— Вы предлагаете МНЕ… выступить на первомайском банкете? — проговорил я, опуская руку с планом мероприятия, находясь в гостях у президента — А он у нас что, будет что ли? Серьёзно? — скорчил я гримасу, что-то не припоминая подобного события в ежегодном расписании.
— Будет, будет — закивал президент, не отрываясь от изучения каких-то своих документов.
У него в гостях, это кстати у него дома. Живет он правда там же где и работает — в кремле. Просто помещение это жилое с кроватью, а не рабочий кабинет. Правда сейчас эта кровать… похожа на рабочий стол.
— А парад как же? На девятое число?
— Парад будет по графику.
— Э… без меня? — сделал я щенячьи глазки, но мистер глава страны на меня даже не взглянул!
— С тобой, почему это без тебя?
— Да у меня же дел полный вагон! Пахота, мафия, разборки с…
— На параде, ты, будешь. — проговорил он, спокойным голосом, но чеканя каждое слово, показывая степень их важности — Это не обсуждается. И на банкет…
— Я отказываюсь! — тут же выпалил я, не дав ему договорить.
— Почему? — поинтересовался начальник спокойно, наконец оторвав взгляд от изучения каких-то документов, коих в изобилии тут, «дома».
— Не моё это. — положил я на столик бумажки — Без меня справитесь. — сказал я, как бы намекая на зимне-осенние мои выступления.
Когда я навел шумиху на всю страну! Когда все гудели еще долго! Тем более что реально, снег уже окончательно стаял, и земля уже тоже, совсем оттаяла, да высыхать начала, а мне приходят доклад за докладом о том, что, блин, никто еще и не начинал посевную! Вот вообще! Даже пшеницу и то еще не сеяли! Разве что рож, да озими, взошли где садили.
Все сидят с ленцой, и непонятно чего ждут. Пинка наверное! Пинка! И я должен им его обеспечить! А не выступать на этих, х, непонятных мне банкетах. Не моё это, не моё.
— Если это все, то я пойду. — и я взял курс на выход из помещения.
— Стой. — вздохнул Федор-президент.
— М?
— Ты не можешь вот так просто уйти.
— Почему? — удивился я такому повороту.
— Хотя бы потому, что разве не ты ли громче всех требовала, чтобы мы наконец избавились от наших либеральных «звезд»?
— Не помню такого. — задумался я об конкретики — Но если бы меня спросили — я бы потребовала. И да, я искренне рада, что этот сорняк был извлечен. Но я же вроде как уже отплясало за это своё!
— Не, не отплясала. — приподнял бровь начальник — И на эстраде теперь место болтается бесхозным.
— Эм… а разве вакуум возможен при наличии атмосферы? И разве пустующие места «звездного ожерелья» уже не заполнились новыми лицами?
— Заполнились. — покивал президент — И ты знаешь кто теперь занял место примадонны страны? — и он достал из-под кипы серьёзных бумажек девчачий модный журнал.
Свеженький! Новеньки! Выпуск… посвящённый предстоящему празднику. С веселеньким мной, на обложке.
— Аррр! — прорычал я, и сощурил глазки, внимательно рассматривая девушку на фотографии, пытаясь понять, это монтаж или вообще не я?
Ведь я никогда в жизни не одевал костюм «пионерки из порно журнала»! Вот ни разу! Вот… даже в страшном сне бы не надел!
— Между прочем… — взглянул начальник на картинку, и порывшись в бумагах, нашел еще один журнал, за октябрь, что тоже «возглавляет» моя персона. — Это уже второй такой, где ты на первой полосе.
— Вообще-то не я. — понял я, что и та девушка, что октябрь, и эта, что май, все не я, а просто качественная подделка и не более. — Лишь грим и хорошая игра.
А еще, работа костюмера, что сумел скопировать моё «платье с карманами», правда карманов в нём, похоже нет. Такую тонкость, как-то, что это не просто одежда, а боевое облачение, он явно не учел.
— Неважно. — положил он журналы на столик — Люди думают, что ты.
— Пусть думают.
— Александра!
— Я!
— Прими ответственность.
— ЧтоОоо!?
— Ты создала из себя символ, героя! Люди верят тебе, люди надеяться на тебя, не разочаровывай их.
