Этот же день
После разговора с Ксавье, я приготовила Кате кашу и, дождавшись няни, уехала в ресторан. Он был полон посетителей, и в заведении царила приятная и привычная суета. Та, которая забывает забыть о личных проблемах и погрузиться в привычную рутину. Но, видимо, сегодня был не мой день.
Около часа я пыталась сосредоточиться на работе. Вызвала главного бухгалтера с отчётами, сделала несколько звонков поставщикам…
Главбух приехала как раз к тому времени, когда я уже просто не могла сидеть на месте. В низу живота росло волнение, ладони вспотели, и частое дыхание нагоняло панику. Забрала отчёты, отпустила сотрудника и поехала в салон красоты. Уж если предстать перед этим ублюдком, то при полном параде. Не знаю, правильное ли это решение, но мне нужно было разрядиться, почувствовать, что всё под контролем.
В салон я приехала к двум часам дня. Через три часа я вышла оттуда довольная, как слон. Алые длинные ногти переливались при дневном солнечном свете, объёмная причёска добавила к образу бизнес-леди элегантности, а профессиональный «make app» освежил цвет лица и подчеркнул зелёные глаза, делая их выразительными. Собравшись с духом, я написала Делакруа сообщение:
«Через два часа на Старом Арбате»
Почему именно там? Во-первых, людное место, во-вторых, мне нужно будет проехать всего несколько станций на метро. На машине туда добираться себе дороже, больше в пробках простою.
Мобильник пикнул.
«Буду ждать. К.»
Естественно будешь. Это тебе надо со мной поговорить. Я бы воздержалась, но бег по кругу ничего не даст. Лучше сразу по диаметру и решить все вопросы, чем мельтешить за собственным хвостом.
Я зашла в бутик и пропала. Всё же шоппинг доставляет удовольствие. Я не планировала ничего покупать. Просто погулять, посмотреть новые коллекции. Я и так была одета на пять баллов. Чёрные узкие джинсы обтягивали ноги, словно вторая кожа. Белая винтажная блузка скрыта под тёмно-зелёным приталенным пиджаком. Бежевое пальто и тёмно-коричневые ботфорты. Мне нравилось сочетание этих цветов. Не просто чёрный, а с нотками зелени, шоколада и молока. Изысканно я сказала бы.
Ко мне в бутике подходили консультанты и предлагали продукцию. Я мило улыбалась и говорила, что меня это не интересует. Приглядела милую кофточку и красное платье. Но у меня уже есть наподобие, и второе будет лишним. Первое одевала лишь раз, и то с неохотой. Красный ассоциировался у меня с маскарадом в Париже.
Далее я зашла в парфюмерный магазин и прикупила себе любимый аромат. Цветочный, с нотками корицы и апельсина. Удовлетворенная покупками посмотрела на часы: у меня оставался ровно час до встречи. Решила, что нужно ехать. К чему оттягивать неизбежное. Неторопливо вышла из торгового центра и размеренным шагом направилась к метрополитену. Небо затянуло тучами, которые казалось вот-вот лопнут, и начнётся проливной дождь. Не хотелось бы. Тогда придётся зайти в ресторан или под крышу.
С недовольной миной на лице вошла в метро.
Москва. Она стала для меня родной. Вечный двигатель прогресса. Всё постоянно находится в движении. Раньше меня это пугало и нервировало, а потом привыкла и полюбила. Если есть куда идти, бежать, лететь – значит, смысл во всей этой суете имеется.
Электрички были забиты под завязку. Час пик, как-никак. Я протиснулась между грузной дамой и тощим мужичком. Поезд двинулся, я немного покачнулась. Уши слегка заложило. Улыбнулась.
Одна станция… Вторая… Третья…
Выйдя из вагона, остановилась перед вывеской. «На улицу Воздвиженка. К улицам Старый Арбат. Новый Арбат».
Вот и пункт назначения.
Я вышла на улицу. Меня обдало холодным ветром. Дождь начал противно моросить. У природы нет плохой погоды…Зато вот у меня нет ни зонта, ни капюшона.
В течение получаса я неторопливо гуляла по Арбату, рассматривая витрины. Дойдя для памятника Гоголю, остановилась. Достала из сумки телефон.
