На следующее утро Гарри проснулся рано. И хотя было понятно, что уже наступил день, открывать глаза он не спешил.
«Это был сон», — твёрдо сказал он сам себе. — «Мне приснилось, что пришёл великан по имени Хагрид и сказал, что меня приняли в школу волшебников. Я открою глаза и окажусь дома, в своём чулане».
Неожиданно раздался громкий стук.
«А вот и тётя Петуния стучит в дверь», — подумал Гарри с упавшим сердцем. Но глаза всё же не открыл — ведь это был такой хороший сон.
Тук. Тук. Тук.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал Гарри, — встаю.
Он сел, и тяжёлая куртка Хагрида свалилась с него. Лачуга была залита солнечным светом, шторм прекратился, на сломанном диване спал сам Хагрид, а в окно когтем стучала сова с газетой в клюве.
Гарри вскочил на ноги. Его распирало от счастья, как будто внутри надулся большой воздушный шар. Он подбежал к окну и распахнул его. Сова влетела в комнату и бросила газету прямо на Хагрида, но тот не проснулся. Затем сова опустилась на пол и набросилась на куртку Хагрида.
— Не надо.
Гарри попытался отогнать сову, но она лишь сердито щёлкнула клювом и продолжила терзать куртку.
— Хагрид! — громко позвал Гарри. — Здесь сова…
— Заплати ей, — пробурчал Хагрид в диван.
— Что?
— Она хочет плату за доставку газеты. Посмотри в карманах.
Куртка Хагрида, казалось, состояла только из карманов… Связки ключей, таблетки от слизней, мотки верёвок, мятные конфеты, пакетики чая… наконец, Гарри вытащил пригоршню странного вида монет.
— Дай ей пять кнатов, — сонно пробормотал Хагрид.
— Кнатов?
— Которые маленькие, бронзовые.
Гарри отсчитал пять маленьких бронзовых монеток, и сова вытянула лапку с привязанным к ней маленьким кожаным мешочком, чтобы Гарри смог положить туда деньги. После этого она вылетела в открытое окно.
Хагрид громко зевнул, сел и потянулся.
— Пора отправляться, Гарри, у нас сегодня куча дел. Едем в Лондон, купить всякую всячину для школы.
Гарри вертел в руках волшебные монетки, разглядывая их. Ему в голову пришла одна мысль, из-за которой возникло ощущение, будто шарик счастья внутри него прокололи.
— Эээ… Хагрид?..
— Ммм? — отозвался Хагрид, натягивая свои огромные сапоги.
— У меня совсем нет денег… и ты слышал, что сказал вчера дядя Вернон… он не будет платить за то, чтобы я учился магии.
— За это не волнуйся, — сказал Хагрид, вставая и почёсывая голову. — Неужели ты думаешь, что родители тебе ничего не оставили?
— Но если их дом был разрушен…
— Они и не хранили своё золото в доме, парень! Нет уж, первым делом заглянем в Гринготтс. Банк волшебников. Возьми вон сосиску, они и холодные ничего… А я, по правде говоря, не откажусь и от кусочка твоего именинного тортика.
— У волшебников есть банки?
— Всего один. Гринготтс. В нём гоблины заправляют.
Кусочек сосиски выпал у Гарри из рук.
— Гоблины?
— Ага… И надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться его ограбить. Никогда не шути с гоблинами, Гарри. Гринготтс — самое надёжное место в мире, чтобы держать что-то в сохранности… Ну, может, кроме Хогвартса. Вообще-то, мне так и так нужно в Гринготтс. Дамблдор попросил. По делам Хогвартса. — Хагрид гордо приосанился. — Он обычно поручает мне всякие важные дела. За тобой вот съездить, кой-чего из Гринготтса забрать… Он знает, что мне можно доверять. Собрался? Тогда пойдём.
Гарри последовал за Хагридом на вершину скалы. Небо сегодня было чистым, и море сверкало в солнечном свете. Взятая напрокат лодка дяди Вернона всё ещё была здесь, в ней было полно воды после шторма.
— А как ты сюда попал? — спросил Гарри, ища глазами ещё одну лодку.
— Прилетел, — ответил Хагрид.
— Прилетел?
— Ага… Но обратно придётся плыть. Теперь, когда ты со мной, нельзя мне колдовать.
Они уселись в лодку, а Гарри всё не сводил глаз с Хагрида, пытаясь представить его в полёте.
— А всё ж досадно самому грести, — сказал Хагрид, опять искоса взглянув на Гарри. — Если я того… эээ… чуток ускорю дело, ты ведь не будешь об этом в Хогвартсе распространяться?
— Конечно, нет, — сказал Гарри, сгорая от желания увидеть ещё какое-нибудь волшебство. Хагрид снова вытащил свой розовый зонтик, дважды стукнул им о борт лодки, и они стремительно помчались к берегу.
— А почему только сумасшедший может попытаться ограбить Гринготтс? — спросил Гарри.
— Заклинания… чары, — ответил Хагрид, разворачивая при этом газету. — Говорят, самые важные хранилища охраняются драконами. И потом, ещё наружу выйти надо — Гринготтс на сотни миль уходит под Лондон. Глубоко под метро. Даже если что и стащишь, то помрёшь с голоду, пока выберешься.
Гарри сидел и думал о сказанном, пока Хагрид читал свою газету — «Ежедневный Пророк». По дяде Вернону Гарри знал, что люди не любят, когда их отрывают от чтения, но удержаться было трудно: у него в жизни не было столько вопросов.
