– А то…
– Нет, черт, я не про твою херню с фасадом. Меня это действительно не задело, что очень странно. Даже как-то свободнее стало на душе. А прав ты насчет моей одержимости Сарой… Видимо я действительно делал все не от любви к ней, а из-за чувства вины, что не защитил ее, но раз тут такое дело, и защищать нужно было не ее, а скорее Андерсона от Сары, то и вины никакой нет и быть не должно. – с выдохом произнес Калебс и завел машину. – Тебя куда, домой или есть планы?
– Подбрось домой, дальше я сам.
Стейн с одобрением похлопал своего друга по плечу и довольный проделанной работой, откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза. Для него, как и для Микаэлы было важно доказать правду Калебсу, их не волновало мнение судьи, и они оба боялись того, что правда могла сделать с дорогим для них человеком, но сейчас внутри Стейна поселилось огромное облегчение, что все почти закончилось. Видимо Роберту удалось ненадолго задремать, потому что мужчина не заметил, как они подъехали к его дому. Он вышел из машины и уже направлялся к зданию, когда Калебс опустил окно и крикнул:
– МИКАЭЛА.
Стейн обернулся на голос друга, на лице которого появилась невинная улыбка.
– Что?
– Ответ на твой вопрос. – произнес Калебс и надавил на газ.
Стейн застыл на месте, глядя вслед своему другу. Он начал тихо смеяться, когда до него наконец начал доходить смысл сказанных Калебсом слов. Этим утром, когда его друг говорил с кем-то по телефону, Стейн спросил у него, в кого тот влюблен. Тогда Калебс отмахнулся от вопроса. Но сейчас он наконец определился с ответом. Микаэла. Ноа Калебс наконец признал, что влюблен в Микаэлу Роджерс.
Глава 15
Спустя еще двенадцать часов утомительной дороги, с наступлением глубокой ночи смены вновь поменялись, и за руль сел Ричард Коллинз. Разъезжая по пустому шоссе, вдали от городских огней и искусственного света, каждый из друзей отметил для себя как много звезд сияло на небе, и насколько большой и близко расположенной казалась луна. Ноябрь хоть и был холодным, им повезло, что за последние дни в этой части страны снега пока не выпадало. Пока Коллинз боролся с усталостью с помощью энергетических напитков и музыки в наушниках, Микаэла и Оливия обе устроились сзади и спали, облокотившись друг на друга. По расчётам детектива, они должны были добраться до города к десяти утрам, но время прибытия сдвинулось на несколько часов благодаря многочисленным просьбам Оливии остановиться и сфотографироваться почти на каждом красивом месте, которое им попадалось по дороге. Уже к обеду, когда они добрались до отеля, между молодыми людьми завязался маленький спор касательно дальнейших действий. Микаэла и Оливия хотели, чтобы детектив отдохнул в отеле до вечера, и только к ужину поехать на встречу с Люком Каннели, а детектив настаивал на обратном, ссылаясь на то, что отдохнет ночью, и если они выедут обратно утром завтрашнего дня, то как раз вечером восьмого ноября прибудут в Чикаго. Холодный расчет и настойчивость детектива одержали вверх, поэтому заселившись в номера и оставив там свои вещи, они поехали прямо на работу к мед эксперту, которому Коллинз заранее позвонил и предупредил о предстоящем визите. Прибыв в Сан-Францисский центр судебно-медицинской экспертизы, Коллинз предъявил свои документы первой попавшейся им на пути женщине, и произнес:
– Детектив Ричард Коллинз из Чикаго, мэм.
Он протянул свою руку в знак вежливости, и женщина ответила ему тем же.
– Джорджия Смит из отдела сложных экспертиз. Чем могу помочь вам, детектив?
– Нам нужно увидеться с Люком Каннели, он перевелся в ваш центр не так давно, тоже из Чикаго.
– А, знаю такого, молодой любитель танцев с трупами… – с ухмылкой на лице пробормотала женщина, заставив девушек сморщить лицо от таких слов.
– Не уверен, что понял вас, мэм…
– Поймете, когда сами увидите. Спускайтесь на нижний этаж, детектив, выйдя из лифта, вы попадете в длинный коридор, с жутким холодным освещением, прямо как в фильмах ужасов, идите до конца, предпоследняя дверь справа ведет в помещение, где вы найдете мистера Каннели.
Они решили больше не задерживать женщину от работы, и поспешили к лифту. Здание уходило на три этажа вниз, и выйдя на самом последнем, они действительно попали в не самое приятное место.
– В следующий раз, детектив, если мы отправимся в дорожное путешествие по стране, спроси о моих предпочтениях заранее, хорошо? Потому что морг точно не входит в лист мест, которые я мечтаю посетить, не ближайшие пятьдесят лет уж точно. – недовольно произнесла Оливия.
– По крайней мере здесь не воняет… – утешила свою подругу Микаэла.
