— Министр образования? — взглянул на меня озадаченно товарищ президент, когда я принес ему целую кипу бумаг «по этому вопросу».
Его помощник так же присутствующий тут, сохранил ничего не выражающий покерфейс.
— Ладно. Это может быть даже забавным. — начал листать принятые у меня бумаги хозяин кабинета — А образование то у тебя есть? — я, скорчил непонимающею мордашку — Высшее с отличием? Два высших… — продолжил он копаться в бумагах не смотря на меня — среднетехническое…
— Да я даже школу не закончила.
— Уп. — сглотнул президент, и отложил бумаги — И как ты себе это представляешь?
— А в чем проблема то? — вновь захлопал я ресничками — Надо корку в дело? Так через часик сделаем!
— Ты же… — запнулся он на полу фразе — понимаешь… — прижал руку ко лбу — сдается мне, проще будет утвердить новое министерство, чем вот так вот тебя в образование толкнуть. — помотал он головой скрипя от отчаянья.
— Ну вы же понимаете, что найдя дыру, я уже не отстану? — скорчил я невинную мордаху.
— Может… это и к лучшему. — ответил президент скорее не мне, а самому себе.
Так… образование! Ладно, со школами там, детскими садами и всякими ДЮСШами как-нибудь и без меня как-нибудь разберутся, надеюсь, а я пробегусь по более серьёзным местам! И начну вообще с военных! Погляжу, что они там на военных кафедрах толкают, раз ракеты над головой зевают. И для этого мне даже ехать никуда не надо, просто, тихонько, просочится, мимо очень внимательной тетки. И одного очень злого министра. И кучи охраны… И спереть документы, что эти профильные заведения в министерство сами отсылают. Отчитываются так сказать, о проделанной работе, и предстоящей программе.
И так, что у нас тут? — спрятался я под стеллажами с бумагами, обложившись бумагами, чтобы если кто и зайдет в это темное хранилище, меня все равно не увидел — Теория? На военной кафедре? Не, ну ладно — взглянул я на обложку папки института финансов и бух учета — им можно и теорией ограничится! Только что у них военная кафедра в институте вообще забыла? Не секу! Перейду в профильное!
Так… а тут ведь и не плохо! По крайней мере если верить учебному плану! Очень неплохо! Теория маневрирования, отработка полетов на симуляторах и авиамоделях, реальные полеты на планерах и легкомоторных судах. Круто!
И тут тоже нормально! Куча теории танкового боя! Просто ОЧЕНЬ МНОГО ТЕОРИИ! С очень сложными названиями предметов и дисциплин, которыми грузят учащихся почему-то по перевести, когда они не особо что и понимают, а потом переходят к предметам попроще. Таким как схемы бронирования различных объектов уловного врага, или устройству дизель агрегатов.
Это все может и не очень, но пойдет. Танк в живую они тоже видят, у них там их много. А вот накатки на машинах что-то мало. И обкатку танком эти будущие офицеры похоже не проходят, что плохо. Надо бы исправить, что бы они понимали всю мощь техники по-настоящему, но… это не настолько критично. Дальше!
Тут тоже норм. И тут. А вот ту… ой! А вот тут — ужасно! Реально ужасно! Они что, преподают тактику ведения войны времён первой мировой??? Времен боя Галицкой битвы!? Какие правила окопной войны? Какое определения удара авиации на слух?! Какие… удары конницей?! Они там что, все в конец окуели?! Где они коней то для этих «даров» возьмут«?
Не, это даже читать больно!
Пуля дура, а штык молодец — это изречение верно и в наши дни.
И это они присылают как отчет о прошедшем годе в министерство! Блеа… С такими учениями и врагов не надо! Закрыть их нафиг! Сжечь ересь! Где мой священный огнемет?!
Или просто прошерстить конкретно эту конторку, и перебросить программу из других училищ! Заодно сменив половину преподавательского состава! Отправив ожиревших обалдуев, на фронт! Поруху нюхнуть! А то с таким планом, я еще удивляюсь, что у нас ПВО на дежурстве СПИТ.