«Я у памятника Гоголю»
Хотела нажать «оправить», но передумала. Пусть сам звонит, пишет, ищет. Это ему необходимо перемолвится словечками и что-нибудь типа китайской лапши мне на уши навесить.
Улыбнулась. Всё же во мне что-то, да поменялось. Стала острее реагировать, уверенней… Это не могло не радовать. Через десять минут мужчина мне позвонил. Я сообщила, где стою и услышала в ответ: «Сейчас буду. Жди». Как будто я куда-то собралась. Даже сейчас имеет наглость командовать.
Снова его голос. Снова нервная дрожь по телу. Я обхватила себя руками. Мне резко стало холодно, зябко и неприятно. Почему эта чёртова зависимость не проходит? Надоело, как же мне всё надоело.
– Шарлотта? – услышала я приглушённый голос Ксавье.
Родной язык. Приятно будет поговорить на нём, даже с ним.
– Забыл, как я выгляжу месье Делакруа?– насмешливо спросила его.
Будто окаменела. Вижу его так близко. На расстоянии вытянутой руки. Синие глаза на фоне чёрного длинного пальто были такими яркими. Хотя и прищуренные. Тёмные волосы намокли от моросящего дождя, и появилось едкое желание пригладить их…Провести пальцами, почувствовать мягкость…
– Не смог бы… Да и не хотел. Ты изменилась.
Хорошее начало разговора, приправленное тягучим напряжением.
– Надеюсь. Ты хотел поговорить. Так что, давай начнём,– старалась как можно холоднее произнести, но получилось нервно и с дрожью в голосе.
Ксавье усмехнулся. Чему именно? Или как говорят в России: «Смех без причины – признак дурачины».
Удержалась от хихиканья.
– Мне нравится, что ты реагируешь на меня, Шелли. Очень нравится,– радостно отозвался Роже.
Реагирую… Ещё как! Он приезжает, переворачивает вновь мою жизнь и думает, что я буду стоять истуканом, не обращая внимания…
Да, меня пугает этот человек и моя реакция на него. Но, чёрт возьми, разум, сердце и тело, разные составляющие! Мозг говорит одно, сердце вопит от сомнений, а тело хочет той агонии, что раньше связывала нас. И если всё это собрать воедино, то получится гремучая смесь неизвестности.
– Это чувство не взаимно, Делакруа. Пожалуй, я начну разговор, раз уж решила вновь тебя лицезреть.
Ксавье подошёл ближе и неожиданно для меня схватил мою руку.
Вырвала её и гневно на него посмотрела.
– Не смей меня трогать,– процедила сквозь зубы,– Или ты думал, что я при виде тебя обомлею и растаю?
– Нет, но надеялся, – растягивая слова, проговорил мужчина, – Идёт дождь, идём в ресторан. В тепле и с кофе будет намного приятней продолжить этот занимательный диалог.
Я не стала сопротивляться, ибо дождь набирал обороты, а с собой не было зонта.
– Тут есть прекрасный ресторан «Прага». Он богат своей историей и там прекрасно готовят.
Ксавье молчал. Мы шли рядом, почти соприкасаясь руками.
– Ты родила от меня ребёнка,– прохрипел мужчина,– И твой бармен воспитывает её, в то время, как я… Узнал о ней совсем недавно.
Хмыкнула.
– И, слава богу! Чему бы ты её научил? Хотя, у тебя полно девиц, кто может её натаскать…
– Мадемуазель Боннер, заткнись, пожалуйста,– рыкнул Делакруа.
– Ржевская. И уже, как пять лет, мадам,– отпарировала ему,– Я замужем, Савушка, не забывай об этом.
– Это ненадолго. И не называй меня так…
– А это не тебе решать, – отчеканила я, сильно сжав кулаки.
Ему не понравилось? Значит, буду называть его так постоянно.
Мы остановились перед невероятным рестораном «Прага». Частичка прошлого великой России… Молочного цвета здание возвышалось над головой. Я не могла в полной степени описать его: так он был прекрасен. Я немного знаю об истории. Например, что здание было построено в семнадцатом веке и постоянно реставрировалось. Ресторан давным-давно был трактиром с невысокими ценами. Мне было интересно читать о нём, но я не помню и половины. В голове сидела мысль, что для «Paris» я хочу такой же судьбы. Но мой ресторан не проверен временем, и в нём не готовят первоклассные повара. В «Праге» десять залов, кондитерская и ночной клуб. Иногда Арти заезжал сюда за тортами.
