– Значит так, тетя Оливия… – твердо произнес парень, перехватив ее руку. – У этого милого парня имеется имя. Ричард. И интрижка на одну ночь тоже не входила в мои планы.
Шуточный тон Оливии исчез, а лицо приняло более серьезный вид.
– Что ж, РИЧАРД. Тогда, мы еще встретимся с тобой и…
– Как насчет завтра? В полдень. Я заеду за тобой, Оливия…
– Бронте.
– Замечательно. Оливия Бронте, я заеду за тобой завтра в полдень, и мы продолжим наше знакомство в более подходящей обстановке.
Он притянул руку Оливии к своим губам и нежно поцеловав их, двинулся в сторону своей машины.
– А адрес? – крикнула ему вслед она.
– Не переживай, тетя Оливия, – ухмыльнулся он, – я найду тебя.
После того, как Ричард уехал, Оливия так и простояла на улице несколько минут, держа руку над сердцем, которое колотилось с бешеной скоростью.
Калебс заехал на парковку, удивляясь мертвой тишине во время поездки. Микаэла всю дорогу была нема, как рыба, от чего он решил, что она заснула. Но девушка словно замерла, уставившись в окно. Как только машина остановилась, дверь с ее стороны открылась, и девушка вылетела из машины, и не успев сделать даже трех шагов, ее стошнило на землю. И это повторилось еще два раза по пути в квартиру, и один раз уже в ванной Калебса.
– Придерживать волосы девушки, которую выворачивает уже бог знает в какой раз – не входило в мои планы на вечер… – проворчал Калебс, сидя возле унитаза.
– Испытывать симпатию к гордому и двинутому мужчине, все еще пылающего любовью к мертвой бывшей, тоже не было частью моих планов на ближайшие годы, Калебс. – уверенно заявила девушка, вытирая рот.
Калебса удивили слова девушки, но он не стал воспринимать их всерьез, списывая все на действие алкоголя.
– Тебе необходим душ…
– Уйди…
– Микаэла! Тебе необходим душ, и я не потерплю запаха рвоты и алкоголя в своем доме, поэтому сейчас я принесу тебе свою футболку, и ты примешь душ, и может это поможет тебе отрезветь хотя бы на чуть-чуть.
Калебс развернулся и вышел из ванной. В своей комнате он повозился чуть больше пяти минут и в конце концов остановился на простой серой футболке, которая более или менее могла подойти Микаэле, и на черных шортах. Войдя обратно в ванную, мужчина чуть не выронил все из рук, когда обнаружил одежду, которая была на девушке, разбросанной по всей ванной, включая даже нижнее белье. Не глядя в сторону ванны, откуда доносились всплески воды, он положил одежду и полотенце на полку, и поспешил наружу, пока не поздно. Спустя двадцать минут Микаэла показалась в гостиной, где на диване сидел Калебс, читая финансовые отчеты по фирме его отца.
– Это я не надену… – недовольно пробормотала девушка и к Калебсу на колени прилетели его же шорты.
Посмотрев на Микаэлу, он задержал взгляд на стройных голых ногах девушки, едва прикрытых его футболкой. Длинные и все еще влажные волосы свисали с ее плеч, привлекая внимание к ее… В общем, Калебсу было видно, что кроме футболки, на девушке не было ничего. Убрав в сторону планшет, Калебс встал и приблизился к Микаэле.
– Может и футболку свою забрать? – произнес он томным голосом.
Микаэла встретилась с глубокими серыми глазами Ноа и ощутила его учащенное дыхание. Ее внимание снова упало на ямочку, вызванной его ухмылкой. Не сумев совладать собой, она потянулась к ней, и ее ладонь легла, на покрытое растительностью, лицо мужчины. Одна часть Калебса так и рвалась отдернуть ее руку, а другая желала потянуть время и насладиться прикосновениями девушки. Разрываться ему не пришлось, потому что в следующую секунду, Микаэлу словно осенило, и она сама отпрянула от него назад.