Голоса утихли, когда они остановились у предпоследней двери, и переглянувшись с Микаэлой, Коллинз слегка кивнул, и после нескольких стуков открыл дверь. Ричард не сдержал ухмылку, когда до него наконец дошел смысл слов, сказанных Джорджией. Любитель танцев с трупами. Люк Каннели действительно был любителем танцевать в компании трупов, пока делал свою работу. Невысокий парень азиатской внешности, с наушниками в пол головы, продолжал лихо двигаться в такт играющей в ушах музыке, очищая свои инструменты, и даже не замечал, стоящих у дверей троих незнакомцев. Устав от ожидания, Коллинз за несколько шагов сократил расстояние между ним и парнем, и стянул с него наушники, от чего Люк до смерти перепугался и отпрыгнул назад, уронив на пол металлический контейнер, из которого вывалились скальпели.
– Твою ж мать… – закричал он, присев на корточки, и начал собирать свои инструменты. – Кто вообще подкрадывается к работнику МОРГА, черт побери.
– Уймись, мальчик. Музыку в следующий раз включай не так громко, тогда может услышишь, как стучат в дверь. – шагнув еще ближе, произнес Коллинз.
– Мальчики, мальчики, успокойтесь…– вмешалась Оливия, притягивая Ричарда к себе.
– Люк Каннели? – спросила Микаэла.
– Да, это я… А вы должно быть тот самый детектив, с которым я говорил по телефону… – предположил парень, взглянув на Коллинза.
– А не маловат ли ты для этого места, сколько тебе 18? 19?
– 23, и нет, не маловат. Хотя вы – не первый, кто такого мнения обо мне. Но к моему счастью и к вашему огорчению, возраст – не показатель профессионализма, де-тек-тив. – протянуто произнес Люк.
– Рогами мериться будете потом, мы пришли сюда не для этого. – вмешалась в диалог Микаэла. – Сара Миллер. Мне сказали, тебе есть что сказать о ней.
– Ничего особенного. – выплюнул парень и нервно прошагал к своему рабочему столу.
– НИЧЕГО ОСОБЕННОГО? – взревел Коллинз. – Ты издеваешься? Мы проехали больше суток на машине, отсиживая наши задницы, чтобы услышать от тебя «ничего особенного»? Это можно было и по телефону сказать, парень… – он двинулся в его сторону с угрожающим взглядом.
– Слушай, мужик, труп есть труп, ясно? Очередная мертвая девушка, покончившая жизнь самоубийством, и вскрытия тела которой не пожелала семья. Это происходит постоянно, и люди нашей профессии, знаешь ли, не наслаждаются происходящим в морге процессом, поэтому нам не принципиально, они не хотят – мы не будем. Вот и все. – быстро пробормотал парень, когда Ричард схватил его за воротник от халата.
– Но все же, ты написал повторное прошение… – раздался голос Микаэлы. Она подошла к Коллинзу и попыталась отцепить его от бедолаги. Когда ей это удалось, Оливия увела детектива подальше, крепко держа его за руку.
– Да, но…
– Люк! Если не было ничего особенного, зачем молодому специалисту пытаться оспорить принятое судом решение о запрете проведения вскрытия? Разве это не скажется плохо на твоей репутации? – девушка продолжила свою эмоциональную давку на парня, чьим слабым местом явно был его молодой возраст.
– Не скажется! – грубым голосов возразил он, оторвав глаза от пола. – Эксперт имеет право оспорить решение суда и провести вскрытие, если имеются подозрения на насильственную смерть.
Громкое заявление привлекло внимание всех присутствующих в помещении. Оливия не до конца понимала, о чем идет речь, чего нельзя было сказать о детективе и Микаэле.
– И у тебя имелись такие подозрения? – с дрожью в голосе произнесла девушка.
– Откуда? – одновременно прозвучал голос Ричарда.
– Вы знаете где именно нашли девушку? – спросил парень.
Оливия с Микаэлой отрицательно покачали головой. Об этом не было и речи, было сказано лишь то, что девушка вскрыла себе вены.
– В ванной? – предположил детектив, учитывая обстоятельства и что чаще всего по статистике, самоубийцы вскрывали вены, лежа в ванне, а те, кто предпочитали наглотаться таблеток, делали это или в гостиной, или в своей спальне.
– Да. В ванной комнате. Я мельком сумел осмотреть тело внешне, прежде чем его увезли, но этого мне хватило, чтобы понять, что это было не самоубийство. Рана на затылке, которую другие приписали на удар головой, который скорее всего произошел, когда девушка могла потерять сознание или поскользнуться на луже, и посмертные порезы на запястьях, – все это указывало на насильственную смерть.
– Что значит «посмертные порезы»? – тихо произнесла, стоящая в стороне Оливия.
– Это значит, что они были нанесены уже после того, как Сара скончалась. – с ужасом пробормотала Микаэла.
– Именно. Я предположил, что причиной смерти стал удар головой, но, чтобы это доказать, нужно было произвести вскрытие тела, чего мне сделать не дали.
– И почему ты не мог сказать все это по телефону?
– Потому, что не хотел говорить об этом вообще. Я не думал, что вы действительно заявитесь сюда… У меня и так проблемы в плане доверия из-за моего возраста и нехватки опыта. А эта история с повторным прошением едва не стоила мне работы, и все же, спустя время мне пришлось уволиться самому, потому что ко мне начали относиться, как к пустому месту. И сейчас, когда моя карьера налаживается здесь, в Сан-Франциско, эта тема с прошением снова выплывает. Не впутывайте меня в это дело, прошу вас… – взмолился Люк.