Мы зашли в ресторан, разделись и прошли в зал. Как же здесь красиво….
Передо мной открылась картина того времени, когда ступаешь по зелёному покрову с золотыми узорами, когда любуешься очаровательными статуями ангелов на стенах. Когда изумрудные шторы создают момент старины, момент некой томящейся ностальгии. Я не русская, но всеми фибрами души чувствую себя частью этой страны, этого места и этого времени.
Нас поприветствовали и провели к свободному столику. Я мысленно сделала заметку, что зелёно-золотой цвет прекрасно сочетаются. Может, как-нибудь сменю дизайн в своём детище, например через год.
Хорошая идея, Арти должен оценить.
Мы с Ксавье сели напротив друг друга. Официант с бейджиком «Станислав» предложил нам меню и карту вин, которую я отложила в сторону. Если Делакруа желает пить, то ради бога. А я буду с ним только трезвой.
Я не хотела, есть, но прийти в «Прагу» и не заказать чашечку зелёного жасминного чая с кусочком фирменного торта, было бы кощунством. Даже не открывая «Меню» озвучила Станиславу заказ. Официант записал его в блокнот и выжидающе посмотрел на моего…На Делакруа.
– Сава, ты будешь что-то из предложенного в «Меню»?
Ксавье посмотрел на меня исподлобья.
– Да, тоже, что и ты.
– Тоже, что и у меня для мужчины, – обратилась я к Станиславу.
Официант молча кивнул и удалился, оставляя нас наедине.
– Только подумать, Шелли, – потянул Делакруа, – Раньше ты сама работала в ресторане…
– Я много, где работала и мы не об этом пришли беседовать, – одёрнула его.
Синие глаза прищурились.
– Да, не об этом. Начнём с того, дорогая Шарлотта, что ты моя. От кончиков пальцев ног, до прекрасного носика. И это факт, проверенный временем.
Фыркнула. Самодовольный индюк!
– До сих пор пребываешь в стране розовых слоников? Печально…
Ксавье стиснул кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Это вызвало на моём лице лёгкую улыбку. Нервничает. Пусть. Ему полезно.
– Мне тяжело это говорить… Я прилетел извиниться, – выдавил он.
Удивил, как же. Сначала орёт в трубку, потом хватает за руку, заявляет, что я, видите ли, его и бац, извиниться прилетел. Чудеса, да и только.
Видимо, моя крёстная фея пропила свои крылья и подсунула мне «недопринца» из прошлого.
– Прилетел? Извинился? Теперь можешь обратно во Францию возвращаться, – покачала головой, скривив губы.
Ксавье не успел мне ответить, потому что официант принёс поднос с двумя чашками чая и порционными кусочкам торта «Ленинградский».
Станислав ушёл, пожелав нам приятного аппетита.
Делакруа откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Взгляд хищника, готового к опасному прыжку.
– Просто выслушай,– отчеканил он, – Я прошу прощения за тот раз, когда… Когда выгнал тебя. Я поверил тем, кому это было выгодно, а не тебе…
Сжала зубы. Почему не называть действия своими именами?
– За тот раз, когда ты меня изнасиловал, подверг в ужас, унизил? От тебя другого поведения ждать было бы глупо. Это я была дурой, что так быстро поверила тебе, влюбилась. Знаешь, гниль она внутри. Но у тебя она была снаружи и в какой-то момент, думала, что её становится меньше. По крайней мере, по отношению ко мне. Но тот раз доказал, что прогнивший человек остаётся таким, потому что так просто заразу не вывести. По-другому, это называется эгоизмом. Всегда был только ты. Ни я, ни Марко, ни кто-то ещё. Только твои чувства были в приоритете. Только на них ты опирался и плевался на других.
Ксавье молча на меня смотрел.
– Прости меня, Шелли. Я был глуп, порывист и самоуверен. Я…
– Если ты явился, чтобы разглагольствовать о своих качествах и прощении… То я пас. У меня нет ни желания, ни времени выслушивать, как тарахтит ушедший поезд.
Мужчина выдохнул.
– Я заслужил.
Промолчала. Доела свой десерт.
