— Нет, — неуверенно сказала она, — ваша милость, это точно была не я.
— Странно, — не упустил случая поиздеваться я, — все свидетели показывают на тебя.
Сура сжалась, затравленно смотря на меня искоса.
— Какие свидетели?
— Стража говорит, — строго показал я, — в полночь, девушка в костюме кролика, завернувшись в королевский флаг Шайна прыгала с городской стены на западных воротах, крича при этом: «вот такого покрывала, вам для секса не хватало!».
— Ах, ты подлец, Джерк Хилл! — вспыхнула она моментально, фиолетовыми разрядами прекрасных глаз.
— Мы очень похожи, — пошутил я и выдал цитату. — хочешь жить — иди за мной.
— Куда? — испугалась она.
— На следственный эксперимент, — пояснил я, — сейчас выдадим тебе костюм кролика и флаг, будешь прыгать снова.
Её аж заколотило от гнева и я сжалился.
— Сура, почему ты в моих поступках вечно ищешь подвох? — спросил мягко. — Да, люди часто поступают так же по отношению к другим. Зеркалят реакции. Но я в этом случае предельно рационален и не вижу в этом никакого смысла. Ты уже выросла, не ребенок, учить тебя отношениям поздно, социум у нас разный и пересекаться мы не будем.
Она отчего-то обиделась и язвительно сказала:
— О да, ты же теперь с принцессами водишься.
— У нашей принцессы королевский вкус, — лицемерно кротко сказал я, возведя глаза вверх.
Крыть ей было нечем, но и вот так сразу мне верить, не хотелось. Такое типичное поведенческое: ой, поуговаривайте меня, цацу такую неземную, повысьте самооценку. Я в такие игры только со своими девчулями играю. Прождав пять секунд, пока она сверлила меня недоверчивыми глазками, я развернулся и было уже отправился прочь, как она торопливо попросила:
— Хотя бы скажи куда мы идем?
— К Нетфису Рилвиру, — говорил я уже уходя, потому она засеменила рядом, искоса вглядываясь в мое лицо.
— К главе гильдии артефакторов, — удивилась Сура, — а зачем?
— Будем спасать человека, — торжественно предъявил я убойный аргумент.
— Мы будем спасать человека? — не поверила мне Сура, — причем тут я вообще?
— Спасение людей — тяжелый труд, — вздохнул я, — особенно, когда они упираются. Не буду же я тебя на руках нести. Кая меня не поймет, Аиша поймет не так.
— Её высочество не против, когда ты так запросто называешь? — проигнорировала она мой сарказм, но потом до неё дошло и она обиделась уже в который раз. — Не надо меня спасать!
— Аиша тоже так говорила, — поделился с ней наболевшим, — а потом разок её спас, второй. Принцессе понравилось, и она втянулась. Теперь у нас секта.
— Какая секта? — заинтересовалась она.
— По обнимашкам, — поведал ей нашу тайну, — только настоящие обнимашки спасут мир.
— Да ты издеваешься, — дошло до Суры, — никуда я не пойду!
Я остановился и участливо сказал:
— Либо следственный эксперимент в костюме кролика, либо магический с обнимашками. Что выбираешь?
— Ненавижу тебя! — раздувая бешено ноздри тонкого носика, воскликнула она.
— Обычно, так говорят, — констатировал я, — когда нет ничего хорошего в жизни. В таком случае человек выпускает немножко ненависти для ощущения своего существования.
Губы у Суры скривились будто она собиралась заплакать, и я пустил в ход убийственное обоснование.
— Слёзы старят девушек. Я могу легко уйти, но проблема останется.
— Нет у меня никаких проблем! — выкрикнула она. — и не было пока ты не появился!
— Ну ка, дай руку, — с фальшивым сочувствием обратился к ней, — пульс твой пощупаю.
Здесь Сура остановилась и даже руки за спину спрятала. Вот настолько я ей неприятен был. Или просто хотела так показать.
— Сдался тебе мой пульс, — немного спокойнее, но по-прежнему с нотками истерики в голосе, бросила она мне.
— Эй, у всех живых есть проблемы, — заметил я, — у меня с монстрами и поголовной нищетой, у Каи с воспитанием одной девочки, у Аиши подростково-гормональные, у тебя с реальностью. Твое благо, что я могу решить твою проблему, но ты упираешься словно корова, которую волочат на бойню.
— Я не хочу, чтобы именно ты решал какие-то мои мифические проблемы, — потемнела Сура лицом.
Да ок, хочет правды-матки в лицо, я всегда могу нарезать её кубиками и засыпать кастрюлю с бульоном истины доверху.
