нида Васильевича, отчего теперь уже бывший
дирек
тор почувствовал жгучий стыд за самого себя и его
обширная лысина покрылась мелкими капельками
пота.
На бумаге были указаны цифры, но за цифрами
стояли конкретные люди, а Леонида Васильевича
сейчас интересовали не цифры, а они, люди,
которые его предали, которые продали и свои акции
и его, отца родного для коллектива трудового, как
любил шутить Леонид Васильевич под
одобрительные улыбки своего женского, в
основном, коллектива.
— Может быть Вам перечислить, чьи именно ак
ции участвовали в этом собрании? — новый дирек
тор как будто угадал незаданный вопрос.
Леонид Васильевич кивнул в ответ, и тот по
памяти начал перечислять акционеров, количество
акций, которые у них были, и которые эти
акционеры то ли продали ему, то ли передали по
доверенности. Запомнить, а, тем более, подсчитать
это в уме было невозможно.
Мужчина, ранее передававший бывшему
генеральному директору протокол собрания, на этот
раз подвинул к нему калькулятор и положил на стол
чистый лист
14 • Акционер против акционерного общества
бумаги. Леонид Васильевич взял предложенный
калькулятор и начал складывать цифры. Закончив
сложение, он нажал на калькуляторе клавишу
деления и набрал знакомое число общего
количества акций фабрики. Калькулятор
предательски показывал 0.516, что означало 51.6
процента. Это было больше половины. Это был
финал.
*
Но ваше собрание незаконное, — попробовал
возразить Леонид Васильевич, вытирая лоб и
лысину носовым платком.
*
Пожалуйста, обращайтесь в суд, — спокойно
ответил ему предупредительный мужчина. Новый
генеральный директор молчал и наблюдал за
происходящим с легкой полуулыбкой.
*
Вы совершили захват предприятия. Это же
самоуправство.
*
Пожалуйста, обращайтесь в милицию или в