— Не разочаровывать, значит не лажать, а не выступать по ТВ аки шоумен. Да и символ создал не я, а ваши пираасы. — с нажимом проговорил я, и уставился в глаза президенту.
Он в ответ — уставился на меня. И так мы просидели, играя в детскую забаву под название «гляделки», минуты две, наверное. Я бы конечно и более, просидел, про пялился… но вот глаза человека напротив уже высохли, и я сжалился над несчастным.
— ЛаааааднО! — протянул я, схватив со столика план мероприятия — Но только еще один раз! — и тихонько шипя, отправился на выход — И что бы в случае, если все пойдет по одному месту — меня не обвиняли!
— Давай без этого! — крикнул президент, но я уже ушел.
— С тобой вообще невозможно работать! — отбросила в сторону расчёску, туда же, куда отбросила мгновение назад кисточку для теней, одна «мисс красота», что должна была подготовить меня для выхода в свет, да сразу в прямой эфир.
Ведь «банкет» то в этом году будет особенным! Не на пленке записанным, а трансляцией на всю страну! И для кого-то он будет с утра, за место парада, или что там должно быть? Не знаю! А для кого-то в это время уже будет вечер, и люди будут пить чай пред ТВ, и пялится на меня, вместо…ч его там? Я вообще не в курсе что это за праздник!
Сколько знаю себя в этом мире, его вообще ни разу не праздновали! Все просто дружно перли буром на картофан и огороды, а кто подобными заботами не обременен — на отдых в парк! Ну или на худой конец — к телевизору!
И праздник был для всех рабочих граждан просто халявным выходным! А тут… «звездный банкет» какой-то, и не знаю даже, чего от него ждать. Как и не понимаю, кому он там вообще понадобился, кроме президента. И даже ему, непонятно для чего он нужен, ведь верховного на банкете не будет! У него, как говорится, свои проблемы, которые нужно решить, и как можно скорее. Там турки, опять что-то в нашу сторону писю трясут.
Понятия не имею зачем и для чего, но моё дело маленькое! Отсидеть своё, и свалить, отправившись гонять недоколхозников, что решили, что раз колхоз, дело добровольное! Хочешь работай, а нет — и так накормят. И это «супер рейтовое шоу», мне поперек горла! Хотя бы от того, что его будут смотреть за место того, что бы картошку садить.
— Нет, это ни в какие рамки! — проговорила тем временем женщина, глядя на моё отражение в зеркале — Вообще невозможно работать! Ты же… идеальна! — воскликнула она, показывая обеими руками на мир зазеркалья — Глаза, щеки, рот, нос, подбородок, причёска… тут вообще нечего делать! — и развернула кресло вместе со мной лицом к себе — Вставай.
Я — покорно подчинился, а женщина подкатила поближе стойку с платьем. Моим любимым, с карманами! И вообще то, эта женщина его и создала. Она, вообще-то, больше дизайнер одежды, чем визажист. Но поскольку мне и не нужен макияж — её вполне достаточно, чтобы моя моська выглядела красиво. Насколько сильно… мне все равно не понять.
Зато у данной дамы есть всё для этого! И вкус в одежде, и вкус к мордашке и фигуре… и вообще! Она один из ведущих модельеров страны! И под её началом проектируется и выпускается в свет, тонны различной одежды уже много лет. Причем работа под её крылом идет в самых различных сферах, от показа мод и шоу красоты, до парадной формы военнослужащих некоторых видов войск.
Она очень талантливая женщина! Умеющая как в организацию труда, так и в работу руками. Владеющая врожденным чувством стиля и вкуса, в сочетании с богатым опытом работы с одеждой людей, тянущейся еще со школьной скамьи. Ведь она еще тогда, будучи обычной школьницей, уже начала проектировать, и шить.
А еще ей уже сорок с хвостиком лет, двадцать с хвостиком лет в браке, имеет двух сыновей — близнецов, сейчас как раз оканчивающих срочную службу на границе с, пока еще Китаем, и планирующих остаться на контракт. Офицеры, хваткие, талантливые.
