— Это новый вид насилия, — прошептала Саитана не открывая глаза, я радостно заржал, а Кая водившая небольшим собранным букетом полевых трав по щеке спавшей малышки, застыла, застигнутая на месте преступления. Но быстро пришла в себя.
— Насилие было бы, если ты букет собирала сама, — возмутилась она, — лежебока! Доброго утречка, Риса, пора вставать.
Саитана только свернулась в клубок, замоталась поглубже в одеяло, будто броненосец рассерженный.
— Не бывает добрых монстров, — донеслось откуда-то глухо, — добрых королей и доброго утра.
— Это как сказать, — не согласился я, — вот вырастешь, появятся у тебя свои поклонники, начнут своими воплями под гитару будить утром, еще не раз милую Каю вспомнишь со слезами.
Из непонятно переплетенного комка волос, подушки, одеяла показались сонные, карие глазки.
— А ты их не будешь разгонять что-ли, дядь Джерк? — встревоженно осведомилась она.
— Ну как не буду, — пожал плечами я, — одного аннигилирую, второго, но вдруг куда в поход уйду. А если он принцем окажется? Что мне, принца за ухо таскать прикажешь? К тому же, все порядочные принцы на белых конях рассекают, я просто не достану до его уха.
— Хорошо, — согласилась Риса, — тогда мы его поделим: мне конь, тебе принц.
Она откинула одеяльце, оказавшись в симпатичной пижаме в ромашку. Кая сразу набросила на нее мокрое холодное полотенце, и она, попискивая от бодрящих ощущений, принялась вытирать мордашку.
— Приводи себя в порядок, завтракай, переберемся за ту гору, доразведуем местность за ней, вернемся, соберем лагерь и выдвинемся в Самур. — изложил ей современную диспозицию.
— Так точно, — козырнула она двумя пальцами, буквой V к глазам.
«Жест уже становится официальным приветствием среди женской части королевства», — возрадовался внутренний голос ускоренной рецепции земной субкультуры на внутреннее общество.
Выйдя из домика женской части отряда, я оглядел сворачивающийся лагерь. Бандиты ночевали в своём же горном каземате, заботливо одетые по рукам и ногам в кандалы. Сейчас Джиро со Свакингом проводили у них разогревающие процедуры с помощью ведра воды и доброго слова.
К слову сказать, деревня если по прямой, то всего километрах пяти-шести от Самура, а земля потеплее и ветра такого нет. Если с ветром понятно, поселение словно укрыто в этакой чаше, то может где-то под нами геотермальные источники находятся? Косвенным признаком этого была «солёная пшеница» — эндемичное растение, прорастающее вот на таких почвах, как там по международной классификации? Я напрягся, вспоминая — андосоли, вулканическая почва.
У солёной пшеницы земных аналогов не было, растение мелкое, нигде не культивировалось. Но хлебушек из него сделать можно, со вкусом на любителя. На любителя пива.
Здесь мои неспешные ботанические измышления прервала Кая с Рисой.
— Банки с маной во внутренних кармашках рюкзака, — радетельно говорила Аисаки.
— Да, Кая, — безропотно отвечала она.
— Бутерброды, я положила, — продолжала заботиться дальше Аисаки.
— Хорошо, Кая, — кивала головой Саитана.
— Перчатки, беретик, маска, там же.
На этом месте невозмутимость Риса слегка поплыла, она с некоторой паникой посмотрела на Каю.
— Ха, если там высоко, ты замерзнешь, — с превосходством проговорила она, — Джерк же сказал — доразведка. А это понятие всякое-разное включает.
— Кая права, — подтвердил я, — вчера мы просто высоту занимали для обстрела. Сегодня можем повыше пойти.
Я это сказал потому, что вчера на мраморном руднике разглядел среди гор легкую дымку. Нет. вряд ли это поселение разумных или квазиразумных — затерянный народец гор, что одарит меня могучим артефактом и провозгласит своим мессией. Дымка дрожала сплошным фронтом, это точно не костер. А что это, надеюсь вскоре узнаем.
Саитана молча прижалась к Аисаки на пару мгновений.
— Да не волнуйся так, всё хорошо будет, Кая, — рассудительно изрекла малышка, — я же с дядей Джерком, ну что может случиться? Дракон прилетит? Дядя Джерк из него колбасу сделает.
