Но особую признательность автор выражает тем, кто
оказался в самой гуще событий, кто заплатил за это своим
здоровьем, а порой и жизнью, и чей опыт стал опытом
автора и изложен сейчас на страницах этой книги.
Пролог
Бывший хозяин кабинета был бледен.
Последний раз накануне вечером он, закрывая
дверь, на которой красовалась табличка
«Генеральный директор Колобков Л. В.», даже
представить себе не мог, что кто-то вместо него
войдет в кабинет и начнет здесь распоряжаться.
Леонид Васильевич за прошедшие семь лет
настолько привык к тому, что на фабрике только он
хозяин, а остальные лишь следуют его указаниям,
что даже тогда, когда главный инженер захотел
продать ему акции фабрики, не стал выкладывать
деньги, а решил, что тот никуда не денется, тем
более, что у Леонида Васильевича наступал срок
последнего платежа за строящуюся квартиру и
лишних денег совсем не было.
Теперь он вошел в кабинет директора, но
остался стоять у самых дверей. Вроде все было как
прежде, все вещи, которые каждый день встречали
хозяина, лежали на своих местах, только теперь
кабинет этот стал чужим, и вещи стали чужими, и
Леонид Васильевич робел сделать еще один шаг по
направлению к столу, за которым сидел чужой
человек, сидел в его кресле так, как будто оно стало
его собственным.
*
Вы понимаете, что это незаконно? — сказал
Леонид Васильевич заранее заготовленную им
фразу.
*
Пожалуйста, вот протокол внеочередного со-
*
Пролог • 13
брания акционеров, — вместо ответа сказал ему
другой мужчина, сидевший в кресле у стены
кабинета и, поднявшись, протянул бывшему
директору два листа с текстом, отпечатанным на
принтере.
Леонид Васильевич взял протокол в руки, но
руки предательски дрожали, и читать бумагу стоя
было тяжело.
— Можно я сяду? — зачем-то спросил он у ново
го директора.
Тот ответил:
— Конечно, конечно, — но не сумел скрыть до