Я встал-таки, со второй попытки. Оценил еще раз себя и местность, завязал на ногах мокасины, подобрал хопеш. Жаль утерянного копья, ну да ладно. С новым чувством потрогал татуху — реально, друг и защитник. По крайней мере, сейчас, а там посмотрим.
Направление выбрал простейшее, параллельно болотам и морю, но очень скоро пришлось вносить коррективы. Суша делалась всё гористее, а через час-другой вообще прервалась скальным выступом. Вроде Челюсти, но меньше в разы — мне и такой хватило. Не карабкаться же на нее! Двинулся влево, параллельно скале, а болота и море остались сзади. Глинистая почва мало-помалу сменилась щебнистой, кое-где торчали кусты и отдельные деревца, но без всяких там райских яблочек. К сожалению. Покушать бы очень не мешало после эдакой траты энергии! И попить-таки! И помыться!
Две последние задачи решились довольно скоро: на ручей наткнулся. Широкий, холодный. Впереди, в туманной дымке прячутся очертания холмов, а может, и гор, но угрозы поблизости не видно, потому рискнул — разделся и прыгнул в воду. Лег поперек потока, пару секунд матерился в голос, потом принялся отскребать себя чистым донным песком. Выскочил, стуча зубами, простирнул, наконец, одежки, устроился с ними вместе на солнцепеке.
Уф-ф, хорошо! Только холодно!
Оценил себя, пока есть время: всё еще пузатик, но более собранный, тугой. Колени сделались мосластыми, над животом проявились ребра — слой жирка, показанный Асшей, идет на убыль. О мышечных буграх речи нет, но руки крепкие, даже самому себе внушаю страх. Надеюсь, всем окружающим тоже. Удав без страха — как новогодняя елка без гирлянды.
Плохо, что время не остановишь, ни мускулами, ни «прокачкой». Солнце ползет к зениту, а я вот к цели так и не приблизился. Отдалился даже. Неизвестно, где кончится эта скала, и совсем не факт, что получится ее перевалить хоть где-нибудь. Может, обратно в болото придется лезть — на радость тварям плавучим, щупальценосным и двуногим тоже!
Мысли прибавили энергии, поднялся. Натянул всё мокрое — по дороге высохнет — зашагал дальше. Окружающая действительность оценила мои старания и дала провожатого — давешнего хорька, или его собрата, с не менее наглой мордой. Приближаться зверюшка не стала, рысила сзади, на все мои попытки установить контакт скалила зубы вовсе не улыбчиво. Периодически издавала свист на высокой ноте, который мне сразу не понравился, а причину я понял чуть позже — когда вторую зверюшку увидел. Третью, четвертую, пятую. Они, оказывается, стайные как волки. Нападать и сейчас не рискуют, но само это колыхание гибких тушек начало раздражать.
Отвлекусь, подумаю о другом. О матери, например — долбаный Асша разбередил-таки совесть, теперь не усыпишь. Как так вышло, что про двух своих самых близких людей я вспомнил, от силы, два раза за все эти сутки? Не считая отца, которого вовсе не вспоминаю? Оно понятно, что собственных проблем полно, причем как раз из-за Вадима с батей — но мать есть мать! Сколько там осталось железа в этой леди, совсем уже не юной? На сколько хватит ее теперь, в одиночестве, с грузом моих кредитов для полного счастья?
Ладно, всё это эмоции. Свалить отсюда через тайный портал не получится, а если слишком много думать, то прозеваешь что-нибудь важное. Будешь потом лежать как вон тот чувак — в виде скелета среди камней. Чуть дальше видно еще один и ещё, вразброс. Совсем негостеприимно выглядят. Скалы здесь подступают с обеих сторон, щебнистая равнина сжалась в тропу, а впереди… стена, однако! Та самая, «межлевельная». Наконец-то. Вверху, как положено, башенки, вон и лучник стоит, присматривается. Думаю, скучно им в этом безлюдье — могут турнир по стрельбе устроить вовсе без повода. Сверну-ка в сторону, благо, там тоже тропа.