А вот какой-то явной красотой или хотя бы правильной пропорцией тела данная мать двух бойцов никогда похвастаться не могла. Дурнушкой её тоже назвать никто не осмелился бы, как и серой мышкой. Просто милая хорошо одетая женщина, ростком чуть повыше меня, с легкой полнотой и без явно видимых форм, что бросались бы в глаза.
— Другим моделям, — заговорила она, сдувая с представленной одежды несуществующею пыль, пока я скидывал с себя текущею одежду, задумчиво думая, оставить трусы? Или наряд Евы? — необходима подгонка платья под фигуру — пода она мне черные кружева, но я отрицательно помотал головой — А ты подгоняешь фигуру под платье. — и подала мне трусы с мишкой во всё седалище.
— Надеюсь это не означает, что платье сделано не по моим размерам? — проговорил я, взяв с вешалки самые обычные белые труханы без излишеств, попутно думая над тем «а нафига тут вообще такая коллекция?»
Трусов тут вообще штук пятнадцать, не меньше! От вульгарных, до детских! От махровых панталон, до безумно откровенных… веревочек. ЗАЧЕМ!? Особенно с учетом того, что под юбкой платья с карманами, вообще нифига не разглядеть! Особенно если бельё белое, как и внутренние юбочки.
Кстати, насчет платья… тут их естественно не один единственный вид! Они все, те самые, с карманами, но вот выглядят все три по-разному. Одно, такое же, как-то, что пало в бою с досмотром, черненькое, но словно милированное. Второе, явный продукт переработки обрезков ткани, оставшейся от пошива военной формы цвета хаки. И может оно и выглядит прикольно, но… сейчас зима! Надо было брать камуфляж «снег»! Или «мел», а не это!
Ну а третья же… военная форма-платье? Я не знаю, как она это сделала, но… взглянешь на верхнюю часть — китель! Даже пагоны есть! Полковник…
— Что-то не помню я повышения… — пробормотал я, и задумался над тем, чья же это форма.
Пагоны пехотные, но сама форма… похожа на пехотную, но все же что-то не то.
— Это новый дизайн. — улыбнулась модельер — С лета пустят в производство.
— Значит и до них добрались. — пробормотал, припоминая, что мы особо солдатскую одёжку не теребили, в виду того, что на складах одежды еще было валом.
Но видимо, это «валом», уже кончилось, и пришла пора обновить гардероб.
— Аа… — протянул я, глядя на то, как китель внизу как бы раскрывается, и из-под него, максимально вульгарно, и даже похабно, торчат внутренние юбки с «карманами», из белой парашютной ткани.
Причем, даже на том варианте, из камуфляжи, это не выглядит столь вызывающе и пошло как здесь!
— Надеюсь, данная юбка не входит в комплект к новой женской форме? — вздохнул я глядя на это безобразие, сунув руки в складки, желая проверить эти самые «карманы».
Извлек из складок пулемет. ДА КАК ОНИ ЕГО ТУДА ВПЕХНУЛИ?!
— Нет дорогая, — помотала головой автор одежды — такую тяжесть на себе носить и спиной не страдать можешь только ты.
Ну да, это платьице пустым вешает четыре кило. Что уже, делает существующее внутри пространство бесполезным, ведь туда уже ничего не положишь из-за через мерной нагрузки на хрупкий женский хребет. Разве что использовать это вместо ранца! Но тогда это уж точно не парадная форма.
А пулемет, огромный печенег, но без вставленной в него ленты, оказался фальшивым, и складным. И мне пусть и интересно КАК он устроен, но я, пожалуй, пока оставлю этот вопрос без ответа.
— И все же, это перебор. — потыкал я пальчиком в звездочку на пагонах. — Слишком вызывающе, и похабно. Это не плохо, — указал на платье-камуфляж — Но у нас тут тема банкета почему-то зима, по крайней мере, как мне сказали, и меня просили нарядится в белое, так что расцветка должна быть «снег», а не «хаки».
— Блин. — скорчила недовольную гримасу модельер — Так и знала, что ты это скажешь! — а я в этот миг решил проверить «карманы» и этой юбки, а то вдруг и там пулемет, и настоящий — Вот только «снег» будет слишком слабо контрастировать с парашютной тканью складок! Будет сливаться и вообще!
