Хотя формально я уже совершила прыжок с обрыва, мне требуется время, чтобы совершить его еще и мысленно. С полным чертовым смыслом и расстановкой. Именно поэтому я молчу минуту, а может, множество минут, пока машина несется по проспекту в потоке других машин. Когда она тормозит на очередном светофоре, превозмогая дискомфорт в груди, спрашиваю:
— Это ты организовал нам Лайк Майка? Вчера?
Догадка о том, что эти билеты его рук дело, поселилась у меня в голове еще вчера. Музыка в колонках машины банальное подтверждение.
— Я, — отвечает Влад, послав мне короткий взгляд.
Его глаза опускаются на мои колени, которые я подтянула к груди, сбросив с ног на резиновый коврик внизу кеды. Проходятся по моим ногам до лодыжек и задерживаются на маленьком колечке, украшающем средний палец ступни. Подарок Крис.
Пальцы Градского стучат по рулю в такт битам. Он чешет переносицу, отворачиваясь к лобовому стеклу и оставляя меня с ощущением, что весь этот маршрут по моей коже проделали не его глаза, а его руки.
Он хочет этого. Меня. Хочет…
— Зачем? — Пытаюсь концентрироваться на дороге и городе, убегающем мимо окон машины вокруг нас.
Мы двигаемся в сторону выезда из Москвы.
Мне не приходит в голову спрашивать наш маршрут, разве это важно для самоубийцы? Рядом с ним мне хорошо. Спокойно. Да, спокойно. Это ни с чем не сравнимая внутренняя гармония. Только это не мешает мне чувствовать его присутствие каждым атомом своего либидо, особенно, когда он так на меня смотрит.
— Зачем… — тянет он. — Потому что идея вдруг показалась мне охеренной, — сообщает благосклонно.
— Ты думал обо мне или о себе? — спрашиваю у его твердого профиля.
Уголки его губ дергаются, ответ звучит расслабленно:
— Я думал о тебе. Хотел удостовериться, что ты в норме. Я немного переборщил в машине…
— Я в норме… — бормочу, вспоминая бешеный диссонанс своих чувств в тот день. — Ничего такого ты не сделал…
Я чувствую его взгляд на своем лице, слышу приглушенный совет:
— Ты слишком много думаешь. Я же сказал: расслабься.
— С тобой я не думаю, ясно? — смотрю на него. — Просто чувствую.
Скольжу взглядом по его телу. Упрямо скольжу им по тем местам, от которых приличная девушка в разговоре с мужчиной должна отводить глаза.
Градский вздыхает и кладет затылок на подголовник.
Мы молчим, оба глядя вперед. Дорога вьется вдоль отбойника, обочина засажена деревьями.
Устроив подбородок на коленях, я все же спрашиваю, не выдержав неизвестности:
— Это Рижское шоссе? Куда мы?
— За город. Искупаемся…
— У меня нет купальника.
— Купим по дороге.
Я расслабляюсь, наконец-то приняв «красную таблетку». Прикрыв глаза, слушаю музыку и позволяю молоточкам у себя в висках умолкнуть, чувствуя как из головы уходит напряжение.
По правую руку от меня появляется большой торговый центр, и Влад уверенно сворачивает на парковку. Асфальт плавится под ногами, когда выходим из машины. За тридцать минут пути мои волосы успели высохнуть. Стянув с запястья резинку, завязываю их в низкий хвост, оставив бейсболку на сиденье машины.
Администрация торгового центра на повторе крутит информацию о пропавшем ребенке. Я слушаю вполуха, мы с Владом оба здесь впервые, поэтому не ориентируемся, но, как только поднимаемся на второй этаж на эскалаторе, я вижу отдел нижнего белья и купальников.
— Мне здесь подождать? — Градский тормозит у витрины, засунув руки в карманы шорт.
На манекене за стеклом красуется красный полупрозрачный комплект белья, который больше открывает, чем скрывает. Настолько же эротичный, насколько и пошлый. Влад проявляет неторопливый интерес к деталям, сбегая глазами по манекену вниз, потом понимаясь вверх. То, что его привлекла подобная пошлятина, вызывает желание погрызть изнутри щеку.
— Пошли… — Взяв Градского за руку, тащу за собой в магазин.
Хватаю первый попавшийся лиф от купальника и плавки к нему, насквозь проходя торговый зал. Продавец-консультант спешит к нам, но я всем видом даю понять, что мы справимся сами.
Здесь три примерочных, и все они пустые.