– Делакруа. Будет лучше, если ты исчезнешь из моей жизни. Я пять лет старалась отмыться…
– И этот Артур тебе помогал, – прорычал француз.
Мне хотелось его стукнуть. Он не понимает, что своим присутствием делает только хуже? Что ему не место рядом со мной и Катей.
– И как он это делал тебя не касается, – прошипела я, – Так что, лети в Париж, к Мари, Петре и остальным. Они тебе будут больше рады, нежели я.
Нам принесли счёт, и я стала доставать из сумочки небольшой кошелёк жёлтого цвета.
– Я оплачу, – услышала, доставая русские купюры.
Усмехнулась и пристально посмотрела на Ксавье.
– Конечно, оплатишь…За свой заказ, а мне одолжений делать не надо.
Положила деньги в счётную книгу и встала из-за стола. Как бы мне не нравилось это место, настроение целиком и полностью зависит от компании. Я не могла спокойно смотреть на мужчину, которого не смогу разлюбить. Больно? Определённо. Но у меня есть ресторан, дочка, друзья, жизнь.… А что он мне может предложить?
– Шелли, – прошептал мужчина.
Черты его лица… Синие глаза…Губы…Руки…
Нет. Надо просто уйти. А может быть уехать. Заказать билеты и на две недельки всем вместе на курорт? Отдохнуть?
Покачала головой. Отдых, когда мысли гуляют за сотни километров?
Вдохнула побольше воздуха и подошла к мужчине.
Положила ладонь на его грудь.
– Роже, просто оставь меня в покое. Прошлое не воротить, потому что, я не хочу этого. Уезжай.
Он опустил взгляд на мою руку. Я чувствовала, как мужчина напрягся.
– Нет, Шарлотта. Не в этот раз.
Отстранилась от него. Как же он не понимает!
Покачала головой.
– Тогда… Держись подальше от моей семьи, Делакруа.
Повернулась и буквально выбежала из ресторана, забыв про пальто. Дождь до сих пор шёл, омывая асфальт. Ветер ударил в лицо и я почувствовала, как он постепенно прогуливается по моей коже, по тонкой блузке… Содрогнулась от холода и подставила лицо дождю. Не так я планировала поговорить. Не так хотела донести мысль… Побилась головой об непробиваемую стенку и убежала, как трусливая девчонка. Как та Шелли, что таяла, когда видела его.
Плечи коснулась мягкая ткань.
– Заболеешь.
Я повернула голову и увидела Делакруа. Не удивлена, но определённо подавлена.
Серьёзный, такой весь из себя… Прилетел, чтобы вернуть то, что якобы его. А мне плевать!
Нервно надела пальто и застегнула мокрыми руками. Меня развернули на сто восемьдесят градусов и прижали к сильной груди.
– Я изменился, Шелли,– прохрипел голос Ксавье,– Я остановился в Плазе. Приезжай сегодня вечером.
– Ты меня считаешь дурой?
– Нет. Ты добрая, отзывчивая… Это я кретин… Обещаю, что если ты после моего рассказа решишь оставить всё как есть, я уеду.
Сначала говорит, что не отпустит, а сейчас, что уедет. Или врёт, или говорит правду.
– Хорошо, – прошептала я, – Я хочу, чтобы наша история наконец-то закончилась.
Я попыталась отстраниться. Ксавье не позволил мне этого. Его рука поднялась к моему лицу и указательным пальцем, мужчина погладил подбородок.
– Так хочу тебя поцеловать… Но…
Резко отпустив меня, Делакруа отшатнулся.
– Мой номер пятьсот двадцать семь. Жду тебя сегодня в любое время…
Я смотрела вслед уходящему мужчине. В этот раз бежал он. По моей щеке скатилась слеза. В последние дни я только и делаю, что плачу, переживаю, томлюсь… А ведь у меня ресторан, Катенька, Артур…
Достала из сумочки зеркальце. Поправила макияж, насколько это возможно под дождём, и побежала обратно в ресторан. Вызову такси и съем ещё торта. Иногда, когда на сердце гадко, хочется сладостей. Они поднимают настроение, и неважно насколько это скажется на фигуре. Сейчас мне было на это плевать. Снова меня трясло от ожидания встречи. Но одно дело в людном месте, другое в его номере…