— А разве это плохо? — второго пулемета не нашлось, и я снял одёжку «хаки» с вешалки, принявшись разбирать на составные части для одевания.
«Поддоспешник», «корсет», эдакий ранец, который и принимает на себя весь от платья и его начинки, ну и само платье собственно единым модулем.
— Ну и не хорошо — продолжала вещать дизайнер, помогая мне одеться — Как нехорошо бы выглядели и внутренние юбки иных цветов.
Кстати, эта женщина со мной работает уже давно. Она «наряжает» меня с тех времен, как я толь-только стал министром и публичной персоной. Очень крупный персональный модельер для очень крупной персоны.
— А если сделать всю юбку из ткани камуфляжной?
— Хм! А ведь не плохая идея! — произнесла она, почувствовав прилив свежих идей — Жаль только, что пришла она тебе столь поздно — тебе через пол часа надо быть на сцене.
— Полчаса? Времени вагон! — усмехнулся я, накинув на себя последний кусок пазла одежонки.
Почувствовал легкую свободу в области груди.
— Но не для пошива нового изделия. Тем более такого уровня сложности! — поправила она на мне наряд своей разработки, а я показал руками провалы ткани в области груди — Ты хоть знаешь, сколько времени уходит на пошив одного такого вот платья?
— И тем ни менее, вы сделали его не в размер — скорчил я недовольную гримасу, продолжив «сиси мять», вернее, обвисшую ткань в этой области.
— Так и должно быть. — пояснила тетя, подтягивая какие-то тайные ниточки, что бы одежда легла вот прямо совсем идеально на моей персоне — Платье и не должно быть пустым в этом месте.
— Но оно пусто! — воскликнул я, а дама выразительно, очень выразительно, на меня посмотрела — Ладно… — вздохнул я на это, и пустота за минуту наполнилась плотной плотью, натянувшей ткань в два бугорка выразительные, примерно второго размера.
— Всегда поражалась как ты это делаешь — проговорила она, решив помять мои сиси за меня — Там же воздух, да?
— Да — решил не скрывать я очевидного.
— А на ощупь и не скажешь… — продолжила она свой массаж — как настоящие! И даже не силикон.
Пояснять этот вопрос я уже не стал. Ведь воздух там, не находится в состоянии «большого пузыря», а заперт в мембранах клеток, словно в порах утеплителя. Оттого и выглядит это все, ну очень естественно.
— Любая бы модель за такую способность готова убить, без преувеличения. И это не говоря про отельное — отпустила она мою грудь, и отошла на два метра, придирчиво осмотрев меня со стороны — идеальна! Лицо, прическа, глаза, грудь, талия, ноги! Все идеально! В тебе нет вообще ни капли жира — ущипнула она меня за бедро, подойдя поближе и присев на корточки — Или силикона — провела рукой по ноге, нежно поглаживая, и снова отходя в сторонку — Просто… куколка! С большими глазами, бледной кожей, и нежно румяными щечками! — воскликнула она, разводя руками — и почему мужики стадионами за тобой не бегают? — задумалась она вдруг — Разве что женщины ненавидят до глубины души за твою красоту.
— Так! Ладно! — хлопнула она в ладоши, спустя двухминутную паузу в беседе, которую она провела в максимально глубокой задумчивости, а я просто стоял как истукан перед ней, изображая живой манекен — Обувь! — и подкатила ко мне огромную стойку с обувью, прятавшеюся в тени угла помещения — Не моя сильная сторона. Так что выбирай сама что нравится.
Я взглянул на стойку… пятнадцать трусов много? А как насчет сто пятидесяти пар с обуви?!
— Ну уж извини — вздохнула дизайнер одежды, поняв все, по-моему, лицу — Я же правда в этом не сильная! Обувь — не мой конек.
— Эх… — вдохнул я, рассматривая…
Хрустальные туфельки золушки, армейские берцы, обычные, и на высоком каблуке. Сапоги по самую жопу — не знаю, как такое вообще можно носить! Еще два десятка туфелек… балетные чешки! Кстати, неплохи! Нечто из ленточек, деревянные… ходули? Туфли-ботиночки в стиле «кошачьи лапки», тоже не знаю, как их носить.