— Конечно не хочешь, — благодушно сказал я, — после годика бессмысленных издевательств в тебе проснулась совесть и ты такая «воу, вот я сука конченая, паренька динамила, за человека не считала, а теперь он здесь власть. И власть неплохая, умная, все восхищаются, а я ненавижу. Его за удачливость, себя за то, что оставила в нём и себе только разочарование, всех остальных — потому, что среди них не нашлось никого лучше этого паренька.»
Она неверяще смотрела на меня, слёзы моментально собрались в глазах, брызнули, потекли солёной дорожкой, а я продолжал безжалостно.
— На это всё накладывается падающая самооценка, ощущение бессилия, потому что тебе уже девятнадцать, а Дар всё не прокает, хотя стараешься как проклятая. И ты такая, «ну всё — это конец, время взойти на гору Двоих и отдаться на волю Создателям».
Она напряглась, бросилась на меня, но я был наготове, потому пригнувшись, сделал проход в ноги, взвалил её тушку на плечо и шустро завернул за угол дома. Все же улица главная, пусть не очень оживленная, а мы уже почти дошли до гильдии артефакторов. Не хочу сцен на проспекте Влюбленных. Наверно кто-то даже успел увидеть, хотя горожан в обед не так много, но это не та проблема, которая меня сейчас тревожила.
За домом я опустил Суру, сразу выставил вперед левое бедро, которым заблокировал удар колена, плотно прижал эту сумасшедшую к себе и стал мерно говорить.
— Нападение на королевского наместника карается шестью различными видами казни, по усмотрению его королевского величества. По окончанию казни прах осужденного развеивается на ближайшей помойке. Не тот это путь для такой красивой девушки как ты. Потом, перед казнью, палач с подручными не раз над тобой позабавится. Ты же не одаренная, значит суд будет скорый и неправый. Да и будь правый — на людей бросаться нельзя, на представителей его величества прямо вообще нельзя-нельзя. Пришла в себя?
— Да, — хрипло каркнула она.
Я рискнул поднять свою голову, до этого вжимаемую ей в подбородок, а то мало ли, взбредет ей сечку мне сделать лбом. Приемчиков авантюристы много знают.
Глаза Суры блестели от слез, но первый шок осознания — что терзающие её мысли кому-то известны — прошел.
— Данные у тебя неплохие, — грубовато-изучающе выдал я, — упорная, терпеливая, красивая. Стерва немножко, но это потому, что вечно искала принца. Ну откуда ему в Самуре взяться? Для того в столицу ехать надо, а без Дара в Тритикаме делать нечего, сама же понимаешь. Так чего уперлась, сейчас процедуру попытки инициации проведем в гильдии, возможно получишь свой Дар, свалишь в Тритикам и забудешь городишко несчастный этот как страшный сон.
Она молчала, со странной ненавистью, глядя мне в глаза.
Я рискнул чуть ослабить хватку.
— Рисе мы проводили инициацию, с особым артефактом, — мягко продолжил, — почему тебе не попробовать, монет за это никто не возьмет, с Нетфисом у нас договоренность.
— По какой причине тебе это делать? — спросила она, буравя в упор фиолетовыми зрачками.
— А почему не сделать если могу? — пожал я плечами. — мне комфортно, когда кругом счастливые лица, богатые горожане, красивые живые девушки. Красивые мертвые девушки или симпатичные городские сумасшедшие мне не нужны. Ты всё понимаешь: сама себя кроешь внутри за упрямство, но продолжаешь тянуть время. Зачем?
— Я просто набираюсь мужества, — выдохнула она.
Вслед за словами эта сумасшедшая, впилась мне в губы неистовым поцелуем.
Я драмы всякие смотрел в кино, ко всему был готов, казалось, но тут чего-то растерялся. Что за заместительная терапия? Как это в мозгу у девушек работает? Сначала динамишь пацана, он уходит, вроде всё ровно, а потом её колбасит, и она на всё готова. А судя по степени жаркости губ, работы язычком и тесным прижиманиям — Джерку недолго оставалось стоять столбом. Сейчас этот столб потечет, оплывёт, жесткость перетечет в другой орган, руки примутся шалить, а тело примет комфортную позицию. Действовать надо!
Из последних разумных сил я откинулся назад, выставил ладошки между собой и Сурой, на которые она немедленно налегла своей немаленькой грудью. Тот самый случай, когда возможное лекарство оказалось хуже болезни. Но не за горло же её хватать.
— Успокойся, Сура, — принялся увещевать сумасшедшую, — у тебя совесть есть вообще?