Я больше не могу терпеть, поэтому толкаю Градского в среднюю кабинку и обнимаю его шею руками, встав на цыпочки. Его руки медленно смыкаются на моей талии, глаза смотрят в потолок с пятью лампочками для идеального освещения внутри маленького пространства.
Прыснув от смеха, я закрываю ему ладонью рот, намекая на то, что он должен молчать.
Влад чуть выгибает брови, как бы спрашивая: долго ли мы будем здесь стоять?
Убираю ладонь и тяну его голову к себе.
Он не против подыграть, потому что его руки в ту же секунду сгребают мой зад, и я ногами обнимаю талию Градского прямо в этой крошечной примерочной.
Он впечатывает мою спину в стену и приподнимает меня выше, так, чтобы наши лица оказались на одном уровне.
— Что дальше, малышка? — спрашивает хрипловато, разрешая мне вести эту партию.
Секс в примерочной уже не кажется мне чем-то сложным, потому что наши тела идеально прилегают друг к другу. Мне вдруг кажется, что в сексе вообще нет ничего сложного. Он просто естественнее некуда…
— Поцелуй… — сообщаю я.
Если внутри него и правда есть магнит, я в это поверю. Меня тянет к его губам, будто я в силовом поле, с которым не могу бороться.
— М-м-м… — выдыхаю, соприкасаясь ртом с его губами.
Влад делает носом шумный вдох, а его ладонь сминает мою ягодицу так, что я оказываюсь на острой грани между болью и удовольствием, и я уверена, что он делает это специально. Чтобы напомнить мне — он все еще он. Ни черта не изменилось.
Его язык не ждет особого приглашения и сталкивается с моим, ныряя в мой рот.
Поцелуй выходит влажным. Глубоким. Таким, будто от вчерашнего вечера нас отделяют лишь выдох и вдох! Будто не только я, но и он хотел продолжения… это так… так, иначе он бы не приехал…
Его губы все еще немного жесткие. Кажется, они будут такими всегда. Мне нужно привыкнуть. Запомнить то, как это делает именно он. Как он целуется…
— Влад… — жмурюсь, когда его губы смещаются на мою шею и путешествуют вниз до выпирающих над воротом футболки ключиц.
— Ты пахнешь персиками, Моцарт… так бы и сожрал…
Я реагирую стоном, когда рот Влада без предупреждения оказывается на моей груди и прикусывает сосок прямо через тонкий хлопок белой футболки.
На мне нет лифчика.
От шока я изгибаюсь, но Градский впечатывает меня своим телом в стену еще сильнее, не позволяя свалиться на пол и утянуть его за собой.
Смотрю в его глаза распахнутыми глазами, когда он поднимает лицо.
Его зрачки полностью затопили серебристую радужку, сделав взгляд почти сумасшедшим. Выражение его лица настолько горячее, что мои бедра дрожат вокруг его талии.
— Достаточно? — спрашивает хрипло. — Или продолжим вечеринку?
Я сглатываю так, что моя трахея поднимается и опускается.
— Пока достаточно… — еле ворочаю языком.
Влад ставит меня на ноги и выходит из примерочной, ероша волосы и бормоча себе под нос:
— Пиздец, вечеринка…
Мерить купальник нет никакого желания и тем более терпения. Я просто сверяю размеры и даю себе двухминутную передышку для восстановления дыхания.
Влад перехватывает меня за локоть, когда выхожу из примерочной.
Его губы слегка поджаты, потому что он дышит через нос и кивает на соседнюю кабинку. Под шторкой видны две детские ноги, обутые в маленькие зеленые кеды с динозаврами.
Кроме нас и скучающего продавца-консультанта за кассой, в бутике никого больше нет.
— Что? — хмурю брови, ни черта не соображая.
— Тот пацан, который потерялся, они говорили про динозавров, — тихо поясняет Градский. — Нужно его вывести…
Он медленно отдергивает штору.
За ней зареванный мальчик лет четырех, сжимающий в пухлой руке фигурку оранжевого динозавра.
Мои материнские инстинкты просыпаются мгновенно. От вида заплаканной мордашки в животе будто пинок.
— Ты его напугаешь… — Тяну Влада за рубашку.
Он присаживается на корточки напротив мальчугана, не пересекая порога коробки, и говорит:
— Привет, малой… Как тебя зовут?
Мальчик грозно смотрит на нас из-под насупленных бровей и челки от прически «горшок», не спеша знакомиться.
— Я Арина. — Присаживаюсь рядом с Градским. — Это Влад…
— Где мама? — тихо говорит мальчик, шмыгая носом.
Влад протягивает ему руку и мягко — я даже не знала, что он так умеет — улыбается:
— Она тебя обыскалась. Пошли, поищем ее?