Неудачница для босса - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 15

Глава 15

Привезла меня девушка в травматологию. И курицей её не назвать. Могла ведь и правда на станции высадить, а нет, помочь решила.

Странно всё это. Я давно думала, что добрых людей больше не существует, а мне в последнее время только и попадаются люди, которые пытаются помочь.

— Пошли. — кивнула она на ярко-жёлтое здание.

Я кое-как выбралась из автомобиля и попрыгала в сторону больницы. Девушка догнала меня и подставила плечо мне в помощь.

Дошли, огляделась. Красиво, у нас так за территорией при больницах не ухаживают, а тут и клумбы виднеются и газоны наверняка есть.

Случайная знакомая открыла дверь, пропуская меня внутрь, я зашла и замерла. Это что, шутка какая-то?

Мы упёрлись в крутую лестницу с узкими ступеньками. Я огляделась, девушка тоже.

— Лифт где-то должен быть. — неуверенно сказала она.

Вышла из двери, но потому как быстро вернулась, я поняла — лифта здесь нет.

Так, долго-долго и больно я ещё никогда не поднималась по лестнице, а в итоге ещё уткнулись в очередь стоящих на ступеньках людей.

— Эм-м, всё к травматологу? — неуверенно спросила.

— Нет, блин, это флешмоб в шесть утра постоять в коридоре травматологии, — буркнул парень, прижимая к груди правую руку.

— У тебя деньги на платного врача есть? — спросила меня новая знакомая, на что я неуверенно помотала головой. — Тогда стоим.

Я снова посмотрела на узкую лестницу, на людей, стоящих на ней. И подумала: какого чёрта я вообще пошла до этого сарая?

— Я, кстати, Октябрина.

— О-о-о, — понимающе протянула, — тебе тоже с именем не повезло.

— Почему? — искренне удивилась она, — очень красивое и редкое имя. У меня в классе были три Кати, две Насти и две Ани. А вот второй Октябрины во всей школе не нашлось.

— А я Ядвига.

— У тебя тоже красивое имя, по-королевски звучит, почему говоришь, что не повезло?

— Потому что сокращённо: Яга. Баба Яга. Дразнили.

— А ты позволяла?

— Нет.

— Но сейчас же тебя никто так не дразнит?

— Нет.

И тут же вспомнилось, как Даниил Ягодкой обзывал.

— Ты чего покраснела?

Помотала головой. Ничего я не покраснела. Просто крыжовника захотелось. Неожиданно.

— Так вот, если тебя никто не дразнит, почему имя своё не любишь? Ну или не поменяешь?

— Как это поменять?

— Легко. Приходишь в ЗАГС, пишешь заявление, они рассматривают, и вот у тебя уже новый паспорт на какое-нибудь другое имя. Вот как бы ты хотела, чтобы тебя звали?

Пожимаю плечами. Никогда об этом не задумывалась. И как это я перестану Ядвигой быть? Это же бабушка меня так назвала. Как лучше хотела, а я что? Сижу тут, выпендриваюсь, ною. Ядвига, и правда, лучше всякой Насти. Сколько этих Насть? И что в них особенного? А вот я — да, я уникальная.

От этой мысли довольно заулыбалась и уверенно ответила:

— А никак. Ядвига всё равно лучше.

Октябрина звонко рассмеялась в ответ на мои слова, на что парень с рукой недовольно шикнул на нас. Видно, мы не вписываемся в местную картину уныния и отчаяния.

Правда, спустя каких-то полтора часа всё изменилось. Даже Рина с двумя целыми ногами устала стоять, про себя я вообще молчу. Здоровой ногой стою на этой чёртовой ступеньке, больная нога болтается. И всё это напоминает извращённую пытку.

— Могли бы и скамейки поставить. — заныла я.

— Куда? На лестнице? — снова вмешался парень.

— Не с тобой разговариваю.

— А ты чушь не неси, и кстати, около кабинетов есть скамейки.

— Ага, для тех, кто выжил.

Простояв в очереди ещё час с небольшим, Октябрина, наконец-то, помогла мне добраться до стула в кабинете врача.

— Упала, теперь нога болит.

Врач кинул быстрый взгляд на мою ногу, взял клочок бумажки, что-то написал своим неразборчивым почерком и протянул мне.

— Идите на рентген.

Направление брать не стала, смотрю на него.

— А посмотреть?

— Я уже посмотрел.