— Да, Джерк, — кротко ответила она мне, продолжая напирать, — просто с собой не ношу, боюсь потерять.
— Ты первее всего здоровье потеряешь, — пообещал я, — у меня две девушки: одна злее другой. Долго они не разговаривают, потому что насилие предпочитают словам. За плечами у них кладбище размером с нашу городскую площадь. Представь, что я памятник и трогать меня нельзя!
Глазки у неё потухли, а вот нижняя губка упрямо выпятилась вперед. Нехороший знак.
— Как может её высочество терпеть Каю, — пробормотала она, — это невозможно.
— Спасешь её высочество от огненного великана, — легкомысленно сказал я, — может и тебя она назовет своей сестрой.
Кажется, я ей сейчас стимул дал. Просто поднял выбитое оружие, подул заботливо от пыли, передал обратно и такой: Дар магии! Мечты сбываются! Просто нагибай монстров вдоль и поперёк. А это неплохая идея, только надо Суру переключить на настоящего принца.
— Да, — важно продолжил я, — Аиша тебя познакомит с Шилнагаилом, Шайредом Четвертым. В люди выбьешься. Твои скульптуры заполнят парки, а руки станут просить зарубежные принцы. Вот зачем тебе какой-то Джерк Хилл?
Я сделал вид глупый и неказистый, сгорбился, перекосил лицо и прищурился.
Она изучающе посмотрела на результат этих метаморфоз и даже чуть отступила назад. Я мысленно вытер пот.
— Хорошо, я согласна, попробуем Дар инициировать, — решила Сура, — какую стихию лучше выбрать?
— Начнем с огня, — торопливо сказал я, делая шаг в сторону гильдии и маня за собой жестом. — Самое то, для быстрого возвышения, да и Дейвос Пирикон в курсе и ждет нас.
Она послушно пошла за мной, задавая вопросы по Дару, я же старательно закидывал информацией. Миновал кризис. И чего так с девчонками трудно-то всегда?
В кабинете у Нетфиса, нас ждал сам глава и Дейвос. Привычно вложили усилитель в её руку, Дейвос подвесил шар пламени, попросил смотреть на огонь, я встал сзади Суры, старательно притворяясь бревном. Она покосилась на меня, но ничего не сказала. Волосы её приятно пахли травами. «Хороший бальзам», — отметил внутренний голос, — «диковата она немного, но в общем ничего деваха, я бы… ну ты понял.»
«Я бы пнул, — отбрил его, — тебя и не раз, свали в туман».
— Сосредоточься на огне, — зашептал ей на ухо. Дурацкий элемент интимности раздражал, но так надо для концентрации. — Ощути мощь пламени, растворись в нём.
Выждав немного, зачитал ей:
— Живи огнем, дыши огнем\ пусть видят, ты горишь и гениальна\ случайный каст, но враг сожжен\ всех остальных сожжёшь ты неслучайно…
Увидев наконец пробежавшую искорку, а затем серебристое облачко, я испытал невиданное облегчение. Точно гору какую с плеч спихнул, а не девчулю — дальше будет полегче. Ничего не слушая: слов благодарности со слезинками счастья от Суры, поздравлений от Нетфиса, растроганных слов Дейвоса, обретшего коллегу по стихии я, самым подлым и быстрым образом, от них всех сбежал.
Надоели, честное слово! Каждому платочек поднеси, нос вытери, достань карту и покажи путь к светлому будущему. Вот Кая у меня не такая. И Аиша не такая. У них и платочек свой, и карту просить не станут — отберут. «Не виновата курочка, коль родилась не на той улочке», — всплыл мерзкий внутренний голос. «Одним остается наследство, другим наследственность», — хмуро срезал я его и поспешил в ратушу.
Там я провел несколько часов в делах, потом попросил Джиро заказать мне ужин в «Голове ВарОрка», сам забрал Каю и свалил отдыхать в особняк.
— Выглядишь потрепанным, — метко заметила Кая, — словно рукопись о деяниях Создателей из королевского собрания документов и письменных свидетельств истории Шайна.
— Этой рукописи девятьсот лет, — ужаснулся я, — не считая того, что каждую неделю её мусолят на публичных чтениях.
Она изогнула бровь, зная, как меня это бесит. Я сделал неловкую попытку кинуть в неё подушку, с которой лежал в обнимку у камина, бездумно таращась на огонь.