Ладно, надо успокоится. И просочится в кабинет иной, поглядеть, как там дела на гражданке! Может там, все лучше? А нужная форточка как раз неподалёку!
Действительно лучше! — аж присвистнул я, попав куда хотел путем законным, а не через окно. Окно оказалось закрытым, зато в недра министерства образования меня пустили без проблем, в отличии от оборонки. Наверное, так и должно быть!
И здесь, если верить учебным планам некоторых заведений, дела не просто не плохи, они отличны! Учини проходят микро электронику, программирование машин разных видов, от станков ЧПУ, до дронов с ИИ. Изучаю физику распада ядер, микробиологию, и море всего еще разного, и интересного!
Может, все враки? Что у нас образование плохое, или что тут в отчетах пишут? Думая, что их никто и не читает. Надо бы позвонить кое куда…
Не враки. Студенты на уроках, изучают микромир, сквозь электронные микроскопы. Ставят опыты, проводят изыскание, защищают дипломы досрочно! Сделав выдающееся научное открытие и его обосновав.
Придумывают и создают новое оборудование и станки, потому что это им интересно. Строят целые дома или даже жилые комплексы, потому что как еще по-другому можно научить строителя строить? Собирают на уроках беспилотные машины, и устраивают потом всероссийские соревнования, потому что это весело.
И системы и комплектующее для этого всего, тоже производят у нас! Чипы начали делать еще давно, еще в девяностых Тень прибрал к своим рукам то, что осталось от союза и развил. Потом это продолжило развиваться дальше, и наушники на мне, тому доказательство.
Правда тогда это все было дико секретным! И микропроцессоры, с особой непонятной миру «русской» архитектурой. И программы для них, написанные на русском и понимающие русский язык. Своеобразная защита от взлома!
Сейчас это все дело частично рассекретили. Чипы доработали, доведя до уровня полноценных иностранных процессоров для рабочих машин и игровых ПК. Нарастили количество ядер, и число потоков, увеличили частоту, и много что еще придумали! И встал вопрос, как это все теперь выпускать в массы, на рынок обычных и условно обычных пользователей, выдавливая тем самым с рынка иностранный компонент.
И писк, стоящий в тот момент в информационном фоне, долетел тогда даже до меня! Сильно далёкого от этой всей темы. Говорили мол, мы-ж никогда свою полноценную ОС не создадим! Тут же все программирование нужно заново проходить! Создали. И даже несколько видов! Пусть и не все из них стоили пристального внимания.
Говорили, что под эту созданную нами «недовинду», мы никогда не получим внятный «софт» — получили! И столько, что девать его уже. Как говорится, некуда. Конкуренция из однотипных программ выполняющих самые разнообразные задачи и на высоком уровне, настолько велика, что на текущий момент цена лицензии дешевле булки хлеба. А то и вовсе «пожалуйста, пожалуйста! Ну попробуйте мой графический редактор! Ну прошу!».
И зря я позвонил в Вологду! Мне тамошний за кафедры современных технологий, института машиностроения, сейчас вообще все уши прощу ржал, мол его студенты-обалдуи, ничему не хотят учится, только и делают, что какие-то странные писюльки для новой «неопкатанной» ОС выдумывают. То «ворды» какие-то новые, то «потошопы».
И что тогда при этом всем, на наше образование пеняют?! — потер я глаза, и возвращая папку с бумагами на место — все тут нормально! Похоже, меня дезинформировали — и я взял папку иную, с надписью, гласящей, что документы принадлежат институту связи и коммуникации.
А, понятно — тут все так же, как и с вояками! Есть яркие светила, где реально двигают науку, есть кучки грязи, куда лучше не ступать — утонешь. И противовес местам, где на уроках проходят устройства современных систем программирования, и изучают машиностроение на примере роботизированных комплексов, есть институты, где на уроках проходят ламповые устройства. И то, сугубо в теории, по конспектам.
Надо! Надо заняться образованием! Ой как надо! И не с наскока, как я тут взял, и влетел, маша шашкою не глядя, рискуя отрубить голову своему коню. А по нормальному! По серьёзному! Основательно со всем разобравшись! Вот только… а есть ли у меня на это время? Все-таки я… не министр по образовательной части. И даже не где-то рядом.