Мокасины! Валенки! Да… ладно! Настоящие ходули! Ладно, не буду голову ломать, надену самую простую туфлю что найду, и пойду уже готовится к выходу. Только надо бы пулемет обратно сложить, и в юбку запрятать.
— Он не настоящий, но стрелять может. — пояснила мне какую-то дичь мадам, увидев, что я, сложив пулемет, сую его в складки надетой на мне юбки — Вот патроны — подала мне три штуки — этот, просто хлопок, этот с конфити, а у этого внутри флажок с надписью «ну всё!».
— Этого нет в сценарии — улыбнулся я уголками губ, принимая патроны, и пряча их там же, в глубинах юбки.
Мисс дизайнер в ответ, лукаво улыбнулась.
— Прямой эфир! Надо импровизировать!
Своё мнение о том, что в прямо эфире надо напротив, действовать строгого по сценарию, максимально минимизировав любые случайности, я решил оставить при себе. Как говорится — будь что будет.
Время — пол четвертого по Москве. Начавшись в второго по Москве, шоу идет уже два часа. Они уже там отпраздновали и по Кемерову, и по Омску, и прямо какой-то новогодний огонек у них уже вышел ненароком! Что я начинаю серьезно так подозревать, что это реально он, и это перенос празднования с нового года сюда, ввиду сложной обстановки в звездном фоне в период новогодних празднований.
Они ведь тут реально уже чокнулись и готовятся к празднованию по уральскому времени! Готовятся распить за… не знаю даже что! И именно сейчас должен буду выйти на сцену я, и проторчать там, в зале, аж до семи вечера. В куче гостей, новоиспеченных звезд, и фиг знает кого еще.
Половина из гостей еще не прибыла, так как шоу еще и половины своего времени не продлилось. В зале еще полным-полно свободных мест, и вообще просторно. Но это все не имеет значение, ведь в сценарии для меня расписано ВСЁ! К кому за столик подсесть, с кем и о чем говорить, когда делать реплики, а когда молчать… буквально ВСЁ!
Но я естественно не буду этому следовать. Но не потому, что бунтарство в попе заиграло, а потому, что они позвали меня сюда как особого гостя, так почему же я должен следовать их правилам? К тому же, мне не особо нравятся такие мероприятия, и я не горю желанием стать неотъемлемой частью сего увеселения.
К тому же поля не паханы, и я планирую это поправить в ближайшее время, не откладывая в долгие ящики. Даже если ради этого мне придется отказаться в участии в другом, более важном мероприятии, чем этот недобанкет, недоогонек.
В общем, позорится я не планирую, но плясать — тоже. Посижу, покрасуюсь, и свалю ближе к часикам пяти, случайно потеряв у выхода одну туфлю — такой мой план действий! Ну а как уж там пойдет — покажет время.
О! Меня уже приглашают! Выхожу… свет софитов, сцена залетая светом, музыка… всё, как я НЕ люблю! Куча камер, куча народу, техники за рядами столиков тихо переговаривающиеся меж собой через беспроводную гарнитуру, обслуживающие всю аппаратуру, и ведущие эфир всероссийского «новогоднего шоу», всего с десяти секундно задержкой.
А что бы никто по ту сторону экрана ничего не заподозрил, часы у всех здесь присутствующих переведены на эти секунды вперед. До которых, в прочем, мало кому есть дело, да и подобную задержку все равно можно считать прямым эфиром.
Подобный вид трансляции, уж очень понравился зрителям, ведь за эти секундочки подправить что-то серьёзное кране сложно! И ляпы случаются, радуя публику. Ведь ни о каких лишних дублях и «красивых вылизанных кадрах» не может идти и речи! Чистая настоящая игра, и живые, настоящие, люди.
А эти десять секунд, нужны чисто для отсмотора материала, и выбора наиболее удачного ракурса, с приключением эфира на нужную камеру. Ну и заодно таким путем убираются те косяки, что никому в действительности не нужны. Ведь все мы люди! Кто-то мог начать кашлять, кто-то подавится, а в эфир это попасть не должно! А вот если споткнутся при выходе на сцену — тут уже ничто не спасет.
