Доступ к этим знаниям сопряжен с опасностью как для самих достигших, так и для других. Упоминание об этом есть, в частности, в «Книге Еноха». Там говориться, что некогда на земле было много зла от людей, которым оказались открыты "небесные тайны мира". Поэтому сокровенное знание о мире и человеке посвященные были вынуждены шифровать, раскрывая секреты дешифровки узкому кругу особо доверенных (читай — особо талантливых) лиц. В связи с этим еще в XVIII веке английский лорд Ф.Д.С.Честерфилд отмечал, что все эзотерические учения изложены на непонятном для обывателя языке.[360]
Именно качество такого знания, по мнению древних, и составляло основу социокультурного превосходства элиты в обществе. И неслучайно, например, такое слово русского языка как "знать" имеет два значения: а/ "знать" — значит обладать каким-либо знанием и б/ "знать" — в значении "знатный", "благородный", "знаменитый" и т.д. "Знатный человек" (= "человек элиты") обладает знанием, которое позволяет ему осуществлять в обществе управленческую функцию. Поэтому эзотеризм может возникнуть только в результате интеллектуального и духовного превосходства одного человека обладающего специальным знанием над тем, кто этим знанием не владеет. Посвященность в это идейное превосходство создает тайну, тайна — силу, сила — власть, власть — авторитет, авторитет — господство или доминацию; эзотерическое знание уже изначально элитно и элитизирует того, кто им обладает. Таким образом, эзотерическое знание одно из первых форм интеллектуального и духовного превосходства. Причем, это превосходство имеет исключительно антропологические основания и не требует обязательного политического обоснования.
Принцип эзотеризма оказал также существенное влияние и на формирование основополагающих принципов элитной культуры, которая во все времена являлась подлинной культурой всего человечества. В этой связи можно высказать еще одну крамольную мысль о том, что массовая культура это, в сущности, составная часть культуры элитной, — это тот механизм, который позволяет элитарной культуре транслировать свои творческие достижения в массовом масштабе, соответственно упрощая их до обыденного восприятия. Такое понимание дихотомии «элитное — массовое» допустимо лишь в том случае если мы вообще не оставляем за массовой культурой ни какой самостоятельности, а границы элитарного раздвигаем до самых максимальных возможностей. Если элитарная культура порождает культуру массовую, то тогда и на генезисном уровне мы должны представить себе, что в начале истории культуры какой-то один талантливый первобытный художник первым на скале нарисовал солярный знак, а уже затем его начали в массовом масштабе копировать и все остальные. Именно это и послужило толчком к появлению образовательной потребности антропогенеза, ибо каждое новое поколение должно было принять от старшего поколения определенный объем знаний, и передать его затем следующему поколению людей. Еще раз обратим наше внимание на то, что элитология культуры есть прямое продолжение элитологии сознания, теории элитного познания, а также и элитной личности. В свою очередь элитарная культура является теоретическим основанием для элитологии образования, которая с максимальной полнотой передает идеи духовной избранности. Все эти темы в совокупности своей и составляют сущность проблемы антропологической элитологии.
Итак, меритократия вчера – это накопленный всем человечеством стратегический запас знаний, составляющий саму сущность всего человеческого рода; меритократия сегодня – это то, что удерживает человечество от деградации и развивает великое наследие прошлого; меритократия завтра – это надежда всего человечества на то, что оно, наконец, станет тем, кем должно стать в своем потенциале. На этой оптимистической ноте мы и завершаем наш анализ основ антропологической элитологии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Создавая некоторых людей, Бог весьма
часто отвлекается от первоисточника…
Г.Горин. «Тот самый Мюнхгаузен» [361]
Антропология и элитология впервые объединились в настоящей монографии в единую общую тему — «Антропологическая элитология» — для того, чтобы показать общность и актуальность выявленных и поставленных на обсуждение в результате этого объединения проблем. Антропологическая элитология как один из основных разделов общей элитологии представляет собой крайне слабо изученное явление, которое нуждается во всестороннем и планомерном научном исследовании. Развитие антропологической элитологии принесет совершенно новый блок теоретического материала, как для антропологии, так и для элитологии в отдельности.