Не потянуть мне это. Не потянуть! Не с тем, что я уже на себя взвалил. Тут нужна команда. Иная команда, чем у меня, и много-много работы.
— Награждается… — вещает оратор, очень хорошо поставленным голосом —…за выдающиеся заслуги… — стоя с грамотой на вытянутых руках, пред толпой одетых на парад людей —…за неоценимый вклад… — и посреди заполненного до отказа людьми зала —…за честь и преданность! Своему делу, и своей стране… — вполне такого неплохого зала!
Вот только меня там нет. Я реквизировал у охраны телек, и под его мелодичное бурчание и мелькание картинок, жую сухарики, да подписываю бумажки. «Не своей рукой» подписываю, утверждая рост финансирования на тридцать процентов, двух десятков перспективных проектах в области микро, и силовой электроники.
Так же меняю часы теории и практики местами в паре крупных институтов, в уже утвержденных бумагах. И отдаю распоряжение своей бравой братии, найти одного человечка, что подозрительным образом вдруг «исчез с радаров» в тот самый момент, как друзья из ФСБ, наконец нарыли на него компромат.
Мы, впрочем, на него тоже кое-что нарыли, но он исчез ото всех, и сейчас похоже, будем искать его тушку в канаве всем коллективом!
Чворт! Столько работы, и всё коту под хвост! Похоже где-то завелся крот. Вопрос лишь — у нас? У них? Просто кто-то проболтался? Причем последнее, я легко представляю, и именно с нашей стороны. У меня ребята вроде не из болтливых, но опытный психолог, их легко раскрутит. Они у меня… так сказать, немного наивные, даже если этим «мальчикам» уже под полтинник.
— Награждается Александр Николаевич…
— Их-хи-ги — растекся я в улыбке, глядя на ставшего красным аки помидор, теперь уже, замминистра… по особым вопросам.
Нет они меня так точно в могилу сведут! Министерство особых вопросов? Это вообще, что? Что оно делает? За что отвечает?! А понормальнее название придумать не могли!? А то это выглядит как министерства пряной гребли! Или иными словами — отвалите, здесь сидит мальчик-мажор-любименький-сыночек.
Хотя в данном случае — дочечка.
— Тфу! — сплюнул я пустоту, дабы не пачкать ковёр.
Его вообще-то люди каждый день чистят! А я привык уважать чистоту.
Кстати, насчёт чистки… — вытек я из-за стола, не отодвигая плотно прижатое к нему кресло. Аккуратно, и плавно двигаюсь, не издавая ни единого звука или даже шороха, следя краем глаза за датчиком движения сигнализации в углу, доползаю до края пушистого ковра на полу. До стенки, где притаился смачный и невероятно наглый, но совсем не живой ЖУК.
Сидит, сидит зараза! Размером больше моей ладони! Сливается с орнаментом обоев, и его похоже никто в упор не видит. И вот что мне интересно, это устройство, пишет видео или аудио? Или и то, и то? Ведёт трансляцию, или так, на внутреннею память? Кто его сюда поставил? Зачем? На каких основаниях…
Эх! Жаль Я не умею пользоваться той балдой, что жжёт электронику! Она у меня есть, валяется вон там, в углу кабинета, но этим делом заведовал мой тёзка. И без него, от части, я без рук! Хоть у него и сломана нога. И даже вон, на награждении, стоит, бедняга, в гипсе с костылём.
А у меня тут жуки по стенам ползают! Развелись, понимаш-ли, пока никто не видит! Столь ограмадные, что кажется даже смешно, что его никто не замечает! Хотя у меня и бывают в кабинете то три калеки за день, не считая уборщиков. Я-ж всё сам, все сам… Да и жук один, и он так расположен, что его видно хорошо, только из-за моего стола, с моего кресла. То есть увидеть, заметить, его должен только и исключительно я? Или это следствие того, что он за мной следит и наблюдает?