– Знаешь, что я хотел предложить тебе сегодня днем, когда ты швырнула в меня отказом, даже не дослушав? – тихо произнес он.
– Нет. И не хочу знать.
Она отступила еще на шаг назад от него, а Калебс сделал два шага навстречу к ней.
– Я хотел предложить перемирие. Дружбу.
Еще шаг назад, и Микаэлу приперли к стенке. Калебс довольно ухмыльнулся безысходному положению девушки перед собой.
– Мне не нужно твое перемирие, Калебс. Не я начала твою войну. Я просто делала свою работу, и мне жаль, что все так вышло. Но знаешь, что? Это – жизнь. И я не могу знать наперед, что к чему приведет. Были факты. И эти факты указывали на невиновность Андерсона. И даже если бы мне сказали, что мои действия приведут к смерти девушки, я бы все равно ничего не изменила бы. В этой работе люди имеют дело с неопровержимыми фактами, доказательствами, а не с чувствами и импульсивностью. Поэтому, мистер Калебс, в перемирии нет необходимости. А уж в твоей дружбе, я не нуждаюсь и подавно. – на эмоциях высказала Микаэла.
– Хорошо. – ответил Калебс, не отрывая взгляда от лица Микаэлы. Если действительно отключить эмоции и прислушаться к голосу разума, девушка перед ним действительно просто выполняла свою работу. Но сейчас его не волновали ни прошлые события, ни предстоящий суд. Единственное, что сейчас крутилось в его голове, он озвучил в следующую же секунду: – Потому что я тоже не хочу быть твоим чертовым другом.
После своих слов, Калебс прижался к девушке и накрыл ее губы своими. Уже почти отрезвевшая Микаэла сначала застыла в ступоре, но в следующее мгновение ее руки зарылись в густые волосы Ноа, углубляя их поцелуй. Не отрываясь друг от друга, они прошагали в сторону спальни Калебса, не отдавая отчета своим действиям. Руки Калебса блуждали по телу Микаэлы, пока ее ноги сомкнулись в кольцо вокруг его талии. Одним движением он уложил ее на кровать, и его вещи полетели в сторону, после чего он принялся за девушку.
– Ты все-таки заберешь у меня свою футболку, Калебс? – подразнивая прошептала Микаэла.
Но ответа не последовало, лишь многочисленные поцелуи, переходящие в нечто большее и серьезное, в нечто, что началось под действием алкоголя – у нее, и помутнением разума – у него. Но несмотря на малообещающее начало, эта ночь и все, из чего она состояла, точно не являлись последствиями алкоголя и помутнения разума, чем угодно, но не этим.
Глава 10
Разбудил Микаэлу с утра чересчур яркий свет, проникавший через окно. Голова раскалывалась на части, а тяжелые веки никак не желали раскрываться. Наконец, открыв глаза ей понадобилось несколько минут, чтобы комната перестала вращаться. И следующее, что почувствовала девушка – паника. Она находилась не у себя дома, и даже не дома у Оливии, с которой, как ей помнилось, она и была вчера в клубе. Взглянув под одеяло, она обнаружила себя абсолютно нагой. Вещи, которые благополучно были сняты с нее, валялись по всей комнате. Чтобы понять по этой картине, что произошло прошлой ночью не нужно было иметь много ума. Она провела ночь в чужом доме, в чужой спальне и с абсолютно чужим ей мужчиной. И в ту секунду ее терзали только два вопроса: как она могла опуститься до такого, и как ее лучшая подруга могла допустить это.