Мне такое прямо хорошечно слышать было, но Кая только рассмеялась.
— Ха-ха, дракон, — презрительно сказала она, — а если это будет принцесса драконов? Юная и миловидная девчуля с невинными, милыми глазками, с большими ресницами?
— Ах, вот для чего маска! — «догадалась» Риса, — накидываю на принцессу драконов, пока Джерк не разглядел её красоту.
— А потом со скалы сразу толкай, — дополнила её догадку Кая.
— Барды обязательно сложат сагу, что у двенадцатилетней принцессы было двое детей и один кредит, на который она построила домик на горе, — возмутился я, — и скинула её со скалы не ты, а я. Вместе с детьми от меня. Ради домика и артефактной вазочки с бесконечным печеньем.
Аисаки притворно вздохнула.
— Но наш бюджет не выдержит еще одной принцессы, — пожаловалась она, — тебе придется найти для неё работу, желательно высокооплачиваемую. Вроде инструктора по прыжкам со скалы.
— Со скакалкой, — уточнил я.
— Со скалы, — с нажимом повторила она.
Я посмотрел на Каю со сложным выражением кошмара и восхищения на лице. Воображаемая принцесса драконов уже самого меня начала пугать своим неизбежным появлением и всеми связанными с этим делом хлопотами.
Насладившись моим ужасом, Кая подскочила ко мне и бодро клюнула в щечку.
— Ну, вы там осторожнее и побыстрее, — выдала она взаимоисключающие инструкции и унеслась в рассвет.
Риса с некоторой тревогой посмотрела на меня:
— Дядь Джерк, ты только не волнуйся, — затараторила она, — не буду я толкать принцессу в пропасть, спрячем её в таверне у Марты, выучится на разносчицу пива…
— Риса Саитана, — перебил я её, смахнув несуществующую слезу, — Создатель не видел более доброй девочки. Но драконов не существует, а единственную принцессу, которую я знаю, спасла сама Кая, ослушавшись меня. Пока Аиша далеко от нас и не может, в свою очередь, использовать твои ушки для пропаганды ужасных вещей — давай уже, расколдовывайся!
Я обнял Рису и мы «попарили» на вершину горы. На этот раз путь был раза в два длиннее. При этом Риса неуверенно поделилась со мной ощущением, что исполнение заклинания стало чуточку быстрее и немного, но продолжительнее по действию.
Аха, — открыл я её статы в своей «учительской» таблице, — так тебе интеллекта добавили единичку.
— О, за что? — удивилась та, — всё как обычно было, никаких подвигов не совершала.
Я глянул статы лисодевочки. Пожалуйста, тоже единичка интеллекта капнула.
— Видимо, вечерняя лекция по истории Неста, — предположил я, — может сделать такие поучительные посиделки постоянными? Конечно, когда я свободен, а не за всякими негодяями гоняюсь.
— Не дело это королевского наместника за бандосами гонятся, — заявила Риса.
— Так натренирую стражу и перестану, — заупрямился я, — кого-то дома еще накажут, кстати, за самоволочку с боевым походом. Ты чему молодежь учишь?
— Не уныло сидеть в комнате перед конспектами, — независимо сказала Риса, — а брать судьбу в свои руки и превозмогать.
— Даже самую унылую комнату украшают маленькие девочки, — пригрозил я, — красиво расставленные по углам.
Так, препираясь и запугивая друг дружку, мы добрались до нужной мне горы. В принципе, уже на подходе я понял: да, Создатели просто скопировали с Земли озеро природного битума в котоловане между гор, по типу такого же озера в Тринидад и Тобаго или Венесуэле. На солнце битум разогревался, отчего легкие фракции улетучивались, создавая этакую дымку.
Встав на уступ внешней стенки, мы молча глазели некоторое время на черную поверхность, тоже застывшую в непонятном ожидании. Я так просто охреневал от увиденного: альтернативная геология сбивает с ног. Ну какая нефть рядом с вулканами? Температурные условия являются взаимоисключающими. Нефть осадочная порода, вулканы состоят из магматической. Вулканические извержения обычно происходят на краях плит, где происходит либо субдукция, либо столкновение тектонических плит. Нефть оттуда вытечет задолго до того, как порода даже начнет нагреваться. Да, можно вспомнить подводные асфальтовые горы, на первый взгляд похожие на вулканы, где битум образует потоки, точь-в-точь как вулканические. На самом деле там нет сейсмической активности, просто горячие углеводороды просачиваются в воду.
