щую записку: «Дорогие друзья, мое дело завершено. Чего еще ждать?» Затем вы выкурива-
ете сигарету и, получив от нее удовольствие в последний раз, гасите ее и приставляете ствол
люггера к своей груди. Врач объяснил вам, где находится сердце, и вы чувствуете в этот
момент, как оно колотится у вас под рукой. Готовясь нажать на курок, вы, конечно, не спо-
койны. Но в некоем высоком смысле вы осознаете, что этот единственный точный выстрел
позволит вам расстаться с прекрасным прошлым и избежать горького будущего.
Продолжим. Эти подробности жизни Адольфа Фишера и Джорджа Истмена точны, но
суть на самом деле заключается не в этом. Она – в том, что, как существуют вечеринки и спа-
гетти, которые вам нравятся, и вечеринки и спагетти, которые вам не нравятся, также суще-
ствуют и определенные обстоятельства бытия богатым и бытия казненным, которые делают
первое менее замечательным, а последнее – менее ужасным, чем мы могли бы ожидать, будь
эти обстоятельства другими. Реакции Фишера и Истмена показались вам такими неправиль-
ными по единственной причине: вы почти наверняка неверно вообразили себе подробности
их жизни. И все же, не дав себе труда задуматься над этим еще раз, вы повели себя как
нераскаявшийся реалист и уверенно основали свое предсказание относительно того, как вы
чувствовали бы себя на их месте, на деталях, которые ваш мозг сфабриковал, пока вы смот-
рели в другую сторону. Ваша ошибка заключалась не в том, что вы вообразили ситуации,
знать которых не могли, – для этого, в конце концов, нам и дано воображение. Она была,
скорее, в том, что вы трактовали плод своего воображения как точное отображение фактов.
Вы – очень хороший человек, я уверен. Но вы – очень плохой волшебник.
65
Д. Гилберт. «Спотыкаясь о счастье»
Далее
Будь у вас в момент зачатия возможность выбирать, вы, наверное, выбрали бы себе
другой мозг, нефокусничающий. И хорошо, что никто вам такой возможности не дал. Без
фокуса с заполнением у вас были бы схематические наброски вместо воспоминаний, без-
действующее воображение и маленькая черная дыра в пространстве, которая следовала бы
за вами, куда бы вы ни шли. Когда Кант писал, что «восприятие без концепции слепо»32,
он подразумевал, что без фокуса с заполнением мы не имели бы ничего, хотя бы отдаленно
похожего на субъективные переживания, которые принимаем за нечто само собой разумею-
щееся. Мы видим вещи, которых на самом деле не существует, и вспоминаем вещи, которые
на самом деле не происходили, и, хотя это может смахивать на симптомы ртутного отравле-
ния, подобное положение – необходимая часть нашей гладкой, без единого шва, такой нор-
мальной реальности. Однако эти гладкость и нормальность дорого нам обходятся. Даже если
мы и понимаем – смутно, чисто теоретически, – что мозг наш проделывает фокус с запол-
нением, мы все равно ждем, что будущее явится таким, каким мы его воображаем. Как мы
вскоре увидим, беспокоиться мы больше должны не о тех деталях, которые мозг привносит,
а о тех, которые он упускает.
32 Кант И. Критика чистого разума. – М.: Эксмо, 2014. – Прим. пер.
66
Д. Гилберт. «Спотыкаясь о счастье»
Глава 5
Молчание собаки
Ужасная ошибка, дочь печали,
Зачем морочишь ты воображенье