— Ну вы не пощупали!

— Что я, женских ног не щупал. На рентген идите, сказал же.

Октябрина взяла направление, и тут же возмутилась:

— Но это другой район.

— У нас рентген сломался.

— То есть деньги на ремонт вы нашли, а на рентген нет? — Во взгляде Рины появилось что-то такое, что давало понять — она готова убивать.

Пожилой врач пожал плечами и философски заметил.

— Ну, сломался и сломался, что, теперь нам стены не красить? Идите, не задерживайте очередь. Потом со снимками вернётесь.

— Объявление вешать не пробовали? — не унималась Октябрина.

— Отклеилось, и кстати, около калитки стоит стойка с объявлением, только почему-то все через парковку заходят и не видят его.

— А вы попробуйте поставить около входа в травматологию, тогда заметят, — проворчала я и гордо поскакала на выход.

— Ещё ни одна сволочь, выходящая из кабинета, не сказала, что рентген не работает. — возмутилась и уже громко, чтобы услышало как можно больше людей, добавила. — Здесь рентген не работает.

— А что молчали?

— Раньше сказать не могли?

— И что теперь делать?

Сразу полетело со всех сторон.

— Вот поэтому никто и не говорил, — прошептала Рина и повела меня подальше от разгневанной публики.

Ага. Будто это я объявление не повесила. Я же как лучше хотела, а они…

Обидненько стало.

— Поехали в платный травмпункт. Второго бесплатного я не выдержу.

— Не надо, Рин. У меня денег нет и с работой катастрофически не везёт, как и по жизни, впрочем. Сможешь довезти меня до больницы? Я там одна справлюсь.

— Оставь тебя, бедовую, ты же не только ногу сломаешь, но и голову проломишь.

Промолчать не могла? Обязательно обижать надо было? В долгу не осталась.

— У тебя глаз один не накрашенный.

Вот. Сказала и легче стало, ещё показательно отвернулась, а то чуть что, сразу бедовой обзываться.

В платной больнице мы управились быстро и рентген сделали, и врач гипс наложил, даже подсказал, где костыли напрокат можно взять.

— Тебя куда отвезти?

— Высади где-нибудь в городе.

— И что скакать будешь в общественном транспорте? Говори уже, где живёшь, не беси.

— Раз бешу, то здесь выйду.

— Дурная! Тебе помочь пытаются, а ты?

— А я помощи не просила.

— Ага. Ещё скажи, что ты в ней не нуждаешься.

— Не нуждаюсь. — и нос повыше задрала, всем видом показывая, что не нуждаюсь.

— Тогда чего ты ни свет ни заря в грязи сидела.

— Захотелось.

— Лучше бы ты головой приложилась, может, поумнела бы.

— Открой дверь.

Но эта вредная курица даже слушать меня не стала, загорелся зелёный, и она поехала куда-то в только ей известном направлении.

— Ненавижу помогать людям. Никогда и никто не скажет спасибо. Только корчат гордых, мол, и сами бы справились. Так если бы сами справились, спрашивается, чего не справлялись. Каждый раз уговариваю себя не помогать, но нет, жалко же. Вдру, что случилось у человека, — бубнила Октябрина, — а у человека и случилось: мозг заморозился, извилины шевелиться перестали.

— Может, хватит меня оскорблять?

— Ещё и не начинала.

— А сейчас что делала?

— Рассуждала вслух. Так расскажешь, что ты делала на улице в такую рань?

— Из дома ушла. Точнее, я жила и работала в одном месте, но решила уйти оттуда, думала, домой уеду. До станции шла, но решила на «сарай Ленина» посмотреть.

— Нашла на что смотреть.

— А что? Я его не видела.

— Ну ты бы ещё до шалаша сходила.

— А что и шалаш есть?

— Ладно, так и быть, покажу как-нибудь. Возвращаться на работу не хочешь?

— Не хочу.

— У меня комната две недели пустовать будет, можешь пока там пожить. Работу тебе придётся самой искать.

— Спасибо.

— Ого. Я не ослышалась.

Мотаю головой.

— Ну ладно, пожалуйста. Где вещи оставила?

— Нигде. Я сумку потеряла.

Пришлось рассказать Октябрине о своих приключениях.

— Ой, дурная! Вот точно лучше бы ты головой приложилась! Таких безответственных я ещё никогда в своей жизни не видела.

