Я вхожу в дом и прислушиваюсь. Удивительно тихо, даже странно. Вместе со мной в помещение залетает рой снежинок и тут же тает. В гостиной весело потрескивает камин и стоит наполовину наряженная елка. Накануне Серж на всех обиделся: ему одному пришлось наряжать бедное дерево метра в три высотой, а мы сидели на диване и издевались, давая ценные советы.
Вечером продолжим, я как раз купила кучу игрушек, пока Герман слонялся по магазину в поисках нового регистратора.
– Есть кто живой? – кричу. – Почему беременная женщина должна сама таскать сумки и контролировать строителей? Крис? Я думала, ты заедешь в кофейню.
– Я заехала. Они положили плитку и не состыковали узоры, – кричит сестра из кухни. – Сказала перекладывать, теперь только в январе.
– О, у меня будет спокойный отпуск. Круто.
Захожу в кухню и удивленно осматриваю стол. На нем кучи пачек печенья, банки сгущенки, какие-то карамельки. В том, что Кристина купила домой сладкого, нет ничего необычного, но обычно она берет булочки из «Синабона» или пряники ручной работы. А здесь самые дешевые галеты, белорусская сгущенка, сухарики с изюмом. Что-то здесь нечисто.
– Ты была на экскурсии в «Пятерочке» и накупила сувениров? – спрашиваю я.
– Очень смешно. Давно ты стала шутить над простыми смертными?
– Не обольщайся. Я шучу над тобой.
Тянусь к пачке с печеньем, раньше я часто его брала и, пожалуй, не прочь вспомнить вкус прошлого. Но Крис ладошкой бьет меня по руке.
– Не трогай! – говорит она. – Это не тебе.
– Может, пояснишь?
Сестричка с нарочитой заботливостью укладывает сладости и банки сгущенки в большую коробку.
– Игорь сказал собрать для Алекса посылку на Новый год, положить ему что-нибудь сладенькое. Вот я и собираю…
От усердия она даже язык высовывает, а я смеюсь. Крис остается Крис даже сейчас.
– И ты надеешься, что его это смертельно обидит?
– А что?
– Ну… вообще-то это вкусно. Я любила такое печенье. А сгущенка вообще самая лучшая. Вот состав, ничего лишнего.
Крис смотрит с сомнением:
– Думаешь?
– Думаю ли я, что парень, который встречает Новый год в армии, в части за полярным кругом, обрадуется сгущенке? Да я уверена. Он все души поскупает за это богатство.
– Ну ладно. Не возвращать же все это обратно. И не есть же…
Я все-таки хватаю одну пачку печенья и с удовольствием съедаю под чай с чабрецом и лимоном. За окном не метель, за окном настоящая природная катастрофа: за стеной снега не видно ничего. Понятия не имею, как Крис собирается ехать на почту. И немного волнуюсь: как вернутся Серж с Игорем?
– Мне кажется, кто-то сегодня никуда не улетит, – язвительно фыркает Крис.
Я показываю ей язык. Вредина. Сама виновата, если бы не завалила сессию, полетела бы к океану, песочку и фруктам. А теперь будет сидеть в заваленном снегом доме и зубрить билеты. Игорь предлагал ей перейти на другой факультет с потерей года, Крис сама решила домучить это управление. Осталось две сессии до диплома, пропускать нельзя.
– Ух ты, – в кухню входит Серж, – я пропустил, как Игореха разорился и мы вынуждены питаться сухариками? Могли бы позвонить, я бы вас спас.
– Я смотрю, у нас сегодня не дом, а филиал «Стендапа», – бурчит Крис. – Это новогодний подарок Алексу.
– Добрая ты у меня девочка, – смеется Серега. – Отзывчивая. А почему подарок не праздничный?
На этот вопрос Крис показывает крошечную открытку с забавной оленьей мордой.
– Вопросов не имею. А мне ты что подаришь?
– Макароны! Акция была: две пачки по цене трех.
– Теперь понятно, почему ты не добилась успехов на факультете экономики.
– Зато мне для тебя ничего не жалко.
Я смеюсь так, что не могу прожевать кусок крекера. Перепалки Крис и Сержа – мое самое любимое из того, что происходит в этом доме. Они будто привыкают быть парой и не скрываться. За тем, как эти двое изо всех сил стараются держаться непринужденно, очень интересно наблюдать. И трогательно, потому что прямо у нас на глазах разворачивается целая история любви. Нетривиальная, сложная, оттого и красивая.
Хорошо, что на Новый год они будут вдвоем. Марина уедет к родственникам на все праздники, мы с Игорем улетим на долгожданные Мальдивы, ради которых я досрочно сдала сессию. А эти двое будут наслаждаться свободой и друг другом.
И билетами по экономике.