Но всё равно топорно! Его же после установки так натёрли спиртом… что не учуять подобное, вернувшись «на родину» с тех дурацких учений, мог только простуженный! Или контуженный. На что видимо и был расчёт. И я хотел отодрать его от обоев ещё тогда! Но решил, за столь наглую наглость поберечь, и подождать, пока этот ставший объёмным орнамент кто-нибудь заметит помимо меня. Не заметил. Никто.
А ведь вчера мне тут ещё и эту сигнализацию воткнули! Да без меня! Я у министра финансов гостил… — взглянул я на датчик движения в углу, что ставили тут явно не уборщики помещений! — а раз люди из СБ, ничего не засекли во время работ… в общем, надо бы поковырять эту конторку с пинцетом! По особым я вопросам, али где? Крыс там явно развелось… немеряно.
И надо бы завести себе ещё пару-тройку помощников! Министр я в конце концов, али так, погулять выше?! Не престало мне самому по поручениям бегать! Даже когда нужно нужные бумаги украсть-подкинуть. Хотя это все же можно! А вот ожиревать на лаврах — точно не стоит.
— Что значит «не вы»? — проговорил я, чувствуя, как у меня сейчас начнет дёргаться глаз — Бумага ваша? — потряс я пред лицом человека листком бумаги.
Гербовой. С печатями, на котором было отпечатано решение, об установке сигнализации. И что шло комплектом к установленной без моего ведома сигнализации в моём кабинете.
— Бумага наша. — подтвердил глава службы безопасности кремля, изучив протянутый мной документ — Но мы не устанавливали СИГНАЛИЗАЦИЮ в ВАШЕМ кабинете!
— То есть как? — проговорил я, принимая зачем-то бумажку обратно, и чувствуя, что второй глаз решил не отставать от первого.
Сходил, называется, по-быстрому… разобраться решил, тип зачем мне спецназ? Я и сам, супергерой!
— Так. Эта же, добровольная услуга, и вообще — только по заявке. Кому надо, тому поставим. — развёл руками мужчина — и вообще это исключительно идея министра финансов. К нему говорят, хех, призраки захаживают. — и тут вдруг он уставился на меня не мигая.
Я, уставился на него в ответ, так же не мигая. И повисла немая пауза, во время которой я усиленно думал — догадался что ли? Что я и есть, этот «призрак»? Походу… но у финансиста такая удобная форточка!.. надо бы ему орнаментную решётку порекомендовать.
— Ха… Да ну! — вдруг сказал СБешник, я захлопал глазами, тип «не понимаю, о чем вы» — Да быть того не может! — я захлопал с удвоенным усилием, словно пытаясь взлететь — Жора! — вдруг рявкнул он, и я лишь через мгновение заметил нажатую кнопку селектора — Группу! Срочно! В кабинет особых вопросов!
— В допросную чтоль? — донесся из селектора озадаченно-напуганный голос «Жоры».
— Да не тех!
— Понял! — что-то понял все тот же «Жора» — Выдвигаемся!
Я сделал шаг к двери — ко мне без спроса ломятся! Но безопасник, протянув руку через стол, положил её мне на плечо.
— А вас я попрошу остаться. — и улыбнулся, как-то совсем не как мужчина своей должности, да умудренный сединами — Там и без тебя разберутся. Конфетку будешь?
— Давайте…
А через пару мгновений, где-то на другом конце здания прозвучал взрыв. Ага, уже разобрались…
— А теперь я могу идти?..
— А, это ты… во скажи мне, САША, почему все проблемы всегда вокруг тебя?
А! Девяносто девятый собственной персоной! — воскликнул я в душе, но в слух это естественно не сказал.
— Вы мне лучше скажите, каким это образом, мне в кабинет притащили два кило взрывчатки?
Что тяжелую дубовую дверь, отправило летать вместе с косяком.
— Это не ко мне вопрос — сухо и тихо ответил на это глава столь важного ведомства, бросив короткий взгляд на стоящего рядом со мной главу лишь чуть менее серьёзной службы — С этого момента дела переходит под юрисдикцию ФСБ!
— Погибли люди, МОИ люди! — с нажимом проговорил стоящий рядом со мной человек.