— Да почему все говорят, что я безответственная? Нормальная я.

— Нормальная не оказалась бы в такой ситуации. Ладно, поехали ко мне сначала, отдам что-нибудь из старых вещей.

— Спасибо.

— Спасибо-спасибо, — передразнила меня Рина. — Научишься включать голову, перестанешь испытывать неловкость. С волосами тоже трагедия или решила выделиться из толпы.

— Покрасилась, а оно вон что получилось. Невезучая я.

— О, нет. Ты везучая. Потому что другого объяснения, как ты дожила до своих лет со своей дурной головой, у меня нет.

— Да хватит меня оскорблять.

— А я и не начинала. Ладно, не расстраивайся. Сейчас и с этим что-нибудь придумаем.

Октябрина жила в небольшом одноэтажном доме из дерева. Стены выкрашены в ярко-красный цвет, крыша тёмно-серая, перед домом небольшая парковка, по периметру вдоль забора натыканы туи.

— Красиво.

— Ага, сами старались. Пошли.

Я поковыляла к дому, с костылями и гипсом, конечно же, проще, чем было утром. Внутри, наоборот, оставили естественный цвет дерева. Везде стояла деревянная мебель, белая с резными рисунками. Уютно и мило, особенно после склепа Дани.

— Блин, дома краски почти нет, всё на работе, придётся выбирать из того, что есть.

— Может, не надо?

— Надо. Я профессиональный колорист, а при виде твоей зелени, мои глаза просят пощады. Ты какой хотела быть?

— Блондинкой. Как у тебя.

— Не пойдёт. Сольёшься и будешь скучной молью.

— А какой тогда?

— Рыжей будешь. Тебе и по характеру пойдёт.

— Не хочу рыжей быть.

— У тебя выбор невелик: зелёная или рыжая, хотя могу на лысо.

Я скептически посмотрела на Рину.

— Что так смотришь? Стильно, модно, молодёжно. Давай садись на стул.

— Только не налысо, ладно?

— Ну ла-а-адно, уговорила, будешь рыжей.

Октябрина оказалась права: рыжей мне хорошо. Как пришибленная пялилась на своё отражение, если бы не гипс, можно было бы отправляться мужские сердца покорять.

— Отлично, теперь пойдём шмотки смотреть. А муж ещё ругался, что я никак не выкину этот хлам, а он вон пригодился.

Рина достала два огромных баула, которые готовы по швам разойтись, настолько плотно забиты.

— Хм, — она задумчиво оглядела свои припасы ненужной одежды, — знаешь, забирай всё, а то, мне кажется, опасно их открывать.

— Офигеть! У меня за всю жизнь столько не было.

— Блин, я теперь себя шмотницей чувствую, а я не такая.

— Ага, ты этим скажи. — тыкаю пальцем в сумки.

— Ты ещё не видела мой шкаф. — сквозь смех сообщила Рина.

— Там точно шкаф, может, целая комната?

— Не-е, маленький шкаф два на два, ладно, Яга, пошли, отвезу.

Октябрина отвезла меня в небольшую комнату в коммуналке в центре города.

— Это, конечно, не пятизвёздочный отель, но жить можно.

— Красивая комната.

Я с восхищением изучала лепнину на потолке. Офигенно. На такое, наверное, можно смотреть вечно. А ещё здесь камин! Настоящий. Действующий.

— Ты только комнату мне не спали. А то я уже предоплату у жильцов взяла.

Рина прям по больному проехалась. Обидненько стало, будто у меня на лбу написано: «спалю вашу хату за проявленную доброту». Да я вообще к камину не подойду.

— Яга, я тебе не говорила, но надеюсь, ты не испугаешься, есть небольшой недостаток у этой коммуналки.

— Какой?

— Душ находится на кухне.

— Это как?

— Пойдём, покажу.

Мы прошли по длинному коридору и уткнулись в кухню. Справа стоял небольшой стол, напротив входа было большое окно с видом на Исаакиевский собор, слева маленькая кухонная зона. Интересно, как посуда всех жильцов сюда вмещается. И вот заканчиваются кухонные столы, стоит пенал и рядом с ним душевая кабина, отделённая шторой.

— А как?

— Вот так, — пожала плечами Рина, — привыкаешь.

Рина не стала задерживаться и уехала сразу, как показала всё. Я же снова осмотрела комнату, упала на кровать и вырубилась. Ну и денёк сегодня выдался.