Пока я переодеваюсь и просматриваю ежедневник, Крис с Сержем устраивают новый спор у елки. Оказывается, наряжать ее в большой семье – занятие не из легких. Дома родители всегда делегировали эту обязанность мне. А тут столько советчиков…
Посреди комнаты лежит раскрытый чемодан, о который я постоянно запинаюсь. Пора уже закрывать его, но все никак не получается смириться с тем, что все мои любимые платья, в которых я летала в Грецию и не успела толком пощеголять летом, малы. Живот вырос ну очень быстро, хотя срок еще крайне мал. Что будет на последних месяцах, страшно представить.
Ну и ехать традиционно не в чем. А значит, первую пару дней я буду бегать в поисках магазинов с платьями, туниками, потому что из одежды только панамка.
– Анна Артемовна, – Марина заглядывает в комнату, – я Игоря Олеговича не дождусь, поеду, чтобы ребят не задерживать.
– Да, хорошо.
Я беру коробку, заранее оставленную Игорем, и вручаю экономке:
– От нас всех, на Новый год откроете.
Мы обнимаемся на прощание.
– Я там вам наготовила кучу всего, сядьте, хоть католическое Рождество вместе отметьте. Вы уверены, что мне не стоит вернуться раньше? Кристина Олеговна и Сергей Олегович…
– Знают дорогу до ресторанов и телефоны служб доставки, не переживайте и отдыхайте.
– Хорошо, что вы с нами живете, – задумчиво говорит Марина. – Я давно не видела, чтобы они на Новый год все были дома.
А скоро, уже к лету, мы будем в другом доме. Я видела участок и осталась под большим впечатлением. Здоровый, можно стадион построить, весь усаженный соснами, елочками. С небольшим прудиком на территории. И проект дома видела, так что теперь считаю дни до волшебного момента переезда.
Когда Марина уходит, я пользуюсь моментом и ложусь немного вздремнуть. Впереди ночь в самолете, и хоть мы снова летим частным рейсом, а в нем есть где вздремнуть, я предвкушаю несколько часов бессонного укачивания. Таблетки мне сейчас нельзя.
А когда просыпаюсь, уже стемнело. Потягиваясь и зевая, спускаюсь вниз и застаю умилительную картинку: Крис пытается приладить на уснувшего на диване Игоря гирлянду, а Серж осторожно надевает ему на голову плюшевые оленьи рога.
Жаль, что я не захватила телефон, сейчас бы это все снять и потом детям показывать.
– Серега, – вдруг, не открывая глаз, говорит Игорь, – я уже проснулся и сейчас тебе втащу.
– Да ладно, тебе идут.
– Я хочу есть. Где Аня?
– Аня здесь, – подаю я голос. – Марина оставила кучу еды и уехала, велела тебя поздравить. У нас сегодня праздничный ужин.
– Не знаю, что за повод, но слово «ужин» мне нравится.
Нам оставили кучу еды: запеченные лангустины с песто, мидии под сырной шапкой, мой любимый салат с грушей, рукколой и пармезаном, кабачки из аэрогриля, цветную капусту в кляре. Ко всему этому великолепию Игорь добыл бутылку шампанского для пьющих, а Марина от родных давно привезла офигенный вишневый компот, специально для меня. Пока все заняты алкоголем, я украдкой подтаскиваю к себе сырную тарелку. Не могу перестать есть сыр, это самое вкусное, что может быть на свете.
Все думаю о словах Марины. Благом ли обернулся мой приезд для Крестовских? Хочется верить, что да. Для полной идиллии не хватает только Алекса, но и он вернется к осени, хочется верить, повзрослевший и поумневший. По крайней мере, несмотря на Кристинкину язвительность, шансы на это есть. Украдкой я доложила в коробку открытку, в которой напечатала поздравление от семьи, и надеюсь, что за него меня не убьют особо жестоким способом.
Тобик крутится в ногах, выпрашивает вкусняшку. Серж воспитывает его в строгости. И в сообразительности эта собака даст фору некоторым людям. А вот Крис украдкой сует пушистому комочку (хотя теперь это не комочек, а целый огромный ком) кусочки креветки. Собака у нас совсем не собака, по-моему… и мурлыкает, и креветки любит.
После ужина рассаживаемся на диване перед камином и включаем какой-то фильм. Я чувствую, как снова проваливаюсь в сон. С одной стороны Игорь задумчиво и уже привычно почесывает мой живот, с другой стороны грызет огромный леденец Крис. От сестры пахнет клубникой и духами, от елки – хвоей. В ногах сидит Тобик, пригрелся рядом с хозяевами.
За окном все еще валит снег. Не так сильно, как днем, а очень красиво. Уже завтра вместо заваленного снегом леса у меня за окном будут белый песочек, пальмы и бирюзовое море. И вроде бы новогоднее настроение на этом должно закончиться, но мне совсем не грустно, что мы уезжаем.
Праздников будет много. Надо каждый сделать особенным.