— Ну вот, как всегда. Министерство Магии опять напортачило, — проворчал Хагрид, переворачивая страницу.
— Есть Министерство Магии? — вырвалось у Гарри, прежде чем он успел остановиться.
— Конечно, — сказал Хагрид. — Они, понятно, хотели, чтоб Дамблдор был министром, но он бы никогда не оставил Хогвартс, так что место досталось старику Корнелиусу Фаджу. Растяпа, каких свет не видывал. Теперь он каждое утро Дамблдора совами забрасывает — совета просит.
— А чем занимается Министерство Магии?
— Ну, главное занятие — скрывать от магглов то, что в стране всё ещё полно волшебниц и волшебников.
— Зачем?
— Зачем? Да ты что, Гарри, тогда каждый захочет решать свои проблемы с помощью волшебства. Нет, лучше, чтоб нас не трогали.
В этот момент лодка мягко уткнулась в опору причала. Хагрид сложил газету, и они поднялись по каменным ступенькам на улицу.
Прохожие много глазели на Хагрида, пока они пробирались через маленький город к станции. И Гарри их прекрасно понимал. Хагрид не только был в два раза выше всех, но и постоянно тыкал пальцем в совершенно обычные вещи вроде парковочных счётчиков, громко восклицая:
— Видал, Гарри? Что только эти магглы не придумают!
— Хагрид, — сказал Гарри, запыхавшись оттого, что перешёл на бег, чтобы не отставать, — ты сказал, что в Гринготтсе есть драконы?
— Ну, по крайней мере, так говорят, — ответил Хагрид. — Чёрт, хотел бы я дракона.
— Хотел бы?
— Ага, ещё с детства хотел… Ну, вот мы и пришли.
Они добрались до станции. Через пять минут отправлялся поезд до Лондона. Хагрид, который совершенно не разбирался в «маггловских деньгах», как он их называл, дал несколько банкнот Гарри, чтобы тот купил билеты.
В поезде на них глазели ещё больше. Хагрид занял сразу два места и начал вязать нечто, напоминающее цирковой шатёр канареечного цвета.
— Письмо с тобой, Гарри? — спросил он, подсчитывая петли. Гарри вытащил пергаментный конверт из кармана.
— Это хорошо, — сказал Хагрид. — Там есть список всего, что тебе понадобится.
Гарри развернул второй лист бумаги, на который он до этого не обратил внимания, и прочитал:
Форма
Студентам-первокурсникам требуется:
1. Три комплекта простых рабочих мантий (чёрные)
2. Одна простая остроконечная шляпа (чёрная)
3. Одна пара защитных перчаток (из шкуры дракона или аналогичные)
4. Один зимний плащ (чёрный, с серебряными застёжками)
Обращаем внимание, что вся одежда учеников должна иметь метку с именем
Учебники
Все ученики должны иметь при себе следующие книги:
«Стандартная книга заклинаний (1 уровень)» Миранды Госхок
«История магии» Батильды Бэгшот
«Теория магии» Адалберта Уоффлинга
«Руководство по трансфигурации для начинающих» Эмерика Свитча
«Тысяча магических трав и грибов» Филлиды Споры
«Магические настои и зелья» Арсениуса Джиггера
«Фантастические чудовища и места их обитания» Ньюта Скамандера
«Тёмные силы: руководство по самообороне» Квентина Тримбла
Прочие принадлежности
— 1 волшебная палочка
— 1 котёл (оловянный, стандартного 2-го размера)
— 1 набор стеклянных или хрустальных флаконов
— 1 телескоп
— 1 комплект медных весов
Студенты могут также взять с собой сову, ИЛИ кота, ИЛИ жабу
НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ ЗАПРЕЩЕНО ИМЕТЬ СВОИ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ
— Разве всё это можно купить в Лондоне? — вслух поинтересовался Гарри.
— Если знаешь, куда пойти, — ответил Хагрид.
До этого Гарри никогда не бывал в Лондоне. Хотя Хагрид, вроде, и знал, куда идёт, он явно не привык добираться туда обычным способом. Он застрял в турникете в метро, а позже громко жаловался, что сиденья в поезде слишком маленькие, а поезда слишком медленные.
— Не понимаю, и как магглы живут без магии, — сказал он, взбираясь по неисправному эскалатору, ведущему на шумную улицу со множеством магазинов.
Хагрид был такой большой, что без труда рассекал толпу, и Гарри оставалось только не отставать от него. Они проходили мимо книжных и музыкальных магазинов, закусочных и кинотеатров, но ни одно из этих мест не выглядело так, будто в нём можно было купить волшебную палочку. Это была обычная улица с обычными людьми. Неужели, под всем этим спрятаны горы золота, принадлежащего волшебникам? Неужели, действительно существуют магазины, продающие книги заклинаний и мётлы? Может быть, это всё какой-то большой розыгрыш, который устроили Дёрсли? Если бы Гарри не знал наверняка, что у Дёрсли напрочь отсутствует чувство юмора, он, может быть, так и подумал бы. И всё же, хотя всё сказанное Хагридом и звучало просто неправдоподобно, Гарри почему-то не мог не верить ему.
— Вот он, — сказал Хагрид, вдруг остановившись. — Дырявый Котёл. Знаменитое место.