Выше мы уже указывали на то, что одним из основных вопросов современной элитологии является вопрос, что такое элита и кто в элиту входит. Иными словами речь идет о критериях, с помощью которых определяется сама элитность или неэлитность субъекта. Примечательно то, что различные разделы элитологии предлагают каждый свои критерии, что, собственно говоря, свидетельствует о специфики каждого из этих разделов. По нашему глубокому убеждению, раз речь идет о субъекте элиты, значит, мы должны в первую очередь анализировать личностные качества человека, а уже затем брать во внимание то, как он реализует их на практике. Анализ основ антропологической элитологии показывает, что только выработанные ею критерии элитности являются самыми надежными показателями этого явления. К этим критериям в первую очередь относится наличие необходимого процента элитности в сфере сознания, воли и нравственности субъекта причисляемого или претендующего быть в числе элиты. Далее такой субъект должен быть личностью в ее элитолого-персоналистической интерпретации; должен являться носителем элитарной культуры, образования, а также быть активной и автономной единицею в своей творческой деятельности.
В соответствии со всеми этими требованиями, основной принцип антропологической элитологии может быть нами сформулирован следующим образом: «элитой можешь ты не быть, но быть в элитности обязан!» Каждая уважающая себя личность действительно обязана (это ее прямой долг) быть в элитности, т.е. быть носителем элитного в себе. Индивид, как представитель массовости, такой потребности вообще не испытывает, а, следовательно, и требовать от него «быть в элитности» некорректно, прежде всего, в его отношении. Поэтому не всякий испытывает потребность в элитности. Для некоторых элитность как их внутреннее качество им вообще не нужна и даже более – враждебна. Все всецело зависит от свободы выбора самого человека, какой путь развития своего бытия им будет выбран.
Сфера элитности – это то, что в самом начале человеческой истории заметно выделило его из окружающего животного мира, затем закрепило его гегемонию в культуре и в цивилизации, а уже позже специализировалась в отдельных его субъектах, как носителях самого ценного человеческого достоинства. Таким образом, элитность может быть оценена нами как одно из основных качеств развивающегося человека. Вся история человечества есть история преодоления им самого себя. «Древний человек» преодолевал в себе «человека-животного», затем сам «древний человек» был преодолен «человеком первобытным», которого сменил «человек цивилизации», смена которого «человеком духа» прогнозируется практически всеми философами начина от Конфуция и Платона и заканчивая Ф.Ницше и Н.Бердяевым. Человек всегда и везде преодолевал в себе свою «ветхость», дабы стать нечто «новым». Антропологическая элитология как раз и занимается этими вопросами духовного восхождения человечества в целом. В центре ее внимания стоит вопрос элитизации личности человека, раскрытие и максимальное развитие в нем всех возможных (мыслимых и немыслимых) достоинств его духа и плоти.
Большое внимание мы должны также уделить и самому процессу развития и становления элитологии как науки. В последнее время проблемами элитологии все чаще начинают заниматься именно философские науки, что, несомненно, свидетельствует о формировании методологической базы данной дисциплины, а, следовательно, и оформления элитологии в качестве самостоятельного научного направления. Отмечается рост числа публикаций теоретического содержания, затрагивающие науковедческие вопросы, позволяющие нам говорить о некой (пусть пока еще и относительной) системности изложения основополагающих элитологических идей.
Среди всех актуальных задач стоящих сегодня перед элитологией, анализ истории ее развития является, пожалуй, самым необходимым, поскольку требует установления единых идейных истоков, тех основополагающих положений, которые оказали наибольшее влияние на ее становление. Становление всякой науки невозможно без анализа ее истории, без персонального изучения доктринного наследия ее патриархов. Поэтому для элитологии важно иметь о своей истории как можно более полное и точное представление. Подобное знание должно облегчить, а по возможности и совсем устранить, груз идеологического бремени, который элитология всегда несла на своих плечах, поскольку всегда в прошлом отождествлялась с идеологией господствующего класса, касты или страты. Многочисленные теории элит своим методологическим и идеологическим многообразием зачастую оказывают деструктивное влияние на саму элитологию, загоняя ее в жесткие тиски различных политических и социокультурных доктрин.
Выявление исторических основ этой науки позволит ей утвердиться, прежде всего, как гуманитарной дисциплине и выйти из подчинения господствующего в обществе социального меньшинства (элиты). Пора признать, что идеология социально-политической элиты всего лишь одна из составных частей политической элитологии. На наш взгляд пора уже устранить это тождество и заново осмыслить методологические принципы элитологии как научной дисциплины, стоящей над всеми идеологическими конструкциями. До последнего времени элитология была самой идеологизированной научной теорией, на которую смотрели именно как на идеологию, а не как на науку. В этой связи возрастает роль философии в процессе становления этой научной дисциплины. Именно философское осмысление судьбы данной науки станет, по нашему мнению, отправной точкой ее современного развития.
