фактов, подтверждающих его, существует гораздо меньше, чем можно ожидать. Экономи-
сты и психологи не один десяток лет изучали связь между богатством и счастьем и пришли
к выводу, что богатство увеличивает счастье, когда из крайней бедности поднимает чело-
века до уровня среднего класса, но после этого уровень благосостояния почти не влияет на
счастье[305]. Американцы, зарабатывающие 50 000 долларов в год, намного счастливее тех,
кто зарабатывает 10 000 долларов, но американцы, зарабатывающие в год 5 млн, ненамного
счастливее тех, кто зарабатывает 100 000 долларов. Люди, живущие в бедных государствах,
намного несчастнее тех, кто живет в умеренно богатых, но последние ненамного несчастнее
тех, кто живет в очень богатых. Экономисты объясняют, что богатству свойствен «спад пре-
дельной полезности», что, по-человечески говоря, означает: плохо быть голодным, замерз-
шим, больным, усталым и запуганным, но если вы однажды смогли купить избавление от
всего этого, остальные ваши деньги представляют собой груду бесполезной бумаги75.
Поэтому, заработав столько денег, сколько нужно для действительного счастья, мы
бросаем работу и наслаждаемся им, так? Не так. Люди, живущие в богатых государствах,
обычно трудятся долго и упорно, чтобы заработать денег больше, чем когда-нибудь смогут
извлечь из них удовольствия[306]. И это обстоятельство удивляет нас куда меньше, чем сле-
довало бы. Крысу, конечно, можно заставить бежать по лабиринту, в конце которого при-
прятана награда в виде кусочка сыра. Но если завалить крысу сыром, она не шевельнет и
лапкой – даже ради кусочка самого лучшего из сыров. Если мы уже наелись блинчиков до
отвала, еще парочка удовольствия не доставит, следовательно, мы перестаем их добывать и
потреблять. Но с деньгами, кажется, дело обстоит иначе. Как писал в 1776 г. Адам Смит, отец
современной экономики: «Стремление к пище ограничивается у каждого человека неболь-
75 Эффект «спада предельной полезности» уменьшается, когда мы тратим деньги на вещи, к которым у нас меньше
вероятности адаптироваться. См.: Scitovsky T. The Joyless Economy: The Psychology of Human Satisfaction. – Oxford: Oxford University Press, 1976; Van Boven L., Gilovich T. To Do or to Have? That Is the Question // Journal of Personality and Social Psychology 85: 1193–1202, 2003; Frank H. How Not to Buy Happiness // Daedalus: Journal of the American Academy of Arts and Sciences 133: 69–79, 2004. Не все экономисты верят в возрастание предельной полезности: Easterlin R.A. Diminishing Marginal Utility of Income? Caveat Emptor // Social Indicators Research 70: 243–326, 2005. – Прим. авт.
145
Д. Гилберт. «Спотыкаясь о счастье»
шой вместимостью человеческого желудка, но стремление к удобству и украшению жилища,
одежды, домашней обстановки и утвари не имеет, по-видимому, предела или определенных
границ»76.
Если и еда, и деньги перестают при своем избытке доставлять удовольствие, почему же
мы, прекращая набивать желудки, продолжаем набивать карманы? Адам Смит нашел ответ.
И начал с признания того, что большинство из нас так или иначе подозревает: богатство не
всегда становится источником человеческого счастья.
В том, что составляет истинное счастье человеческой жизни, [бедные]
ничуть не ниже тех, кто, казалось бы, настолько выше их. Покой тела и
мир в мыслях равно желанны всем категориям общества, и нищий, который
греется на солнце на обочине дороги, владеет тем спокойствием, за которое
сражаются короли[307].
Звучит прекрасно, но если это так, тогда мы все находимся в большом затруднении.
Если богатые короли не счастливее нищих бродяг, зачем в таком случае нищие должны пере-
ставать греться на солнце и работать, чтобы стать богатыми королями? Если никто не хочет
быть богатым, перед нами встает серьезная экономическая проблема, потому что для про-
цветания экономики необходимо, чтобы люди постоянно получали и потребляли товары и
услуги, предоставляемые другими людьми. Рыночная экономика требует от нас неутолимой
жажды обладания вещами, и если каждый будет удовлетворен тем, что уже имеет, она рух-
нет. Но хотя это и важная экономическая проблема, важной человеческой проблемой она не
будет. Председатель Федеральной резервной системы может просыпаться по утрам с жела-
нием делать то, чего хочет экономика, но большинство из нас встает с желанием делать то,
чего хотим мы, то есть основные потребности экономики и наши основные потребности –