Это был крошечный грязный бар. Если бы Хагрид не указал на него, Гарри его даже бы и не заметил. Спешащие прохожие не обращали на него внимания. Их взгляды скользили по большому книжному магазину и сразу перескакивали на музыкальный магазин, не задерживаясь на «Дырявом Котле», как будто вообще его не видели. У Гарри даже возникло странное чувство, что видеть его могут только он и Хагрид. Но прежде чем он успел об этом сказать, Хагрид провёл его внутрь.
Для знаменитого места тут было слишком темно и убого. В углу сидели несколько пожилых женщин и пили херес из крошечных стаканчиков. Одна из них курила длинную трубку. Маленький мужчина в цилиндре разговаривал со старым барменом, который был совершенно лыс и морщинист, отчего напоминал беззубый грецкий орех. Как только они вошли, тихий гул прекратился. Хагрида, похоже, знали все: ему замахали и заулыбались, а бармен потянулся за стаканом:
— Как всегда, Хагрид?
— Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — сказал Хагрид, положив свою огромную руку на плечо Гарри, отчего у того подогнулись колени.
— Боже мой, — воскликнул бармен, уставившись на Гарри. — Это… неужели это?…
Весь Дырявый Котёл вдруг замер, и воцарилась полная тишина.
— Благослови мою душу… — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь.
Он выскочил из-за стойки, подбежал к Гарри и со слезами на глазах схватил его за руку.
— С возвращением, мистер Поттер, с возвращением!
Гарри не знал, что и сказать. Все смотрели на него. Пожилая женщина с трубкой продолжала затягиваться, не замечая, что трубка уже погасла. Хагрид сиял.
Затем раздался скрежет стульев, и в следующий момент Гарри обнаружил, что пожимает руки всем, кто был в «Дырявом Котле».
— Дорис Крокфорд, мистер Поттер, просто не верится, что я наконец-то вас встретила.
— Я так горжусь, мистер Поттер, так горжусь.
— Всегда хотела пожать вам руку… Я вся трепещу.
— В полном восхищении, мистер Поттер, просто нет слов. Меня зовут Диггл. Дедалус Диггл.
— А я видел вас раньше! — сказал Гарри, когда с Дедалуса Диггл от его волнения свалился цилиндр. — Вы однажды поклонились мне в магазине.
— Он помнит! — воскликнул Дедалус Диггл, оглядываясь на остальных. — Слышите? Он меня помнит!
Гарри продолжал пожимать руки. Дорис Крокфорд уже сделала несколько заходов.
Вперёд, явно нервничая, вышел бледный молодой человек. Один глаз у него дёргался.
— Профессор Квиррелл! — сказал Хагрид. — Гарри, профессор Квиррелл будет одним из твоих учителей в Хогвартсе.
— П-п-поттер, — заикаясь, произнес профессор Квиррелл, пожимая Гарри руку. — Н-не могу в-выразить, к-как я рад познакомиться с вами.
— Какой раздел магии вы преподаёте, профессор Квиррелл?
— З-защиту от Т-т-тёмных Искусств, — пробормотал профессор Квиррелл с таким видом, как будто предпочитал не думать об этом. — Н-не то чтобы вам это было нужно, а, П-п-поттер? — нервно рассмеялся он. — Я так п-понимаю, вы з-за школьными п-п-принадлежностями? Я вот т-тоже х-хочу п-приобрести новую к-книгу о вампирах.
Сама мысль об этом, казалось, его ужасала.
Но остальные не дали профессору Квирреллу долго отвлекать внимание Гарри на себя. На то, чтобы избавиться от них, ушло ещё почти десять минут. Наконец, Хагрид повысил голос, заглушая общий гомон.
— Нам пора… ещё кучу всего надо купить. Пошли, Гарри.
Дорис Крокфорд пожала Гарри руку в последний раз, и Хагрид провёл его через бар в маленький, обнесённый стенами, задний дворик, в котором, кроме мусорного бака и сорняков, ничего не было.
Хагрид улыбнулся Гарри.
— Ну, что я тебе говорил? Говорил ведь, что ты знаменит. Даже профессор Квиррелл задрожал, когда тебя увидел… Впрочем, по правде говоря, он всегда трясётся.
— Он всегда такой нервный?
— О, да. Бедный парень. Золотая голова. С ним всё было хорошо, пока учился по книгам, но потом он на год уехал, чтобы приобрести опыт, как говорится, из первых рук… Говорят, он встретил вампиров в Чёрном Лесу, и ещё какая-то неприятность с одной каргой приключилась… С тех пор он сам не свой. Боится учеников, боится своего собственного предмета… Где мой зонт?
Вампиры? Карга? У Гарри кружилась голова. Хагрид тем временем отсчитывал кирпичи на стене над мусорным баком.
— Три вверх… два в сторону… — бормотал он. — Так, отойди, Гарри.
Он трижды стукнул по стене кончиком своего зонта.
Кирпич, к которому он прикоснулся, зашевелился… и изогнулся… в середине появилось маленькое отверстие… оно становилось всё больше и больше… а через секунду они уже стояли перед аркой, достаточно большой даже для Хагрида, которая вела на извилистую улицу с булыжной мостовой, исчезающую за поворотом.
— Добро пожаловать, — сказал Хагрид, — на Диагон Аллею.
Он довольно улыбнулся, увидев удивление на лице Гарри. Они прошли через арку. Гарри быстро оглянулся и успел заметить, как арка моментально превратилась в сплошную стену.
