И даже хлябь грозящих мне морей
Лишь образ крови жертвенной твоей.
За тучей гнева ты сокрыл свой лик,
Но сквозь завесу - луч ко мне проник;
Ты вразумлял, но поношенью
Не предал ни на миг!
Всю Англию - тебе я отдаю:
Меня любивших всех, любовь мою...
Пусть ныне меж моим грехом и мною
Проляжет кровь твоя - морской волною!
Зимой уходит вниз деревьев сок
Так я теперь, вступая в зимний срок,
Хочу постичь извечный корень
Тебя, любви исток!..
Ты на любовь не наложил запрета...
Но хочешь, чтоб святое чувство это
К тебе - и только! - устремлялось, Боже...
Да, ты ревнив. Но я ревную тоже:
Ты - Бог, так запрети любовь иную,
Свободу отними, любовь даруя,
Не любишь ты, коль все равно
Тебе, кого люблю я...
Со всем, к чему еще любви Лучи
Влекутся днесь, меня ты разлучи,
Возьми же все, что в юные года
Я отдал славе. Будь со мной всегда!..
Во мраке храма - искренней моленья:
Сокроюсь я от света и от зренья,
Чтоб зреть тебя; от бурных дней
Спешу в ночную сень я!..
Перевод Д. В. Щедровицкого
ГИМН БОГУ, МОЕМУ БОГУ, НАПИСАННЫЙ ВО ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ
У твоего чертога, у дверей
За ними хор святых псалмы поет
Я стать готовлюсь музыкой твоей.
Настрою струны: скоро мой черед...
О, что теперь со мной произойдет?..
И вот меня, как карту, расстелив,
Врач занят изученьем новых мест,
И, вновь открытый отыскав пролив,
Он молвит: "Малярия". Ставит крест.
Конец. Мне ясен мой маршрут: зюйд-вест,
Я рад в проливах встретить свой закат,
Вспять по волнам вернуться не дано,
Как связан запад на любой из карт
С востоком (я ведь - карты полотно),
Так смерть и воскресенье суть одно.
Но где ж мой дом? Где Тихий океан?
Восток роскошный? Иерусалим?