученные длительной дорогой в душных вагонах, бойцы с удовольствием выгрузились на станции, окутанной предутренним туманом. Походным порядком двинулись на Берислав, к Днепру, на противоположном берегу которого раскинулась Каховка.
В Берислав вошли, когда на горизонте уже догорала вечерняя заря.
Представитель штаба дивизии, ознакомив нас с обстановкой, вручил приказ Блюхера - ночью переправиться через Днепр и расквартироваться в Каховке. Там сосредоточивалось все соединение.
В Каховке произошла трогательная встреча с земляками, прибывшими к нам на пополнение. Я разговаривал с начдивом, когда вдруг услышал:
- Ребята, глядите, это же наш Николай! Сын Калины!
Я сразу узнал земляков из деревни Тимонино - Александра Бологова, Николая Ермакова и других. Мы крепко обнялись и расцеловались. Они попросили меня взять их к себе в 1-й эскадрон.
Блюхер эту просьбу удовлетворил.
1-й эскадрон расположился в селе Любановка. Собрались, отдохнули, привели себя в боевой порядок. Ребята выглядели молодцами.
20 августа 1920 года перед рассветом наше подразделение вместе с приданной батареей и пулеметным взводом выступило по маршруту Любановка - Федоровка. Перед нами стояла задача разведать силы противостоящего противника.
В районе Дмитриевки мы обнаружили движение неприятельских колонн, одна силою до эскадрона, другая - до двух. Примерно часов в 8 утра мы атаковали вторую колонну. Завязался бой. Врангелевцы в конном строю пошли навстречу. Наши артиллеристы и пулеметчики открыли огонь...
Я попытался обойти противника с фланга. Но в это время со стороны Федоровки показалось около полка вражеской конницы. Мне было приказано спешиться и задержать ее до подхода основных сил нашего полка.
Врангелевцы вошли в Константиновку и тоже начали готовиться к пешему бою. На какое-то время наступило затишье.
Солнце пекло уже по-дневному, когда 1-й эскадрон снова развернулся для атаки. Я рассчитывал, что неприятель будет отбиваться спешенным. Однако он предпочел конный строй. Тогда и мы сели на лошадей.
Сошлись грудь в грудь. Наши кавалеристы действовали пиками, а врангелевцы - шашками. Это давало нам некоторое преимущество. Противник не выдержал и стал отходить. Мы бросились преследовать. Подо мной убило коня. Гнедой красавец в белых чулках, падая, придавил мою раненую ногу. На какой-то момент среди наших бойцов началось замешательство. Враг воспользовался этим и попытался контратаковать.
Ко мне подскакал боец Первухин, посадил на свою лошадь, и мы помчались к своим тачанкам. Выдвинув вперед восемь пулеметов, я приказал открыть огонь по белогвардейцам. Длинные очереди хлестнули по ним почти в упор. В критический момент неприятель подбросил свежие силы. Тогда и Юшкевич поддержал нас 2-м и 4-м эскадронами. Напряжение боя возрастало. Только после трех наших конных атак враг был наконец сломлен. Понеся большие потери, он отошел.
51-я, 52-я и Латышская дивизии под общим командованием Василия Константиновича Блюхера получили приказ нанести главный удар в направлении Серогозы, Мелитополь.
В связи с этим перед 51-м кавполком была поставлена задача выйти в тыл противнику и вести разведку боем в направлении Агаймань, Ивановка, Серогозы, Мелитополь. 1-й и 2-й эскадроны двинулись к Нижним Серого-зам и Мелитополю. Нам удалось незаметно подойти к Серогозам. Там находилось несколько подразделений врангелевской конницы. Офицеры, не подозревая об опасности, кутили в здании школы. Отрезав противнику пути отхода, мы внезапно ударили по селу. В нем поднялась паника. Белогвардейцы метались из конца в конец Серогоз, пытаясь вырваться из села. Но везде попадали под меткие выстрелы и острые клинки. В короткое время враг был наголову разбит.
Под Агайманем нас встретила кавалерия и пехота неприятеля. Решительной атакой в конном строю мы вместе со 2-м эскадроном смяли врангелевцев, захватили штаб их полка.
К этому времени от белых был освобожден весь район от Каховки до Мелитополя.
В Агаймань, где расположились 1-й и 2-й эскадроны, прибыл командующий 6-й армией Южного фронта Август Иванович Корк. Он дал указание частям нашей дивизии приостановить дальнейшее наступление и начать подготовку к решающим боям за Перекоп - последний оплот белогвардейщины.
Наш полк был выдвинут на рубеж экономия Зеленая - хутор Царицын Александрове. Отсюда мы совершали вылазки в тыл врага, не давая ему сосредоточивать силы, держа его в постоянном напряжении. Ну и, конечно, вели разведку.