На груде котлов, выставленных у ближайшего магазина, ярко играло солнце. «Котлы — Всех Размеров — Медные, Латунные, Оловянные, Серебряные — Самопомешивающиеся — Складные» — гласила вывеска над ними.
— Ага, один тебе понадобится, — сказал Хагрид. — Но сначала сходим за твоими деньгами.
Гарри мечтал, чтобы у него было, по меньшей мере, ещё четыре пары глаз. Пока они шли по улице, он крутил головой во все стороны, пытаясь успеть увидеть всё сразу: магазины, выставленные снаружи товары, людей, делающих покупки. Полная женщина возле аптеки качала головой, когда они проходили мимо, приговаривая: «Шестнадцать сиклей за унцию печени дракона, да они с ума посходили…»
Глухое, мягкое уханье доносилось из тёмного магазина с вывеской «Магазин Сов Айлопcа — Неясыти, совки, сипухи и полярные». Несколько мальчиков возраста Гарри прижались носами к витрине с мётлами.
— Смотри, — донеслось до Гарри, — новый «Нимбус-2000»… Самая скоростная…
Здесь были магазины, торгующие мантиями, магазины, продающие телескопы и странные серебряные инструменты, которых Гарри раньше не видел, витрины, заставленные бочками с селезёнками летучих мышей и глазами угрей, высоченными стопками книг с заклинаниями, перьями и свитками пергамента, бутылочками с зельями, лунными глобусами…
— Гринготтс, — сказал Хагрид.
Они подошли к белоснежному зданию, возвышающемуся над низкими магазинчиками. Возле отполированной бронзовой двери в алой с золотом форменной одежде стоял…
— Да, это гоблин, — тихо сказал Хагрид, пока они поднимались к нему по белым каменным ступеням.
Гоблин был почти на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Когда они заходили внутрь, гоблин поклонился. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными, с выгравированной на них надписью:
— Как я и сказал, надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться их ограбить, — сказал Хагрид.
Два гоблина с поклоном пропустили их через серебряные двери, и они оказались в огромном мраморном зале. Ещё около сотни гоблинов восседали на высоких табуретках за длинной стойкой, делая записи в больших бухгалтерских книгах, взвешивая монеты на медных весах и изучая драгоценные камни через лупу. Из холла вело бессчётное количество дверей, и другие гоблины пропускали людей через эти двери. Хагрид и Гарри подошли к стойке.
— Доброе утро, — сказал Хагрид незанятому гоблину. — Мы пришли взять немного денег из сейфа мистера Гарри Поттера.
— У вас есть его ключ, сэр?
— Где-то был… — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку всё из своих карманов, высыпав на бухгалтерскую книгу гоблина пригоршню заплесневелого собачьего печенья. Гоблин поморщил нос. Гарри тем временем смотрел на гоблина справа, взвешивающего горку большущих рубинов, похожих на тлеющие угли.
— Нашёл, — наконец сказал Хагрид, показывая маленький золотой ключик.
Гоблин тщательно осмотрел его.
— Кажется, всё в порядке.
— И ещё у меня есть письмо от профессора Дамблдора, — важно произнёс Хагрид, выпячивая грудь. — Насчёт Сами-Знаете-Чего в хранилище 713.
Гоблин внимательно прочитал письмо.
— Очень хорошо, — сказал он, возвращая его Хагриду. — Я пошлю кого-нибудь с вами вниз к обоим хранилищам. Грипхук!
Грипхук тоже оказался гоблином. Когда Хагрид сгрёб всё собачье печенье обратно в карманы, они с Гарри последовали за Грипхуком к одной из дверей, ведущих из зала.
— А что это такое — «Сами-Знаете-Что» в хранилище 713? — спросил Гарри.
— Этого я тебе сказать не могу, — таинственно сказал Хагрид. — Большой секрет. Дела Хогвартса. Дамблдор мне доверяет. Я слишком дорожу своим местом, чтобы тебе рассказывать.
Грипхук придержал дверь, пропуская их вперёд. Гарри, ожидавший увидеть вокруг мрамор, был удивлён: они оказались в узком каменном коридоре, освещённом факелами. Он круто уходил вниз, а по полу были проложены небольшие рельсы. Грипхук свистнул, и по рельсам к ним быстро приехала маленькая тележка. Они забрались внутрь, причём Хагриду это удалось не сразу, и тронулись.
Сначала тележка просто с грохотом неслась по лабиринту извивающихся коридоров. Гарри попытался запомнить дорогу — налево, направо, ещё раз направо, налево, в центральный коридор, направо, налево… Нет, это было совершенно невозможно. Дребезжащая тележка, похоже, сама знала дорогу, потому что Грипхук никакого участия в управлении не принимал.
Глаза Гарри слезились от холодного встречного ветра, но он всё равно держал их широко открытыми. В какой-то момент ему показалось, что он увидел вспышку огня в конце коридора, и повернулся, чтобы проверить, не дракон ли это, но опоздал — они нырнули ещё глубже, проезжая мимо подземного озера, где огромные сталактиты и сталагмиты росли из потолка и пола.
— Никогда не понимал, — крикнул Гарри Хагриду сквозь грохот тележки, — в чём разница между сталагмитом и сталактитом?
— В «сталагмите» есть «м», — ответил Хагрид. — И не задавай мне сейчас вопросов, по-моему, меня сейчас стошнит.
Он весь позеленел, и когда тележка, наконец, остановилась возле маленькой дверцы в стене коридора, Хагрид выбрался наружу и ему пришлось прислониться к стене, чтобы коленки перестали дрожать.
