Попрощавшись с матерью Сары и прибыв к себе домой, парень направился прямиком в комнату, что соседствовала с его спальней. Внутри комната была свободна от мебели, лишь одно кресло красовалось в центре, рядом с деревянной стойкой, на которой парень держал алкоголь и сигареты. Темно зеленые стены были увешаны картинами разных размеров, к которым сегодня присоединилась еще одна. Со всех углов помещения на него смотрела счастливая девушка с белой, подобной снегу, кожей, алыми, как огненный окрас альстромерий, губами, и черными, как бесконечное ночное небо, глазами, в которых Калебс был готов утонуть.
– Мистер Стейн… – обратилась Аманда к Роберту, когда тот уже собирался уходить. – Вам нужно пройти в кабинет мистера Роджерса. Вас ожидают.
Время было 18:54. Стивен Роджерс должен был быть в студии, для интервью, которое должно было начаться буквально через шесть минут. Кивнув девушке, Роберт направился в кабинет, где его, по словам помощницы, ожидает Роджерс. Вот только Стейн немного промахнулся, потому что ожидающим его Роджерсом, был совсем не Стивен.
– Микаэла? – не скрывая удивления, выпалил парень, обращаясь к девушке, восседающей за столом своего отца. – Не ожидал тебя увидеть здесь.
– Почему? Это ведь фирма моего отца. Разве странно, если дочь решит навестить своего отца? К тому же, я являюсь партнером фирмы и ее сотрудником. – уверенно продолжала девушка.
– Разве ты не оставила адвокатуру? – неожиданно для себя произнес Роберт. Он не должен был знать этого, так как никогда не было официального заявления. Даже для остальных в фирме «Роджерс-Вордсворт-Стейн» Микаэла Роджерс оставалась частью коллегии, которая просто решила работать внештатно. Он понимал это. Микаэла понимала это.
– Знаешь, Роб… В детстве, ты мне нравился… – ухмыльнулась девушка, глядя на своего старого знакомого, на лице, которого застыло удивление.
– Джини-и… – не зная, что сказать начал парень. Микаэла отрицательно покачала головой и громко засмеялась.
– Боже, ненавижу, когда меня зовут Джини. И ты – единственный, за 25 лет моей жизни, кто выжил, зовя меня так.
Губы Роберта изогнулись в искренней улыбке, и парень присел на диван, любуясь своей подругой.
– Я удивляюсь, как дядя Стив еще дышит, называя тебя «Майки». Это ведь еще хуже. – произнес парень. – Как ты в детстве говорила, когда он начинал тебя злить… Номер один или… Нет-нет… Код 1. Точно. Что он там означал?
– Побег с припасами… – фыркнула Микаэла.
– То-о-чно. Тетя Бет потом долго отскребала эти «припасы» со стен детской. Еще был Код 2, да? И Код 3 был, помню. Для ребенка, ты была невероятно смышлёной. – подавшись воспоминаниям, продолжил Роберт.
– Да, мне нравилось иметь то, что другим было неподвластно. Знаешь, что интересно… В университете, я продолжила разработку этой схемы с кодами. Поменяла первые три, и добавила еще немного, в целом создав семь кодов для обмена информацией с близкими друзьями. И вот, за последние годы, я напрочь забыла об этой системе, пока сегодня мне не пришло сообщение, где меня призывали к Коду 7. Знаешь, что это? – Микаэла приподнялась с места, опираясь на стол. – Код 7 – проще говоря, значит, что кто-то пытается сунуть свой нос, куда не следует.
Теперь перед Робертом стояла не пятилетняя девочка, которую он помнил. Перед ним стояла взрослая, образованная и видимо, что-то пронюхавшая о его проделках, девушка. Не успел он даже возразить, как на стол перед ним приземлилась папка с печатью «Закрыто». Дело № 171. То самое дело, поисками которого, парень занимался последние трое суток.