Становление элитологии как единой специализированной науки позволит не только объединить все многообразие различных теорий элит, но также устранить и существующие между ними идеологические и теоретические противоречия. Подобные меры будут способствовать укреплению методологической базы элитологии и, прежде всего, содействовать окончательному становлению ее категориального аппарата. Элитологии необходимо в самое скорейшее время четко определиться со своим терминологическим пространством, поскольку неопределенность в этом разваливает ее теоретическую основу. Именно история элитологии должна, по нашему мнению, способствовать этому четкому определению. Без этого элитология никогда не станет самостоятельной наукой и всегда будет испытывать зависимость от прочих социальных и гуманитарных дисциплин.
Разработка элитологической темы в рамках современных социальных и гуманитарных наук должна привести к переосмыслению уже известных фактов и к их новому прочтению. Близость истории философии и истории элитологии позволяет нам говорить об их относительной родственности, которая помогает обнаружить совершенно нетрадиционные связи между различными философскими и научными направлениями.
Анализ развития элитологического в системе, приводит нас к выводу о необходимости выделить некоторые общие закономерности, которые при дальнейшем своем теоретическом переосмыслении могут стать своего рода «законами» элитологии. Основополагающие законы элитологии могут быть сформулированы следующим образом:
Первый закон: Там, где возникает иерархия, непременно появляется дихотомия верха и низа, избранного и обыденного, элиты и массы. Вообще, систему, которую можно рассматривать, как иерархическую смело можно называть элитологической, поскольку где имеет место иерархический принцип, там неизбежно должно быть деление на массу и элиту, массовое (обыденное) и элитное (уникальное).
Второй закон: Граница между массовым и элитным динамична, что позволяет рекрутировать и отвергать, то, что перестало соответствовать сути своего класса.
Третий закон: Элита перестает быть элитой, когда утрачивает свой элитизирующий ее элемент. Элитизация — это то, что выгодно отличает ее от всего остального; это то, что является реализованным качеством ее достоинства, доминации и детерминации.
Четвертый закон: Для массового элемента детерминируется социальная (т.е. внешняя) среда, для элитного — личностные качества, т.е. для масс бытие определяет сознание, для элиты — сознание определяет бытие.
Пятый закон: Набор критериев, по которым идентифицируется элитность, находится в прямой зависимости от типа элиты. Нельзя к разным типам элиты применять одни и те же мерки. Что элитно для одного типа элиты, может быть неэлитным для другого. Так, для элиты богатства важную роль играет денежный показатель, в то время как для элиты крови на первом месте стоит показатель знатности происхождения.
Приведенные выше «основные законы» элитологии действительно могут таковыми и считаться, поскольку носят предельно общий характер, что делает необычайно широким спектр их применения.[362]
Антропологическая элитология мне интимнее близка, чем элитология политическая, так как она в большей степени выражает идею избранности, причем реальной, а не мнимой. Политическая элита – явление весьма относительное, так как эта «элита» считается сугубо условно, по занимаемому статусу, а не уровню развитости своего сознания. Подлинная элита эта та элита, которая, находясь в круговерти масс, остается сама собой. Те же «элитные» по названию, но псевдоэлитные по своему существу элементы, которые растворяются в массе, когда в нее погружаются, обладают временной элитностью и не могут быть названы элитой в подлинном смысле этого слова. Они лишь намек на элиту, но в действительности являются ее обманом. И только антропологическая элитология может точно дать характеристику элиты, ибо берет за предмет своего исследования константу внутреннего содержания субъекта элиты, а не то, что соответствует его внешнему крайне изменчивому оформлению, т.е. сопутствует статусу.
Главной ошибкой всей предшествующей элитологии является то, что она брала за основу своего отсчета внешнее, весьма непостоянное содержание субъекта элиты, или вообще рассматривала элиту минуя сущность этого субъекта. Иными словами традиционные теории элит чаще всего воспринимали элиту в качестве объекта, а не субъекта. Современная элитология давно уже, кажется, пришла к пониманию того, что состав самой элиты неоднороден и она не может рассматриваться как нечто целое и постоянное. Антропологическая элитология утверждает, что понятие «элита» весьма условно и не может быть точно определена, так как состоит из субъектов, которые постоянно меняются то в положительную, то в отрицательную сторону уровень развития своей элитности. Поэтому элита – это живой организм, физиология и психология которого еще крайне слабо изучена современными общественными науками. Мы больше знаем о психологии толпы и масс, чем о психологии элиты и тем более ее отдельного субъекта. Дальнейшее развитие этой научной дисциплины должно, поэтому, идти по руслу раскрытия антропологической сущности ее предмета исследования.