Грипхук отпер дверь. Наружу вырвалось облако зелёного дыма, и когда он рассеялся, Гарри ахнул. Внутри были холмы из золотых монет, колонны из серебряных и горы из маленьких бронзовых кнатов.
— Это всё твоё, — улыбнулся Хагрид.
Всё это принадлежало Гарри… Невероятно. Очевидно, Дёрсли ничего об этом не знали, иначе прибрали бы всё это к рукам в мгновение ока. Сколько раз они жаловались, что Гарри влетает им в копеечку? И всё это время глубоко под Лондоном его дожидалось целое состояние.
Хагрид помог Гарри собрать часть денег в сумку.
— Вот эти золотые — галеоны, — объяснял он. — Всё очень просто: в одном галеоне семнадцать серебряных сиклей, а в одном сикле двадцать девять кнатов. Ладно, на пару семестров этого должно хватить, остальное сохраним на потом.
Он повернулся к Грипхуку:
— Теперь хранилище 713, и, пожалуйста, нельзя ли помедленнее?
— Скорость только одна, — ответил Грипхук.
Теперь они спускались ещё ниже, опять набирая скорость. С каждым крутым поворотом воздух становился всё холоднее и холоднее. Они пронеслись над подземным ущельем, и Гарри перегнулся через край, пытаясь рассмотреть, что там, на тёмном дне, но Хагрид, простонав, схватил его за шиворот и затащил обратно.
У сейфа 713 замочной скважины не было.
— Отойдите, — важно сказал Грипхук. Он провёл по двери одним из своих длинных пальцев, и та просто исчезла.
— Если кто-нибудь, кроме гоблинов Гринготтса, попробует сделать то же самое, его засосёт внутрь сквозь дверь, и он окажется в ловушке, — пояснил Грипхук.
— И как часто вы проверяете, есть ли кто-нибудь внутри? — спросил Гарри.
— Приблизительно раз в десять лет, — ответил Грипхук, довольно неприятно ухмыльнувшись.
Гарри был уверен, что внутри столь защищённого хранилища должно быть что-то действительно необычное, и он с любопытством заглянул внутрь, ожидая увидеть, как минимум, невероятные сокровища… Но сначала ему показалось, что сейф вообще пуст. Затем он заметил на полу грязный маленький свёрток из коричневой бумаги. Хагрид поднял его и спрятал поглубже в недрах своей куртки. Гарри так и хотел спросить, что это такое, но понял, что не стоит.
— Давай, пошли в эту адскую тележку, и не болтай со мной на обратном пути, мне лучше держать рот закрытым, — сказал Хагрид.
После ещё одной сумасшедшей гонки на тележке, они стояли на ступенях Гринготтса, щурясь от солнечного света. Гарри не знал, куда бежать в первую очередь, теперь, когда у него была полная сумка денег. Ему не нужно было знать курс галеонов относительно к фунтам, чтобы понять, что сейчас у него столько денег, сколько не было за всю его жизнь — и больше даже, чем у Дадли.
— Теперь можешь купить форму, — сказал Хагрид, кивая на магазин «Мантии мадам Малкин на все случаи». — Послушай, Гарри, ты не возражаешь, если я пока заскочу в Дырявый Котёл пропустить стаканчик? Терпеть не могу эти гринготтские тележки.
Он действительно всё ещё выглядел неважно, поэтому Гарри вошёл в магазин мадам Малкин один, слегка нервничая.
Мадам Малкин оказалась маленькой улыбчивой толстушкой-волшебницей, одетой во все сиреневое.
— Хогвартс, дорогой? — сказала она, как только Гарри открыл рот. — У нас тут есть всё что нужно… Вообще-то, ещё один молодой человек прямо сейчас на примерке.
В глубине магазина на табуретке стоял бледный мальчик с острым подбородком, пока вторая волшебница подкалывала подол его длинной чёрной мантии. Мадам Малкин поставила Гарри на табуретку рядом, надела на него через голову длинную мантию и тоже начала подкалывать её булавками, подбирая подходящую длину.
— Привет, — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс?
— Да, — ответил Гарри.
— Мой отец покупает в соседнем магазине учебники, а мама смотрит волшебные палочки дальше по улице, — сообщил мальчик скучающим голосом, растягивая слова. — А потом я потащу их смотреть гоночные мётлы. Не понимаю, почему первокурсникам нельзя иметь свои. Думаю, я заставлю отца купить метлу, а потом как-нибудь пронесу её в школу.
Гарри это сильно напомнило о Дадли.
— А у тебя есть своя метла? — продолжил мальчик.
— Нет, — сказал Гарри.
— А в Квиддич играешь?
— Нет, — повторил Гарри, гадая, что же это штука такая — Квиддич.
— А я — да… отец говорит, что если меня не возьмут играть за свой Дом, это будет преступлением, и, должен тебе сказать, я с ним согласен. Уже знаешь, в какой Дом попадёшь?
— Нет, — ответил Гарри, чувствуя себя с каждой минутой всё глупее и глупее.
— Ну, на самом деле этого никто не знает, пока туда не приедет, но я наверняка буду в Слизерине, вся наша семья училась там… Представь себе попасть в Хаффлпафф, я бы ушёл из школы, а ты?
— Мхм, — ответил Гарри, жалея, что не может сказать ничего более интересного.