– В следующий раз, мистер Стейн, если решите потягаться с моим отцом, не стесняйтесь, попросите моей помощи. – произнесла Микаэла и покинула кабинет, оставив Роберта наедине с делом, которое могло потянуть за собой на дно не только Стивена Роджерса, но и его дочь. Но зачем Микаэле помогать им? Ноа Калебс считал ее зазнавшейся гарвардской выскочкой, которая поиграла в адвоката, ей не понравилось, она погубила пару жизней и решила завязать. Даже если это было не так, у Роберта не было времени на размышления. Его звонка ждали в студии, и за несколько минут, ему нужно было отыскать в этой папке то, что можно использовать против Роджерса.
– Мистер Роджерс, вы, как основатель крупнейшей фирмы в Чикаго, которая на днях обзавелась еще одной фамилией на стенах фирмы, какой совет можете дать молодому поколению, которое жаждет вступить «в игру взрослых»? – с ноткой юмора, задала свой вопрос ведущая с экрана телевизора, на который уставился в ожидании Ноа, попивая виски. Либо алкоголь в голову ударил, либо парень начал терять рассудок, потому что ему начало казаться, что единственный портрет его любимой, висевший в гостиной ожил и начал разговаривать с ним. «Снова пьешь…» прозвучал нежный голос Сары со всех углов гостиной. Засомневавшийся на мгновение, Ноа начал тревожно оглядываться по сторонам, в поисках источника голоса. Но он был один, окруженный поглощающей темнотой, из которой его вывез телефонный звонок.
– Что у тебя, Роб? – произнес Ноа в трубку.
– Ничего.
– Что значит ничего?
– А то и значит, что у меня, черт побери, НИЧЕГО… – огрызнулся Роберт, громко дыша. – Документы пусты… То есть, там есть все, но они пусты для нас. Никаких несостыковок, махинаций, укрытий…
– Ты же не ожидал, что они все оставят на виду, верно?
– На виду? – едва не прокричал Роберт. – Эта папка была так упрятана, что я не мог ее найти, а когда получил ее в руки, то я ожидал, что информация внутри будет достойна моих усилий, но нет, дружище, тут все чисто. Микаэла Роджерс достойно вела дело, словно была уверена в невиновности своего клиента.
– Как ты ее нашел, раз она была так хорошо упрятана?
– О… это… Ты не поверишь, но Микаэла сама ее мне принесла. С ума сойти, да? – усмехнулся парень.
– Пока мы с тобой «с ума сходим» по Микаэле, ее отец во всей красе выпендривается по ТВ. Звони своей ведущей, пусть впустит вход блеф. Если это дело было скрыто и сам адвокат, который вел его, на блюдечке принес тебе папку, то либо она чертовски уверена в себе, что странно, учитывая, что она бросила адвокатуру после первой победы, либо она поняла, что ты копаешь под Андерсонов и ее отца. То, что у нас пока ничего нет в руках, не значит, что им нужно это знать. Пусть твоя знакомая впустит вход свой острый язык, и отталкиваться посоветуй ей именно от Микаэлы Роджерс. Пора всем узнать, почему дочь великого адвоката оставила адвокатуру, и почему глава «Роджерс-Вордсворт-Стейн» скрывает это.
Глава 6
– Мистер Роджерс, насколько нам известно, у вас есть дочь… – начала Кэтрин, после короткого перерыва, во время которого ей поступила новая информация от Роберта Стейна, касательно Микаэлы Роджерс и ее прошлого.
– Да, Микаэла. – коротко ответил Стивен, словно не желал говорить о своем ребенке.
– Чем она занимается? Я хочу сказать, что, будучи потомком столь выдающегося человека, не было бы удивительно, достанься ей ваши гены. – продолжила она, поджидая удобный момент для «нападения».
Стивен громко рассмеялся, подавшись к спинке дивана и ответил:
– Вы льстите мне, дорогая. Но да, вы правы, ей и в самом деле досталось все самое лучшее и от меня, и от ее матери. Микаэла успешно выучилась в Гарварде и действительно практикует закон.
– И сколько успешно закрытых дел у нее на счету? – не унималась ведущая, заранее, зная ответ на свой вопрос. Одно. Всего одно дело, которое стало крайним в карьере Микаэлы Роджерс. И именно к нему осторожно приближалась Кэтрин.