Противник тоже предпринимал попытки прощупать нас. 1 октября 1920 года он в течение всего дня редким артиллерийским огнем обстреливал правый участок каховского плацдарма. Под вечер со стороны Николаевки атаковал наши позиции в районе групповой кавалерийской завесы 51-го и 9-го кавалерийских полков. Врангелевцам удалось несколько потеснить заставы и занять Антоновку. Затем они устремились к хутору Царицын. Однако подразделения 51-го полка контратакой опрокинули их и восстановили положение. Попытки белогвардейцев сгруппироваться южнее Царицына были пресечены артиллерийским огнем.
На рассвете 4 октября 51-й полк вклинился в оборону противника. 1-й и 2-й эскадроны под моей командой ворвались в Дмитриевку и Федоровку и вступили в бой с располагавшимся там вражеским батальоном. Наш удар оказался для неприятеля настолько неожиданным, что он не сумел оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. Врангелевцы были разгромлены. Мы взяли в плен 29 офицеров и 119 солдат, захватили исправное орудие английского образца с упряжкой, снаряды к нему, 8 пулеметов на тачанках с большим количеством боеприпасов, 150 винтовок, батальонный обоз с провиантом и много инженерного имущества.
Одновременно с нами 9-й кавполк атаковал Константиновку. Его поддержали два эскадрона 51-го полка с бронемашинами. Конники окружили село и после короткой перестрелки завладели им. Здесь было пленено 18 офицеров и 85 солдат, отбито одно орудие, четыре пулемета, батальонный обоз.
За эту вылазку А. И. Корк от имени Реввоенсовета армии объявил частям 51-й стрелковой дивизии благодарность. По приказу Блюхера мы отошли на исходные позиции.
10 октября 51-й полк снова ударил по Федоровке. Несмотря на сильный ружейно-пулеметный огонь, кавалеристы пробились в село и уничтожили находившийся там гарнизон, захватили 350 белоказаков, 15 офицеров, в том числе одного полковника - командира части. Из трофеев - 2 исправных орудия, 8 пулеметов, около 300 винтовок, 20 тысяч патронов, много инженерного имущества и средств связи.
14 октября рано утром корпус генерала Витковского повел наступление на каховский плацдарм. Наша артиллерия открыла огонь. Однако танки противника все же прорвали оборону 51-й дивизии и устремились к переправе, чтобы отрезать нам путь за Днепр.
Но тут у белогвардейцев вышла осечка. Танки были пропущены лишь через позиции первой линии. А дальше на них обрушился шквал огня. Артиллеристы били прямой наводкой, и стальные машины выходили из строя одна за другой.
На одном из участков врангелевцы, пробившись сквозь проволочные заграждения, завладели окопами первой линии. Со второй линии бойцы огневой бригады встретили их огненными струями. Это ошеломило белогвардейцев. Воспользовавшись этим, конница разгромила врангелевцев наголову.
Ожесточенная борьба с просочившимися танками противника разгорелась в районе Каховки. Здесь оборону держали 51-й кавполк и пехотные подразделения. На улицах городка были устроены завалы, подготовлены ямы-ловушки. Танки встречали артиллерийским огнем, забрасывали гранатами.
Одна из машин, проскочившая в Каховку, провалилась в погреб, другая - в баню-землянку. Бойцы набросились на них, стали бить прикладами по броне, требуя выхода экипажей. Врангелевцы не выходили. Тогда танки облили горючей смесью и подожгли. На броне одного была надпись "Генерал Корнилов!".
Неприятель бросил в бой свой последний резерв - 10 бронемашин. Но и они были уничтожены.
За три дня боев на каховском плацдарме группа генерала Витковского была разгромлена. Развивая успех, 51-я дивизия перешла к преследованию отходивших на юг врангелевцев. Несмотря на трудности, соединение шаг за шагом уверенно продвигалось вперед. Кавгруппа Юшкевича при поддержке 454-го стрелкового полка заняла хутор Круглово и совместно с частями 152-й стрелковой бригады двинулась в обход Натальино. Маневр этот удался. Натальино перешло в наши руки. Во время боя за село было много пленено солдат и офицеров. Противник в панике бежал на юг.
21 октября представитель Московского Совета вручил 51-й Московской стрелковой дивизии почетное революционное Красное знамя.
26 октября дивизия сосредоточилась в Каховке как резерв группы. Затем директивой командующего армией из 51-й, 15-й и Латышской дивизий, Отдельной кавалерийской бригады и автоброневых частей была создана ударная группа под командованием В. К. Блюхера.