— Взгляни на того громилу! — вдруг воскликнул мальчик, кивая в сторону окна. Там стоял Хагрид, улыбаясь Гарри и показывая на две большие порции мороженого, из-за которых он не мог войти внутрь.
— Это Хагрид, — сказал Гарри, радуясь, что и он знает нечто неведомое собеседнику. — Он работает в Хогвартсе.
— А, — сказал мальчик. — Я слышал о нём. Он кто-то вроде слуги, да?
— Он егерь, — ответил Гарри. Этот мальчик с каждой секундой нравился ему всё меньше и меньше.
— Да, точно. Я слышал, он как дикарь: живёт в лачуге на территории школы, время от времени напивается, пытается колдовать, и в итоге поджигает собственную кровать.
— А по-моему, он замечательный, — холодно ответил Гарри.
— Неужели? — сказал мальчик чуть насмешливо. — А почему он с тобой? Где твои родители?
— Они умерли, — коротко сказал Гарри. Ему не очень-то хотелось посвящать этого мальчика в детали.
— Жаль, — сказал тот, без тени сожаления в голосе. — Но они ведь были из наших?
— Они были волшебниками, если ты это имеешь в виду.
— Я вообще считаю, что не нужно принимать людей другого сорта, а ты? Они ведь не такие, им просто не дано понять то, что дано нам. Представляешь, некоторые из них даже не слышали никогда о Хогвартсе, пока не получили письмо. Я думаю, что следует принимать только детей из старых династий волшебников. Кстати, а какая у тебя фамилия?
Но прежде чем Гарри успел ответить, мадам Малкин сказала «Ну вот и всё, мой дорогой», и Гарри, радуясь предлогу прервать разговор, спрыгнул с табуретки.
— Ну, тогда увидимся в Хогвартсе, — сказал мальчик, растягивающий слова.
Гарри молча ел мороженое, купленное ему Хагридом (шоколадно-малиновое с молотыми орехами).
— Что случилось? — спросил Хагрид.
— Ничего, — соврал Гарри. Они остановились, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немного повеселел, когда обнаружил пузырёк чернил, меняющих свой цвет во время письма. Когда они вышли из магазина, он спросил:
— Хагрид, что такое Квиддич?
— Чёрт подери, Гарри, я всё время забываю, как мало ты знаешь — это ж надо, не знать про Квиддич!
— Не порть мне настроение ещё больше, — попросил Гарри. Он рассказал Хагриду о бледном мальчике из магазина мадам Малкин. — … И ещё он сказал, что детей из маггловских семей вообще нельзя принимать.
— Ну, ты же не из маггловской семьи. Знал бы он, кто ты такой… да он с пелёнок слыхал твоё имя, если его родители — волшебники. Ты же видел, что творилось в Дырявом Котле. Да и вообще, что он в этом смыслит? Самые лучшие волшебники, которых я встречал, как раз вышли из маггловских семей… твоя мама, например! И посмотри, какая у неё сестра!
— Так что такое Квиддич?
— Это наша спортивная игра. Игра волшебников. Он похож… похож на футбол у магглов… все обожают Квиддич. Играют в воздухе, на мётлах, четырьмя мячами. Так сразу тяжеловато правила объяснить.
— А что такое Слизерин и Хаффлпафф?
— Школьные Дома. Всего их четыре. Все говорят, якобы в Хаффлпаффе учатся одни тупицы, но…
— Могу поспорить, я попаду Хаффлпафф, — уныло заключил Гарри.
— Лучше уж в Хаффлпафф, чем в Слизерин, — хмуро ответил Хагрид. — Не было ни одного волшебника и волшебницы, ступивших на плохую дорожку, которые не вышли бы из Слизерина. Сам-Знаешь-Кто — один из них.
— Вол… извини, Сам-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе?
— Много-много лет назад, — сказал Хагрид.
Учебники для Гарри они покупали в магазине под названием «У Флориша и Блоттса», где полки до самого потолка были забиты книгами — огромными, как камни мостовой в кожаных переплетах; книгами размером с почтовую марку в шёлковых обложках; книгами, полными загадочных символов; а в некоторых так вообще ничего не было. Даже Дадли, который никогда ничего не читал, не удержался бы и захотел их полистать.
Хагриду почти силой пришлось оттащить Гарри от пособия «Проклятия и контрпроклятия (Разыграйте своих друзей и одурачьте своих врагов с помощью новейших возмездий: Выпадение волос, Ватные ноги, Связывание языка и многое-многое другое)» профессора Виндиктуса Виридиана.
— Я хотел узнать, как заколдовать Дадли.
— Не сказал бы, что это плохая идея, но использовать магию среди магглов нельзя, за исключением особых обстоятельств, — сказал Хагрид. — И у тебя всё равно не получится ни одно из этих заклятий. Тебе придётся многому научиться, прежде чем ты достигнешь такого уровня.
Хагрид также не позволил Гарри купить котёл из чистого золота («В списке ведь ясно сказано — оловянный»), но зато они купили отличный набор весов для взвешивания ингредиентов зелий и складной медный телескоп. Затем они посетили аптеку, которая компенсировала своим волшебным видом ужасную вонь: смесь запахов тухлых яиц и гнилой капусты. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились банки с травами, сушеными кореньями и разноцветными порошками, с потолка свешивались пучки перьев, связки клыков и изогнутых когтей. Пока Хагрид заказывал человеку за стойкой некоторые основные ингредиенты зелий для Гарри, сам Гарри рассматривал серебряные рога единорога по цене 21 галеон за каждый, и крошечные чёрные блестящие глаза жуков (пять кнатов за ковшик).