Есть некое исключение: в бассейне Неукен, Аргентина, есть несколько вулканов с нефтью под ними. При извержение ничего особенного не произошло, кроме того, что нефть подверглась избыточному давлению и закачалась в трещины породы. Гореть-то она без кислорода не может, внизу. Когда нефть чрезмерно нагревается, она теряет легкие компоненты, которые испаряются, оставляя только остатки смолы, называемые асфальтитом. Но здесь нефть наверху. Это похоже на то, как некто просто тупо заказал себе немножко битума и реалистичность его нахождения не сильно загадочного типа волновала.
— Ого, «земляная смола» и как много! — восхитилась Риса, — что будешь с ним делать дядь Джерк?
— Строить дороги, больницы, школы, — пафосно произнес я, — но это не точно.
— Почему не точно? — не поняла она.
— Потому что металла столько нет на трубы, кислоты и технологий, — признался я. — легче из нефти битум делать. Если ты сейчас ничего не поняла, просто сделай вид лихой и жутковатый.
Я погрузился в раздумья: и на Земле-то природный битум не использовали, неэффективно выходило, добыча затруднительна, транспортировка тоже. Но, между прочим, запасы битумов больше разведданных запасов нефти. И они, сука, разные. Я поглядел на котлован: да здесь не меньше кубокилометра битума.
Вообще, по идее снизу он менее вязкий же, да? Дренажные скважины снизу горы пробурить, в смысле магом Земли пробурить тоннели и само всё вытечет! Я опять поглядел на котлован: да, вытечет, прямо автобаном на другой край континента.
«Ты мне еще тут природную катастрофу устрой.» — встрепенулся внутренний голос, — «маньячила техногенный, что тебе неймется всё: живи как все и не крякай.»
«Походу эти две единички интеллекта Кае и Рисе с тебя перегнали», — сделал я вывод. — «сам по нормальным тротуарам ходить хочешь или по булыжной мостовой? В Париже уже двести лет асфальт кладут!»
«В Париже — цивилизация! — важно заявил голос, — а у тебя профанация».
Меня аж скривило всего. Без сомнения, внутренний голос полезен. Не будь его все человеки друг друга бы поубивали еще обезьянами. Но какой же мне мерзкий экземпляр попался.
«Я — абстракция высшего порядка, — заважничал он, — читал про теорию типов?»
«Я же тебя сейчас убью, — сказал ему почти ласково, — по статье Бертрана Рассела за незаконные обобщения. И плевать, что эту шутку поймут только полтора математика».
«Да тут сама порода, — торопливо тут же сказал внутренний голос, — этим битумом пропитана, надо посмотреть, где процентное соотношение повыше и вырубать, да скалывать, да на тележки. А прямо здесь завод поставить асфальтобетонный»
«А типа вот этот километр битума пусть так и стоит?», — не понял я.
«Пока, да: изучай, наблюдай, понимай», — ехидно ответил он, — «может потенциальный владелец озера объявится. Вроде принцессы драконов».
Это был настолько подлый и безобразный удар по-больному, что на некоторое время я выпал из реальности. Когда я оправился от него, гнусный голос уже исчез.
— Так вот, Риса, — сказал я как ни в чем не бывало, — будешь себя хорошо вести, обещаю сделать в Самуре невиданные дорожки: удобные, большие и ровные. Таких, которых нет ни в одном королевстве. Будешь гулять по ним и говорить: «эти дорожки я увидела первой, еще тогда, когда они лежали лужицей, высоко в самурских горах».
— Сначала ты говорил, что расскажешь всё, — обвиняюще высказалась она, — а теперь просто обещаешь построить дорожки. В тебе пропал дух авантюризма!
