затмила моя двухлетняя внучка, которая тоже чудесна, но пока еще не настаивала, чтобы
на прогулках я шел сзади и притворялся, будто мы не родственники. Когда людей просят
назвать источники их радости, они делают то же, что и я: показывают на своих детей.
Однако если мы измерим действительное удовлетворение людей, имеющих детей,
обнаружится совсем другая картина. Как показано на рис. 23, в начале семейной жизни
пары обычно вполне счастливы, потом уровень счастья постепенно понижается и возвраща-
ется к прежней высоте, только когда дети покидают дом[310]. Вопреки тому, что мы читаем
в популярной прессе, единственный признак «синдрома опустевшего гнезда» – все расши-
ряющаяся улыбка[311]. Что интересно, этот пример убывания и возрастания удовлетворения
на протяжении семейной жизни больше характерен для женщин (тех, кто в основном и при-
сматривает за детьми), чем для мужчин[312]. Тщательные исследования тех чувств, которые
испытывают женщины, занимаясь своими повседневными делами, показывает: они менее
счастливы, ухаживая за детьми, чем когда едят, занимаются физическими упражнениями,
ходят по магазинам или смотрят телевизор[313]. И уход за детьми на деле кажется лишь чуть-
чуть приятнее, чем работа по дому.
77 Некоторые теоретики доказывают, что в развитии общества имеет место циклический процесс, в ходе которого люди
понимают, что счастье за деньги не купишь, но через поколение вновь об этом забывают. См.: Hirschman A.O. Shifting Involvements: Private Interest and Public Action. – Princeton. N. J.: Princeton University Press, 1982. – Прим. авт.
147
Д. Гилберт. «Спотыкаясь о счастье»
Это не должно нас удивлять. Каждый родитель знает, что дети – это уйма работы,
по-настоящему тяжелой работы. И хотя в отцовстве и материнстве случается немало воз-
награждающих за все моментов, в основном быть родителем означает долго и самоотвер-
женно обслуживать людей, которые только через десятки лет, возможно, будут вам чуть-чуть
благодарны. Но если это настолько трудное занятие, отчего же оно рисуется нам в таком
розовом свете? Одна из причин такова: мы целыми днями говорили по телефону с предста-
вителями общества – нашими мамами, дядюшками и личными тренерами. И все они пере-
давали нам мысль, которую они считают верной, но успешность передачи которой объяс-
няется вовсе не ее точностью. «Дети приносят счастье» – это суперрепликатор. Мы – часть
системы передачи убеждений. А эта система не будет работать, если не будет увеличиваться
количество людей, передающих сообщения. Убеждение, что дети – источник счастья, ста-
новится частью нашей культурной мудрости, потому что противоположное мнение поста-
вит под угрозу существование всякого общества. Действительно, люди, которые полагали
бы, что дети приносят страдания и злосчастья, и поэтому их не имели бы, – оставили бы
без дела свою систему передачи убеждений лет на 50, а после прекращения их существова-
ния это убеждение тоже бы исчезло. В 1800 г. возникла утопическая община шекеров, число
членов которой сразу возросло до 6000. Они одобряли детей, но не природный акт, веду-
щий к их появлению на свет. С годами глубокая убежденность шекеров в важности цели-
бата послужила причиной сокращения общины, и нынче на свете осталось всего несколько
148
Д. Гилберт. «Спотыкаясь о счастье»
престарелых сектантов, которые передают свое убеждение относительно конца света только
друг другу.
Правила игры в передачу убеждений таковы: мы должны верить, будто дети и деньги
приносят счастье, не думая о том, верно ли это. Но не стоит полагать, что всем нам следует
немедленно бросить работу и отказаться от семьи. Скорее, это означает, что хотя мы верим,
что растим детей и зарабатываем деньги для того, чтобы увеличить свое счастье, на самом
деле мы делаем это по причинам, которые выше нашего понимания. Каждый из нас – неотъ-
емлемая часть социальной системы, развивающейся по своим законам, почему мы и про-