Выйдя из аптеки, Хагрид опять заглянул в список Гарри.
— Осталась только палочка… Ах да, и я ещё не выбрал тебе подарок на день рождения.
Гарри почувствовал, что краснеет.
— Но это совсем не обязательно…
— Знаю, что не обязательно. А знаешь что, куплю-ка я тебе какую-нибудь животину. Только не жабу, они давным-давно вышли из моды, тебя засмеют. Кошек я тоже не люблю — я от них чихаю. Давай я подарю тебе сову. Каждый ребёнок хочет сову, они страшно полезные — приносят почту и не только.
Через двадцать минут они вышли из Магазина Сов Айлопса, в котором стоял полумрак, повсюду шелестели крылья и моргали горящие глаза. Теперь у Гарри в руках была большая клетка с чудесной полярной совой, которая крепко спала, спрятав голову под крыло. Произнося слова благодарности, Гарри всё время заикался, прямо как профессор Квиррелл.
— Да не за что, — ворчливо заметил Хагрид. — Думаю, Дёрсли тебя не очень-то подарками баловали. Ну что ж, остался только магазин Олливандеров… Олливандеры — лучшее место, где можно приобрести палочку. У тебя она должна быть самой лучшей.
Волшебная палочка… О ней Гарри мечтал больше всего.
Этот последний магазин был узким и невзрачным. Облупившиеся золотые буквы над дверью гласили: «Олливандеры: Изготовители превосходных палочек с 382 года до н. э.». За пыльным стеклом витрины на выцветшей пурпурной подушечке лежала всего одна палочка.
Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина звякнул колокольчик. Помещение было совсем крошечным и пустым, если не считать единственного высокого стула, на который Хагрид и уселся в ожидании. Гарри охватило странное чувство, как будто он вошёл в библиотеку со строгими правилами. Он подавил в себе желание задать множество новых вопросов и посмотрел на тысячи узких коробочек, аккуратно сложенных стопками почти до потолка. Почему-то он покрылся мурашками. Даже пыль и тишина в этом месте, казалось, трепетали от какой-то таинственной магии.
— Добрый день, — произнёс мягкий голос. Гарри подпрыгнул. Хагрид, похоже, тоже подпрыгнул, потому что послышался громкий треск, и он быстро вскочил с высокого стула.
Перед ними стоял старик, чьи большие почти бесцветные глаза светились в темноте магазина словно две луны.
— Здравствуйте, — неловко поздоровался Гарри.
— Ах, да, — сказал старик. — Да, да. Я так и думал, что скоро вас увижу. Гарри Поттер. — Это был не вопрос. — У вас глаза вашей матери. Кажется, только вчера она сама стояла здесь, покупая свою первую палочку. Десять с четвертью дюймов, хлёсткая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для наведения чар.
Мистер Олливандер подошёл ближе к Гарри. Гарри захотелось, чтобы тот моргнул: от взгляда серебристых глаз становилось жутковато.
— А вот ваш отец предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Гнущаяся. Немного более мощная и замечательно подходящая для трансфигурации. Впрочем, я сказал, что ваш отец предпочел её… Разумеется, на самом деле это палочка выбирает волшебника.
Мистер Олливандер подошёл так близко, что они с Гарри едва не касались друг друга носами. Гарри видел своё отражение в его туманных глазах.
— А вот куда…
Длинным белым пальцем мистер Олливандер дотронулся до шрама в виде молнии на лбу Гарри.
— Мне горько говорить о том, что я продал палочку, сделавшую это, — мягко произнёс он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Мощная палочка, очень мощная, но в плохих руках… Что ж, если бы я знал, что эта палочка выйдет в мир для того, чтобы…
Он покачал головой, после чего, к облегчению Гарри, заметил Хагрида.
— Рубеус! Рубеус Хагрид! Как чудесно снова видеть Вас… Дуб, шестнадцать дюймов, довольно гибкая, такой ведь она была?
— Да, была, сэр, — ответил Хагрид.
— Хорошая была палочка. Но я полагаю, её сломали напополам, когда вас исключили? — неожиданно строго спросил Олливандер.
— Э… да, так и было, да, — сказал Хагрид, шаркая ногами по полу. — Но я всё ещё храню обломки, — добавил он, просияв.
— Но вы ведь ими не пользуетесь? — резко спросил мистер Олливандер.
— О, нет, сэр, — быстро ответил Хагрид. Гарри заметил, как при этом он крепко вцепился в свой розовый зонтик.
— Хммм… — произнёс мистер Олливандер, бросая на Хагрида пронзительный взгляд. — Что ж… мистер Поттер. Посмотрим… — Он вытащил из кармана длинный сантиметр с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку?
— Эээ… ну, я правша, — ответил Гарри.
— Вытяните руку. Отлично. — Он измерил Гарри от плеча до кончиков пальцев, затем от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышек и размер его головы. Занимаясь этими измерениями, он говорил: — Внутри каждой палочки Олливандеров — сердцевина из мощной магической субстанции, мистер Поттер. Мы используем волос единорога, перья из хвоста феникса и сердечную жилу дракона. У Олливандеров не бывает двух одинаковых палочек, как не бывает двух совершенно одинаковых единорогов, драконов или фениксов. И, разумеется, вы никогда не добьетесь хороших результатов с палочкой другого волшебника.