— Ладно, ладно, — сдался я, — обещаю грамотку выдать, за содействие в боевом походе по усмирению дикарей, от имени администрации
Но по лицу Саитаны не сказать, что она была счастлива. Грамотки, медальки — дети не понимают ценностей настоящих вещей! Это же мечта, оформленная в металле или бумаге. Настоящие схватки начинаются за их получение, а не за всякие геройства до.
— Лекция в гильдии от тебя, — непреклонно потребовала Саитана, — обязательно с интересной историей.
— Какие там истории, — пробормотал я, — выжил, убежал до повышения в должности. Догнал, убил — после. Одно и тоже, концепция только слегка поменялась.
— Вот может остальным эту концепцию привьешь, — попросила Риса, — хотя бы первую часть. Основы очень важны, да и я конфеции всякие люблю.
— Концепция, Риса, — поправил я её.
— Конфеции, — с нажимом повторила она.
Выглядела она потешно, как и Кая, когда думает, что мной командует. Ради таких милых и забавных моментов мужчины и живут. Все остальное — тлен. Интересно, Аиша тоже так будет делать или у нее другая политика доминирования? С другой стороны, она как самая умная будет инвертировать отношения, пытаясь выделиться. Откроет раздел манипулятивной семантики?
Я на некоторое время впал в размышления, отчего принявшая это на свой счет Риса заволновалась.
— Эй, да приходи без всяких условий, дядя Джерк, — она потрясла меня за рукав накидки, — пофигу на конфеции.
Я очнулся от размышлений. Просто ребёнок, просто хочет внимания. Это в двадцать первом веке подсознательные страхи несостоятельности самозваные гуру монетизируют в свои движения.
— А и приду, с конфециями для всех, — решил я, — как только дела утрясу. Тему для лекции сама подбери, чтобы всем интересно было.
— Урааа, — она подпрыгнула, отчего капюшончик немедленно свалился ей на личико и пришлось её ловить, чтобы она не свалилась.
— Давай уже обратно, — попросил я её. — Кая заждалась, ребята. Бандиты там без нас скучают. Кто им дух поднимет? Вешать под мои шутки почти не больно, работает как анестезия.
— Я бы их на месте и повесила, — взроптала она, — тащить еще за собой, время тратить.
— Так надо, кисуля, — решил я, — правосудие оно бесстрастно должно быть. Может среди них есть не пропащий человек? Проведем допросы, сверим показания, когда жертвы придут в себя. Пока это невозможно. Лучше оправдать десятерых виновных, чем повесить одного невиновного.
— Так эти десять столько дел натворят, — не поняла она, — когда их отпустишь.
— Никто их не отпустит, — заверил я, — принципы гуманности будут применяться мной избирательно, пока общество не вырастет из коротких штанишек нищеты и предубеждений.
Мы «пропарили» обратно в деревню, где нас встретила в черном гимнастическом комбезике Аисаки.
«Это она разминалась со стражей и авантюристами», — понял я. — до чего же секси выглядит рыженькая очаровашка.
— Нот джаст э кьюти, — вырвалось машинально у меня.
— Принцесса драконов вырвалась и улетела, — понимающе сказала Кая, — но перед этим успела шарахнуть тебя по голове хвостом. Ты по-каковски сейчас заговорил?
— По милашечьи, — не моргнув глазом ответил я, — твой родной язык, раскрыт Кая!
И, воспользовавшись служебным положением, тут же обнял свою красавицу.
— Девчули, к бронепоезду! — скомандовал я, — у нас век пара на носу, возможны, социальные потрясения!
Мы выстроились колонной, поставили впереди своих неудачливых бандитов, Кая накинула маскнакидку и скользнула вперед. Я оглядел деревню, ненадолго, но ставшую ареной жестокой бойни разума с варварами. Скоро вернусь и место освоим. Бригаду лесорубов перебросим с Белого леса. Магов Земли выпишем из столицы. Верлиту подкачаем, големов забьем наукой. Термы построим, заводик, дороги. Но не сразу, после гарантий, вроде грамоты королевской о моём наместничестве.
— Ничего на свете лучше нету, — тихонько начал я,
— Чем бродить друзьям по белу свету. — подхватила Кая. Ей уже я песенку спел на пляже.
— Тем, кто дружен, не страшны тревоги, — продолжили мы вместе звонко, — Нам любые дороги дороги. Нам любые дороги дороги.