Кая небрежно схватила подушку, аккуратно уложила и исчезла где-то в кухонной зоне. В отсутствии яркого раздражителя я позорно задремал на ковре и проснулся только под шумные возгласы, вернувшийся с занятий Рисы. С собой она притащила Верлиту, и будто два шмеля, жужжа и наскакивая на коробку из таверны с ужином, что притащил Джиро, они кружились вокруг, создавая хаос и детерминируя реальность. Но появилась Аисаки и ловко погасила несанкционированные магические возмущения юных любительниц суши и сладкого, заведя их в ванную.
— Скучная девчуля — ошибка природы, — пробормотал я, зевая. Когда я уже закрывал рот, мне поднесли дымящийся крухан ароматного чая.
— Спасибо, Кая, — поблагодарил её. Отхлебнул и пожаловался, — шутка про рукопись была лишней. Будто я хотел, чтобы кто-то мусолил меня своим языком!
Никакого секрета в том, что она была рядом для меня не было, негласно Кая взяла на меня функции телохранительницы, если я выходил за пределы ратуши. Отвела Рису на торжественный обед, затем ускользнула за мной. Дар у неё подходящий, ничего против я не имел, был только за. Хоть какого великого мага можно проткнуть любым известным способом с помощью острого предмета.
— Особо ты тоже не сопротивлялся, — ответила она, забирая кружку у меня и делая свой глоток.
— Это был лучший способ остановить её приступ, — вяло оправдался я, не желая спорить, принимая чай обратно.
Умелые ручки Каи легли на мои плечи и начали торить дорогу наслаждения.
— Не думай, что я не понимаю, — её язык лизнул мочку моего уха, — но река обиды легко смывает гору доверия.
— Эта рукопись только твоя, — пообещал ей, — и твоей сестренки. Все картинки в ней будут нарисованы вашими руками.
— А неплохой был проход в ноги, — сменила она тему, — где ты так научился обращаться с девушками?
— Вельг научил, — сказал я сущую правду, — еще в детстве. Говорит, будешь рюкзаком по голове бить, девочку понравившуюся — дурой вырастет. Так что, проход в ноги, на плечо и в пещеру. И показывал.
— Интересно наверно, когда тебя на плече уносят в пещеру, — задумалась Кая.
— Ты уже в пещере, — сварливо напомнил ей, — а если хочешь на плечо, так я устрою.
Я развернулся к ней лицом и набросился на неё аки лев. Ну или бойкий воробушек, учитывая её скрытые физические параметры и профу разведчицы. Некоторое время мы ожесточенно барахтались на ковре, я пытался провести полунельсон с захватом её головы, но Кая только хихикала, легко выходя из захвата и дерганьем хвостика за мою ногу, выводя из равновесия. Хвостик в борьбе — ваще имба! Фиксить такое надо!
Наконец то ли удача мне улыбнулась, то ли Кая поддалась, но мы шумно упали на пол. Здесь я завладел полностью инициативой, половая борьба — мой конёк. Вжавшись губами, мы нашли друг друга и вечность замерла в ожидании, как вдруг сзади раздался недоуменный голос Верлиты:
— Вы чего тут делаете на полу?
Я оторвался от Каи и взглянул на умытых и переодевшихся детишек. Надо спасать ситуацию.
— У нас соревнование: кто кого заборет, — нагло заявил я, — победителю достается весь тортик из таверны! Каю я победил — остались только вы! Держитесь!
С этими словами я агрессивно провел захватнические действия с девочками, путем прыжка, не вставая с ковра, под громкий боевой клич «славься Шайн!». Схватив их за ноги, я попытался повергнуть их наземь, но меня быстро запинали, оседлали, задушили, накинули сверху какое-то полотенце, лишив зрения и стали угрожать расправой, если я не сделаю круг почетной коняшки по гостиной, как побежденный, с девочками наверху. Стоило бы отказаться, но цепкие ручонки ухватили мое нежное ушко и пришлось сдаться.
Где-то на шестом перебирании ладонь-пол, колено-пол я услышал шум открывания двери. Внезапно наступившая тишина меня озадачила, и я жалобно проржал, намекая что ухо надо отпустить. Тишина стала вязкой и недоуменной. Я торопливо сорвал с глаз полотенце.
В дверях стояла ее высочество Аиша Выдающаяся и с каким-то сакральным ужасом смотрела на меня.
— Я, в общем, всего ожидала, — сказала она, трагично заламывая руки, — землетрясения, роскоши и разврата, восстания ужаснокроликов, закона, обязывающего ходить в нижнем белье горожанкам от двенадцати до сорока. Но ради всех Создателей, объясни мне Джерк, как за неделю у тебя появилось двое детей?
Больше книг на сайте - Knigoed.net