Неожиданно Гарри понял, что сантиметр, измеряющий в данный момент расстояние между его ноздрями, делает это сам по себе. Мистер Олливандер ходил вдоль полок, вынимая коробочки.
— Достаточно, — сказал он, и лента сантиметра упала на пол бесформенной кучкой. — Итак, мистер Поттер. Попробуйте эту. Бук и сердечная жила дракона. Девять дюймов. Весьма упругая. Просто возьмите и взмахните.
Гарри взял палочку и (чувствуя себя очень глупо) слегка взмахнул ею, но мистер Олливандер тут же выхватил её из его руки.
— Клён и перо феникса. Семь дюймов. Очень гибкая. Попробуйте…
Гарри попробовал… Но едва он приподнял палочку, как мистер Олливандер мгновенно выхватил и эту.
— Нет-нет, вот, чёрное дерево и волос единорога, восемь с половиной дюймов, пружинистая. Давайте, давайте, пробуйте.
Гарри попробовал ещё раз. И ещё. Он совершенно не представлял себе, чего ждёт мистер Олливандер. Гора испытанных палочек на стуле росла, но чем больше новых палочек мистер Олливандер снимал с полок, тем счастливее он становился.
— Непростой клиент, да? Не беспокойтесь, мы обязательно найдём что-то подходящее… Интересно… Да, почему, собственно, и нет… необычное сочетание — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, в меру податливая.
Гарри взял палочку, и вдруг почувствовал тепло в своих пальцах. Он поднял палочку над головой, рассёк ею пыльный воздух, и из кончика вырвался сноп красных и золотых искр, похожий на фейерверк, отбрасывая пляшущие пятна света на стены. Хагрид закричал и захлопал в ладоши, а мистер Олливандер воскликнул:
— О, браво! Да, действительно, очень хорошо. Так, так, так… любопытно… Весьма любопытно…
Он положил палочку Гарри обратно в коробочку и завернул её в коричневую бумагу, продолжая бормотать:
— Любопытно… Как любопытно…
— Извините, — спросил Гарри, — но что любопытно?
Мистер Олливандер пристально посмотрел на Гарри своими бледными глазами.
— Я помню каждую проданную мной палочку, мистер Поттер. Абсолютно каждую. Так уж случилось, что феникс, чьё хвостовое перо находится в вашей палочке, дал ещё одно перо — одно-единственное. Весьма любопытным является обстоятельство, что эта палочка предназначалась именно вам, в то время как её сестра… сестра её наградила вас этим шрамом.
Гарри сглотнул.
— Да, тринадцать с половиной дюймов. Тис. Какое интересное совпадение. Однако же, помните, палочка выбирает волшебника… Думаю, нам стоит ожидать великих дел от вас, мистер Поттер… В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть совершал великие вещи. Ужасные, да, но всё же великие.
Гарри передёрнуло. Он не был уверен, что мистер Олливандер так уж ему понравился. Он заплатил семь золотых галеонов за свою палочку, и мистер Олливандер с поклоном проводил их до двери.
Вечернее солнце уже клонилось к горизонту, когда Гарри и Хагрид возвращались по Диагон Аллее, обратно через стену, в Дырявый Котёл, где сейчас никого не было. Пока они шли, Гарри молчал. Он даже не замечал, как много на них глазели в метро, рассматривая множество пакетов странной формы и спящую полярную сову на коленях Гарри. Вверх ещё по одному эскалатору, выход на Пэддингтонском вокзале.
Гарри осознал, где они, только когда Хагрид потрогал его по плечу.
— До отбытия твоего поезда у нас ещё есть время чуток перекусить, — сказал он.
Он купил Гарри гамбургер, и они уселись на пластиковые стулья, чтобы поесть. Гарри непрерывно смотрел по сторонам. Всё вокруг почему-то казалось ему странным.
— С тобой всё нормально, Гарри? Что-то ты притих, — сказал Хагрид.
Гарри не знал, сможет ли он объяснить. Сегодня у него был самый чудесный день рождения в жизни… И всё же… Он жевал гамбургер, пытаясь найти слова.
— Все думают, что я особенный, — сказал он, наконец. — Все эти люди в Дырявом Котле, профессор Квиррелл, мистер Олливандер… Но я совсем ничего не знаю о магии. Как от меня можно ожидать чего-то великого? Я знаменит, но даже не помню, почему. Я не знаю, что случилось, когда Вол… извини… в смысле, в ту ночь, когда погибли мои родители.
Хагрид перегнулся через стол. За его густой бородой и бровями притаилась очень добрая улыбка.
— Не волнуйся, Гарри. Ты достаточно скоро всему научишься. В Хогвартсе все начинают с нуля. У тебя всё получится. Просто будь самим собой. Я знаю, это тяжело. Всегда тяжело, когда тебя выделяют. Но тебе будет хорошо в Хогвартсе… Как было и мне… и до сих пор хорошо, кстати говоря.
Хагрид помог Гарри забраться в поезд, который должен был везти его обратно к Дёрсли, после чего протянул конверт.
— Твой билет до Хогвартса, — сказал он. — Первого сентября… Кингс-Кросс… На билете всё написано. Будут проблемы с Дёрсли, пошли мне весточку со своей совой. Она знает, где меня найти. До скорой встречи, Гарри.
Поезд тронулся. Гарри хотел смотреть на Хагрида, пока тот не исчезнет из виду. Он приподнялся на сиденье и прижался носом к стеклу, но стоило ему моргнуть, как Хагрид исчез.