Будущее элитологии есть извлеченное из ее истории строгое методологическое основание, запрещающее ей при любых условиях становится идеологией. Элитология как наука преследует одну единственную цель – изучить элитность во всем ее многообразии. Политика ее интересует постольку, поскольку ее содержание входит в предмет политической элитологии. Элитолог — ученый, а не политик или идеолог какого либо класса, страты или партии. В этом убеждает нас многовековая история развития самих элитологических идей – там, где элитологически мыслящий субъект науки или философии подпадал под влияние какой-либо идеологии, погибала, прежде всего, сама элитология. Настоящее время – время становления элитологии как науки, есть по существу эпоха трансформации идеологической элитологии в элитологию научную и наше выявление ее исторических основ должно этому способствовать.
См.: Ашин Г.К. Элитология: смена и рекрутирование элит. М., 1998; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции; М., 1998; Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс элитологии. М., 1999.
См.: Понеделков А.В. Политико-административная элита: генезис и проблемы ее становления в современной России (региональный политологический анализ. Специальность 23.00.02 – политические институты и процессы. М., 1995; Маркин А.Н. Менталитет римской имперской аристократии в изображении К.Тацита и Плиния Младшего (некоторые аспекты). Диссертация на соискание ученой степени к.ист.н. по специальности 07.00.03. — всеобщая история. Древний мир. М., 1996; Суслов А.А. Теория элит в социальной философии. Диссертация на соискание ученой степени к.ф.н. по специальности 09.00.11. — социальная философия. Волгоград. 1997; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: процессы формирования и тенденции развития (историко-политологический анализ). Автореферат. М., 1998 (специальность 23.00.02 – политические институты и процессы).
См.: Ильин В.В., Панарин А.С., Бадовский Д.В. Политическая антропология. М., 1995. С.23-24.
См.: Давыдов Ю.Н. Искусство и элита. М., 1966; Давыдов Ю.Н. Искусство как социологический феномен. К характеристике эстетико-политических взглядов Платона и Аристотеля. М., 1968; Гуревич П.С. Элитарная культура // Философские науки. № 1, 1997. С.111-114.
См.: Ашин Г.К. Современные теории элит. М., 1985. С.9 – Именно Геннадием Константиновичем Ашиным был впервые в этой работе введен термин «элитология» (elitologe), êîòîðûé àêòèâíî èñïîëüçóåòñÿ ñîâðåìåííîé îòå÷åñòâåííîé ñîöèàëüíîé íàóêîé è ôàêòè÷åñêè íèêàê íå âêëþ÷åí â òåðìèíîëîãèþ çàïàäíûõ òåîðèé ýëèò, êîòîðûå òðàäèöèîííî âñå åùå ïðèäåðæèâàþòñÿ ñòàðîé òåðìèíîëîãèè.
См.: Осипов Г.В. Современная буржуазная социология (Критический очерк). М., 1964. С.66.
Вайда М. Проблема «новой элиты» // Путь. № 1. 1992. С.254.
Ашин Г.К. Исследования элит в изменяющемся мире // На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода) Сборник статей. Выпуск 8, Часть 2. М., 1997. С.5.
Ашин Г. Доктрина «массового общества». М., 1971. С.12.
Ашин Г.К. Критика современных буржуазных концепций лидерства. М., 1978. С.105 — 106.
Там же. С. 107, 109.
См. например: Barkly R. The Teory of the Elite and the My thology of power. — Science and Society. 1955, vol. XIX. №.2, P.97.
Наша позиция несколько отлична от того, что предлагают западные социологи. – См.: Lowell Field G., J.Higley. Elitism. London, 1980. 135 P.
См.: Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. М., 1980. С.26-30, 46-51 и т.д.
Фримен Э. Методы изучения истории. М., 1905. С.34.
См.: Busino G. La destines de la sociologie de Pareto en France // L'annee sociologie. — P., 1991. P.212-213.
Eisermann G. Vilfredo Pareto. Tubingen. 1988. S.218.
См.: Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1992; Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии. М., 1995.
См.: Моска Г. Правящий класс // Социологические исследования, 1994. № 10. С.186 — 196.
См.: Малинкин А.Н. Теория политической элиты Р.Михельса // Социологический журнал. 1994. № 3. С.80 — 89.
Von Beume K. Die politischen Theorien der Gegenwart. Opladen, 1992. S.226.
См.: Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991.