–… адвокат Андерсона не звонил уже целых шестнадцать часов, что с одной стороны отлично, а с другой – подозрительно. Особенно, если учитывать то, что изначально они были агрессивно настроены на нас. Я сразу убираю вероятность того, что они смирились с неизбежным, и склоняюсь ко второму варианту – они что-то задумали. – продолжал Стейн, сидя у Калебса и наблюдая, как его друг копошился на кухне. – Слушай, ты что там готовишь? Мне одного кофе было бы достаточно…
– Если выбор будет между яйцами с беконом, панкейками и тостами, чтобы ты выбрал?
– Кофе, дружище, хороший добрый черный кофе. Я не буду есть…
– Черт, Стейн, просто ответь на вопрос. Сложно что ли?
– Блин, ну не знаю… Яйца с беконом?
– Хорошо, значит панкейки с шоколадом. – довольно пробормотал Калебс.
Поднявшись с постели, Микаэла начала осматривать комнату, за одно подбирая свои вещи, но обнаружила их не совсем чистыми и свежими. Немного успокоившись, комната начала казаться ей знакомой, словно она была уже здесь. Заглянув в шкаф, она решила, что владелец не будет против, если она одолжит у него рубашку. И судя по размерам одежды, мужчина был явно большой, потому что рубашка села на Микаэлу, как платье. Схватив остальные вещи, она тихими шагами направилась к двери, когда до нее донесся знакомый голос.
– Стейн? Быть не может, что я переспала со Стейном… – тихо пробормотала она, ударив себя по голове пару раз. – И как я теперь выйду и посмотрю ему в глаза? Черт… – она остановилась у своего отражения в зеркале, и ее взгляд упал на огромный засос на всю шею. – Какого же… Господи…
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, она собрала всю оставшуюся в ней храбрость и вышла из комнаты. Теперь квартира казалась еще более знакомой. Закрытая комната напротив, знакомый коридор, которые вел к до боли знакомой гостиной и кухне, в которой сидел Стейн, попивая кофе, и Калебс, что-то жаря на сковороде. Отрывки в ее памяти начали складываться в одно целое, бородатый мужик в клубе, который к ней клеился, нескончаемое количество выпитого алкоголя, прыжок во времени, и вот рядом с ней возвышался Калебс, потом его машина, на которой они поехали к нему и где ее собственно стошнило не один раз, и вся эта история закончилась тем, что они с Калебсом целуясь направились в спальню. Она провела ночь ни с незнакомцем, и ни со Стейном, она была с Ноа Калебсом, с человеком, которого она хотела выбросить из головы с помощью алкоголя. Проклиная себя, девушка начала копаться в сумке, пытаясь найти телефон, чтобы тихо заказать такси, но когда она его вытащила, тот выскользнул из ее дрожащих рук и громко приземлился на землю, привлекая внимание мужчин к ее персоне.
Услышав шум, Стейн тут же обернулся в сторону гостиной, где к его огромнейшему удивлению, стояла Микаэла в мужской рубашке и с пальто в руках.
– Калебс… – с сомнением произнес он. – Ты мне в кофе что-то подмешал и мне все мерещится, или у тебя в гостиной действительно сейчас стоит Микаэла Роджерс в одной из твоих рубашек?
Ноа, услышав слова своего друга, слегка улыбнулся самому себе, и взяв тарелку с шоколадными панкейками, повернулся и положил их на стол. Микаэла застыла в ожидании чего-то ужасного, не зная в какую бы дыру провалится от стыда, когда Калебс начал движение в ее сторону. Машинально она крепко зажмурила глаза, стискиваю в руках свое пальто и сумку. Неожиданно для нее и для Стейна, который наблюдал за всем этим с квадратными глазами, Ноа притянул девушка за талию и нежно поцеловал в лоб.
– Доброе утро, грешница…
– А… Эм, да, доброе, наверное… – все еще не до конца понимая, промямлила Микаэла.
– Так-с, стоп… Калебс, я не понял. Как так вышло, что она вышла из твоей спальни в твоей рубашке? Я думал, вы только притворялись парнем и девушкой, ну перед твоими родителями, которые уже улетели давно, между прочем.