Но я, естественно, не споткнулся. Спокойно вышел, поприветствовал всех, мило улыбаясь, выслушал речь ведущего, рассказывающего о моих заслугах и достижениях, ответил на пару его вопросов, продолжая стоять манекеном… красивым и нарядным. Немного кокетничающим со зрителями и ведущим, хотя не уверен, что у меня это получилось — в репетиции я не участвовал, как, впрочем, и половина гостей. Тут мало реальных «звезд», скорее просто, видные деятели науки и иных сфер жизни.
Сделал все, согласно представленному мне сценарию. До одного каверзного вопроса, на который я не должен был ни чего отвечать. Должен был лишь улыбнутся, как написано в сценарии «в стиле Моно Лизы, загадочно и не принуждённо» и пройти в зал, заняв место за столиком дам. Что должны были налить мне бокал игристого, и сказать для эфира, что у всех женщин свои секреты.
Однако…
— Еще один вопрос, нас тут всех интересует, — проговорил диктор, глядя больше в камеру и на зал, чем на меня — Что скрывается под юбкой? — произнес он цитату из заголовка одного модного журнала, чьи продажи за тот месяц побили все возможные рекорды.
А фраза ушла в народ и массы.
— Что скрывается под юбкой? — захлопал я глазками, уже начав игру не по сценарию, но диктор сохранил хладнокровие и лицо, всем своим видом показывая, что все идет по плану — Вы правда хотите это знать? — коснулся я своего подола.
— Конечно! — воскликнул мужчина, как бы говоря между строк «мы же все тут только для этого и собрались!».
— Ну… слегка нагнулся я, делая вид, будь то собираюсь сейчас задрать подол, обнажая скрывающеюся за ним правду — Пулемет! — выхватил я из складок оружие, сделав это максимально ловким и быстрым движением, что бы никто не понял откуда именно я его достал.
Откуда явился миру этот огромный печенег, нехилого калибра, и что бы казалось всем, что единственное возможность спрятать ЭТО, это именно под юбкой, а не в ней.
— А… — диктор все же немного растерялся, видя, как я одной рукой удерживаю на весу огромное оружие в две трети своего роста — Это… неожиданно! — проговорил он, взяв себя в руки и взглянув в камеру, а техники за приделами освещенной зоны «сцены» уже машут нам руками, что бы сворачивали этот балаган.
— Кстати, отличное оружие, — вытащил я, словно из неоткуда, патрон к нему, на всякий случай еще разок проверив «пулю» и убедившись, что она не настоящая — Жаль, патронов мало — проговорил, с щелчком оттягивая затвор, и вставляя боеприпас в глубины оружия, удивляясь, что этот механизм, в отличии от всего остального, действительно похож на реальный боевой аналог даже в работе, а не только издалека.
Кажется, диктор все же истратил самообладание, с приоткрытым ртом пялясь на меня. И на его лице, прямо так и написано «что происходит? Откуда пулемет? Что собирается с ним делать эта сумасшедшая? ПОМАГИТЕ!», а зал тем временем застыл в напряженной тишине.
— Пау! — направив пулемет в сторону людей, но чуть выше их, от греха, сделал шуточный выстрел, и зал разразился дружным хохотом, словно и не было того напряженного молчания.
И даже техники перестали там маячить, размахивая руками. Быстра разбредаясь по своим местам, считая, что получившаяся сценка тоже достойна эфира. А я поднял пулемет дулом еще чуть выше, направив его куда-то в потолок, и нажал на гашетку.
Прозвучал хлопок. Слабенький! На уровне петарды в мусорном ведре. Пушка в моих руках, треснула в двух местах, но все же свою работу выполнила, и из её ствола на зал полетело конфети, а из дула стали торчать разноцветные ленты.
Но присутствовавшие в зале зрители, этого всего не увидели. Они попадали на пол, запрыгнули под столы, застыли истуканами с открытыми ртами, а порой и лужами под собой обзавелись. И вообще, сидят, дрожат. Даже находящийся рядом со мной диктор, оказавшийся все же с яйцами, и тот упал на попу от близкого хлопка.
— Испугались? — улыбнулся я, поглаживая пулемет словно котенка.