— Именно поэтому, — кивнул мистер две девятки на развороченный кабинет, как бы намекая — данный вопрос больше не ваша забота.
А у меня в этот момент ожила рация, начав говорить от имени двести девятнадцатого, и голосом двести девятнадцатого, но каким-то… скомканным.
— Вам знаком некий Гончаров, Иван Николаевич?
— Да. — ответил я, едва заметно вздохнув, наблюдая как два серьёзных дяденьки, вот уже минуту сверлят друг друга глазками.
И вспоминая… печально вспоминая… как по глупости, по… какой-то нелепой случайности…
— Он ищет вас.
У меня приоткрылся рот. Челюсть не отпала, но…
— Где он? Как выглядит?
— Вот тут то и странно! Пацанчику и восьми нет, а он уже по всем явкам прошелся. Куда только можно звонил, и где только мог инфу найти — искал. Мы думали шпион какой объявился, а тут… может кто его подговорил на это дело? Но пытать женщин и детей — это не в нашей юрисдикции.
— Где он?
— Один из домов ребенка Екатеринбурга.
Ловушка? Правда? — задумался я. — Он мог и выжить, и правда каким-то боком укатить так далеко. Как ни крути, пострадавших распихивали куда только могли, и если взрослые еще могли выбирать, то вот дети, оставшиеся без родителей… ехали тупо туда, где место побольше, и не совсем уж на куличках. Особенно те, у которых из родственников, по бумагам, никого.
С другой стороны — это может быть и ловушка! Такая подлая, что… что взрыв в самом центре правительственного аппарата — взглянул я в сторону своего изувеченного кабинета — ни что, по сравнению с этим.
Динамит на всех воспитанниках, пулеметы в стенах и под полом, чай с ядом, тупо захват заложников… да что угодно! Ни говоря уже и о чем-то предельно банальном и невероятном одновременно — какое-то дитя, решила использовать имя-фамилию первого попавшегося деятеля, названного по ТВ. А ведь меня там оглашали! Пусть и по скромному, даже без фото.
Ладно, мне в любом случае надо туда съездить. С образованием я тут скорее все испорчу, чем что-то путное устрою, а там какие-то сложности со спрямлением участка дороги на Уренгой. И министр транспорта лично просил решить этот особый вопрос еще при нашей прошлой встрече. А то он сам так и не смог понять, кто и что зажимает? Деньги, или же землю государственную?
Какой из министров рога отрастил, или же оба сразу? Или вообще — проблема лишь местного масштаба. А то стройку северного обхода как раз заканчивают, и надо уже начинать переброску людей и техники на новую стройку, а… проект и план, так и не утверждён.
Ладно! Даже если это ловушка, скатаюсь лично. Просто возьму с собой спецназ, да группу боевую. А здесь — взглянул я на раздающего распоряжение «ничего не трогать» ФСБешника, — и без меня как-нибудь разберутся.
— Сто четырнадцатый, ты на площадке?
— Да, только сел. — отозвался озадаченный голос бойца.
— Извини, придется еще немного полетать. — усмехнулся я, уже мчась вниз по лестнице, до ближайшего межэтажного окна, не заставленного цветами — Подкинешь меня до уральского хребта — и сиганул с третьего с половиной этажа.
— Что… самолет же одноместный… — озадаченно проговорил сотня четырнадцать — ОПЯТЬ?!
— Опять, опять! — почти что влетел в кабину я, почти что пробегая по воздуху, как по сугробу, от окна и аж до сюда.
— Вы вообще-то подросли…
— Два сантиметра роли не сыграет. — надулся, пусть и не в серьёз — Давай живее! Ты как раз не жравший.
— Вот именно! — обиделся боец, но в кабину, под меня, залез.
С трудом закрыл фонарь, тихонечко отвел машину в уголок площадки, проворчал про перевес, и пошел на взлет.
— Машина как беременная… нас тут словно не двое, а трое… ой, смотрите, пол проломите своим задом… я не виноват! Тут не металл ведь, углепластик!
А уже в полете, ко мне на уши свалился две девятки, требуя внятного объяснения, какого фига, я невесть куда свалил, как будь то в спешке.