Сказано-сделано. Здесь пошла совсем теснота, зато людей не видно, а хорьки пока не в счет. Весь десяток, увязавшийся за мной. Бегут, скалят зубы, посвистывают, не сближаются. На пробу, запустил по ним булыжником, но увернулись. Шустрые твари. Вон еще добавилась парочка, и там один застыл, наблюдает. Пока опасности не усматриваю — и татуха моя так же думает — но скоро ведь ночь. Силы зла будут властвовать безраздельно, как сказал бы сэр Конан Дойл. Если вся эта гоп-компания не отвяжется, поимею проблемы размером со скалу.
— Глупые вы! — сообщил я хорькам, чтобы веселее шагалось. — Думаете, вы на меня охотитесь?! Да хрен-то там, это я вас заманиваю! Дальше будет тупик, бежать вам некуда, а я как накинусь, как обдеру пушнину, как полетят клочки по закоулочкам!
Ощущение, что они меня поняли — отстали вдруг. Сидели теперь свистящей толпой, наблюдали, как я углубляюсь в ущелье. Впереди не тупик, но камней навалило, придется протискиваться, рядом лежит что-то бурое, неприятное даже с виду. Снова покойник, только практически свежий! Мертвый труп убитого человека, как пишут в полицейских протоколах. Что-то я зачастил сегодня с цитатами и с черным юмором — оптимизма себе пытаюсь добавить?
— Ну, и кто тебя так? — спросил у лежащего, но тот оказался не разговорчивей моей татуировки. Надеюсь, хоть не умеет оживать и кусаться как она. Лицо опухшее, синюшное, запах еще не пошел, но уже на старте. Одежда у неудачника, кстати, качественная, ближе к моей — не иначе, из-за стены пришел. Ран не видно, башка не размозжена. Если камнем убило, то…
Я шагнул, и в уши ударило шквалом — навстречу мне бросилось чудище с раскрытой пастью.
Глава 10
«Ииииииииииииииишшшшшшшш!!! Уходиненавижуубьюуходиии!!!!»
Бешеный взрыв ярости, удар, разинутая пасть перед лицом и снова взрыв, каленой иглой.
Вдруг, понял, что сижу на земле — свалился и не заметил — а чудище рвется ко мне и никак не может достать. Агрессивное, жуткое, ужасное, но… мелкое какое-то. С руку мою длиной, от силы. Вдобавок, нелепое, будто его по обкурке придумали: змея с несоразмерно-большой головой, вся в белом пуху, с прозрачными драконьими крылышками. Несоразмерно-маленькими, опять же. Крылышки трепещут, пух развевается, пасть ощерена, визг и шипение бьют по ушам, а голос… голос рождается прямо в моем мозгу, похоже. Бесполый, пронзительный.
Что интересно — татуха по-прежнему молчит.
— Расслабься уже, — сказал я ровно, как и надо общаться с разного рода психами. — Я на тебя не кидаюсь, а ты чего?
«Поганыйловецненавижуубийцывсехненавижу!!! Не возьмешь ты меня!».
Последняя фраза прозвучала почти спокойно. Всё тем же голосом, который перепонки не улавливают, но слышит мозг. Ответил я снова без всякой телепатии, так оно привычнее:
— Два вопроса, прежде чем продолжим ругаться. Во-первых, чего ты на меня кинулась, если я тебя не трогал, а во-вторых — что такое «поганый ловец»? Переведи дыхание и давай, без шума.
Хопеш под рукой, махнуть успею, но жалко эту нелепую рептилию. Ей, похоже, хвост камнями прижало, всё равно не дотянется, а мне хоть с кем-нибудь пообщаться.
«Я не кинулась, а кинулся. Я мужчина!».
— Да? Ну, так это меняет всё дело. Можно вызвать тебя на поединок, можно руки пожать и выпить по-дружески. Хотя, с руками у тебя проблемы, да и с прочим… кто ты, вообще, такой? Дракон в мохнатом исполнении? Мелкая действующая модель?
Не факт, что крылатая штука меня поняла, но внезапно успокоилась. Опустилась на камни, свернулась «книжкой», в готовности к новому броску, нелепые крылья тоже перестали трепетать.
«Я фиссаш из вурхов, достойный своего рода. Ты поганый ловец, но тебе меня не взять».