– Ну… на самом деле… – начал запинаться Стивен Роджерс, не зная, как увильнуть. Но Кэтрин лишь продолжила углублять свой вопрос:
– Мистер Роджерс, вы и сами знаете, как тесен мир, особенно мир телевидения. И вот буквально на днях, во время ланча со своей старой коллегой, между слов, у меня вырвалось, что я беру интервью у вас. И вот она поведала мне случай трехлетней давности, который закончился несколько трагично. Насколько ей было известно, это было первое дело вашей дочери, как адвоката в фирме «Роджерс-Вордсворт-Стейн», после которого мисс Роджерс бросила практику. Я верно говорю?
Брови Стивена сошлись на переносице, а губы сжались в тонкую линию. «Если бы мы были персонажами вселенной Уолта Диснея, то у него пар из ушей пошел бы» – подумала Кэтрин, глядя на своего гостя.
– Боюсь, ваша коллега не так поняла сложившуюся ситуацию. Микаэла ничего не бросала… – собравшись, начал Стивен, но Кэтрин грубо перебила его.
– И я решила так же, мистер Роджерс. Не может же быть такого, что слухи правдивы, и ваша дочь грязно вела дело, оправдав преступника, и подтолкнув невиновную девушку к самоубийству.
Все в студии замерли. Выстрел сделан, пуля вылетела. Кэтрин Пирс добилась желаемого, разъярив Стивена Роджерса. Отец Микаэлы осознавал, что есть вероятность того, что могут всплыть факты из прошлого, и он понемногу готовился к этому. Но он явно не ожидал, что его застигнут врасплох перед миллионами зрителей в прямом эфире. Прокашлявшись, он все же решил ответить и завершить этот мучительный вечер:
– Не имею понятия, чья нездоровая фантазия выдумала подобный бред. Моя дочь – профессионал и, как я уже упоминал, практикующий адвокат в моей фирме. В любом случае, Кэтрин, я благодарю вас за столь живой интерес к моей персоне. Мне было приятно поговорить с вами сегодня, но боюсь мне пора покинуть вас, в связи с завтрашними событиями.
– Да, разумеется. Ваше день рождение. Мистер Роджерс, мы благодарим вас за сегодняшний эфир. Это было… эпично, как и вы. Заранее поздравляю вас с днем рождения и желаю успехов вам и вашей дочери, которая идет по стопам своего выдающегося отца. – с иронией в голосе произнесла ведущая и это не скрылось от Ноа и Роберта, которые смотрели прямой эфир. Теперь у Роджерса не оставалось выхода, кроме как вернуть свою дочь в седло.
– А она хороша… – пьяно пробормотал Ноа по видеосвязи своему другу.
– Пирс не мало судеб угробила своим острым языком, для нее, заставить Роджерса попотеть, проще простого.
– Хорошо. Ее способности нам еще пригодятся. Очень скоро. – произнес Калебс, наполняя свой стакан виски. Завершив звонок, он устремил свой взгляд на картину, висевшую на стене. Подняв алкоголь в воздух, он тихо прошептал:
– За тебя, любимая…
Шестое октября, для Микаэлы, было сравнимо с днем независимости: подобного ажиотажа, суматохи она не наблюдала даже во время королевской свадьбы. С самого раннего утра по всему дому бегали официанты, подготавливая дом к приему. В самый последний момент ее отец передумал насчет аренды ресторана и принял решение провести прием у себя дома.
– Так будет проще держать все под контролем. – сказал отец девушки. Под контролем держать, Стивен, хотел не только празднество, но и недоброжелателей, которые стремились бы пробраться на его день рождения, и под недоброжелателями, он подразумевал представителей прессы. Помимо звонков с поздравлениями, Стивен так же получил огромное количество волнений со стороны своих партнеров.
– Замни это дело, Стивен, немедленно! Твое интервью, которое должно было принести фирме больше клиентов, только подставило под сомнение всех нас, усомнившись в компетентности твоей дочери. – сказал ему Джонатан Вордсворт, второй по важности именной партнер «Роджерс-Вордсворт-Стейн».
Оливия, настроившаяся на рабочий день в одиночку, приятно удивилась, когда ее подруга вошла в магазин. Девушка знала, что Микаэла не особо стремилась присутствовать на празднике, в окружении бывших коллег и сотен вопросов, но не была уверена, что дочь пропустит день рождения отца.