— Обосрались. — проговорил диктор тихонько, и поднялся на ноги в одно мгновение, словно не падал вовсе — Как понимаю, у армейцев юмор свой, особый. — улыбнулся он в камеру, специально для того, чтобы монтерам были что вставить в этот момент времени за место еще не поднявшегося на ноги зала.
— А то! — улыбнулся я, заметив отряд охраны ввалившийся в помещение с оружием наперевес.
Кивком головы приказал им свалить, пока в кадр не влезли, и они послушно удалились. Я тут хоть и не командующий охраны, но меня здешняя группа уж слишком хорошо знает, чтобы не подчинится.
— Кстати, — взглянул я на диктора, что ответил мне тем же — если что, у меня там еще есть огнемёт. — и я достал «из неоткуда» еще пару патронов, театрально медленно примеряя их к затвору.
— Пожалуй, мы предпочтем, чтобы он там и остался. — ответил он на это, косясь на боеприпасы — Ведь мы уже поняли, что же скрывается у данной мисс под юбкой. АРСЕНАЛ! Иначе ведь и не скажешь. — улыбнулся он в камеру, что прячется на краю сцены меж шторкой и стенкой. — и думаю, там найдется еще много чего интересного, а не только огнемёт.
— А ядерной ракеты там нет?! — раздался громогласный выкрик из зала, и кажется, не от участников программы, а от техников, в тот самый миг, что я хотел сказать «да не так уж и много там спрятанно».
— Есть. — улыбнулся я, глядя все же не за приделы линии столов — Но думаю я все же откажусь её показывать — мужик, которого я смотрел, выбрав целью, взбледнул, а техник за сценой, что это выкрикнул, едва сдержал смех.
И я откланявшись, прошел в глубину зала, за один из пустых столиков, выбирая маршрут движения таким образом, чтобы в кадр сопровождающий меня камеры не попали люди, не успевшие подняться с пола.
— Чтож, а мы продолжаем! — продолжил тем временем диктор, как ни в чем ни бывало. — Наш следующий гость, не столь экстраординарный как предыдущий, но тем не менее, он вам всем хорошо знаком! Встречайте! Ведущий хирург стары! Игорь Павлов! Автор множество работ по транспонталогии и хирургии, доктор медицинских наук, и просто хороший доктор!
Вышедший на сцену мужик, тоже решил действовать не по сценарию. Ведь из-за того, что я пробыл на сцене дольше планируемого, весь график сдвинулся, и он решил это исправить. А потому, вместо длинной и заумной речи, просто пожелал всем здоровья, и сказав «ну я пойду», двинулся в зал, тем самым вернув порядок выхода-ухода гостей обратно в русло, минута в минуту.
Только вот зачем-то этот кадр подсел ко мне за пустой стол, и даже протянул руку для пожатия.
— Игорь — представился он, видя, что я особо не реагирую.
— Саша — протянул я свою пятерню в ответ, пожав его руку
— Приятно познакомится.
— Взаимно. — улыбнулся я, все так же не понимая, к чему все это.
— Неслабое вы представление устроили — усмехнулся он, глядя на покоящийся на моих коленях складной пулемет с серпантином — Но все же, — лучше такое больше не делать — опасно для сердца. — постучал он по своей груди, туда, где бьется его «птичка за ребрами» — А мы в данной науке еще не столь сильны, чтобы подобные проблемы стоили даже хорошей шутки.
Ага! Понял! — улыбнулся я самому себе и зрителям, ведь на нас сейчас смотрит камера! И наш разговор — часть эфира! Что, есть в сценарии, но разговор должен были писать с иного столика! Что еще не пришел в себя и не готов для беседы на камеру. Как говорится — сам заварил, сам и расхлёбывай!
— Да, вы правы — с улыбкой проговорил я, начав с любовью поглаживать оружие по его почти фальшивому металлу — Шутка малость… не удалась.
— Напротив — она очень даже удалась! — не согласился собеседник — Но в этом то и вся проблема!
— Эх… — вздохнул я, зарядил в ствол еще один патрон, вознес автомат повыше, и, убедившись, что все это видели и все готовы, старательно зажимая рукой трещину в корпусе оружия, нажал на спуск.
С громким хлопком, из ствола выскочил флажок с веселенькой надписью «ну всё!» и смущающейся рожицей в уголке.