— Та-ак, опять начинается! Я не ловец, я просто мимо крокодил… проходил, в смысле. Я не знаю, что такое «фиссаш» и «вурхи», не знаю, на кой тебе эти крылышки нелетучие, я вообще сейчас уйду и оставлю тебя шипеть дальше. Нормальный вариант?
«Всякому вурху отмерено своё время, тебе меня не напугать! Я предпочту умереть свободным, чем оказаться в клетке ловцов!».
— Ладно, сам захотел, — подытожил я с облегчением даже. Убивать эту меховую дурь особо не за что, но и спасать желания нет. Свалю с чистой совестью. Поднялся, оценил пространство между стеной и змейкой, начал протискиваться.
«Ты правда, не из ловцов? — прозвучало в мозгу растерянно, когда удалился от завала метров на несколько. — Откуда же знал, что я здесь, что придавлен, что убил твоего предшественника и теперь на меня можно охотиться?».
— Вот ты зануда, а! Эгоцентрист, не побоюсь этого слова! Весь мир только ради тебя и пляшет, мечтает поймать мохнатую змею-мутанта с телепатическими способностями! Просто так здесь люди вообще не ходят!
«Эта тропа ведет к селению горных куропаток, с ними у нас союз. Ты пришел с другой стороны, как и этот ловец. С той стороны всегда приходит враг, коварный и подлый, готовый шептать любые слова, лишь бы войти в доверие!».
Я вздохнул и остановился. Легко убивать бессловесных рептилий, чего уж там, и гораздо труднее оставить на смерть существо со столь богатым словарным запасом. Даже если в реале оно изъясняется проще, а все эти изыски дорабатывает мой мозг. Конвертирует для меня, ага.
— Какие гарантии, что ты меня не цапнешь, если освобожу?
«Укусить своего спасителя? Но зачем?!».
Опять удивление, искреннее. Змеям верят только дураки, но я сегодня и так слишком умный был, надо создать баланс. Вернулся и с неприятнейшим чувством взялся за каменюку. Тяжелая, блин! Пришлось использовать вместо рычага хопеш. Со второй попытки приподнял, и хвост освободился из плена. Существо проворно шмыгнуло в сторону, снова заняло оборонительную позицию. Вот идиотина!
— Вместо благодарности ответь-ка на вопрос: что в тебе ценного, всё-таки?
«Я читаю мысли, ты разве не понял?! Отличная игрушка для людей, мечтающих о власти. Я умен и ловок, мой яд убивает врагов наповал, а когда окрепнут крылья, ничто не сможет меня остановить!».
— Еще и скромный, судя по всему. Главное твое достоинство. А что там про крылышки… ты недоразвитый, что ли? Детеныш?
«Я очень молодой мужчина! Пусть я покинул яйцо всего две трамы назад, но каждый вурх наследует память предков и сразу живет самостоятельно!».
— Шикарно, молодой мужчина. А твои мама и папа, э-э… тоже где-то здесь?
«Не знаю, — бесполый голос в моей голове стал ощутимо грустным. — Наши матери охраняют отложенное яйцо лишь до нашего рождения, а потом мы не сможем даже узнать их. Великий древний народ вурхов, вечные странники, вечные одиночки!».
— Ты давай, не вгоняй меня в грусть! Я тоже, знаешь ли, странник, потому ухожу себе странствовать дальше, а ты и сам не пропадешь. Память предков, крылышки, всё такое.
Зашагал по ущелью прочь, но тут же услышал шелестящий треск. Обернулся — чтобы увидеть несущуюся за мной меховую нелепицу. Тело длинное, тянет книзу, крылья трепещут с бешеной скоростью, но сил маловато. Не долетев, существо приземлилось, подняло верхнюю часть тела, будто кобра.
— И что это было сейчас?!
«Теперь я действительно верю, что ты не ловец, потому что совсем не знаешь наших обычаев. Вурхи обязаны отблагодарить своего спасителя, и я буду с тобой, пока не исполню свой долг!».
— И зачем ты мне, такой красивый? Самому жрать нечего, дополнительного питомца не потяну. Тем более — ребенка. Тем более — заносчивого как взрослая анаконда. Давай уж сам как-нибудь.