Пришлось рассказать свою не хитрую историю про молчаливого мужчину, принесшего меня на руках в спальню и посетившего глубины платяного шкафа. Аля чуть со стола от смеху не упала. В отличие от меня такой незнайки, все знали о практически легендарной славе главы тайной канцелярии. Жуткий, говорят, человек. Все что касается его собственной личной жизни и многих государственных дел, которым он касается, покрыто тайной. В застенках его ведомство сгинул не один человек и не только. А еще ходил слух, что он очень необычный маг, но в чем его суть мало кто знал. Кто-то из фанаток студенток пытался в свое время выкрасть его личное дело из секретариата, но гриф секретно стоял на нем еще с первого курса. На глазах общественности маг открыто пользовался смешанной магией стихий воздуха и огня. Маги говорили, что векторы которые задавал герцог выдавали, что эта техника не основная. Так что сплошное «бу-бу-бу» и «брррр…» вызывало его имя, а тут, бац, и в шкаф с дамскими тряпками.
— ты бы его еще под кровать засунула, — не унималась девица.
— вот что пришло в голову, туда и сунула. А под кроватью чемодан стоит.
— ну да, ну да….ха-ха-хаааа……
Отсмеявшись она серьезно посмотрела на меня.
— ты в серьез решила проигнорировать его светлость? — дождавшись кивка вздохнула, — как бы тебе потом проблем он не создал.
— да какие он может мне создать проблемы? Жениться что ли на мне? Так сама же знаешь, что пока я под защитой Ковена, а до окончания обучения еще три года. Перекипит его светлость. А нет, так у меня зелье фирменное есть. Остальное мелочи. Отчислить меня не смогут, закон на моей стороне. Разве что только лишат практики и то не надолго. Для серьезных мер нужен весомый повод, а игнорирование приглашения на ужин и засовывания в шкаф маловато. Тем более его никто не заставлял, он сам пошел. Я всегда могу сдать свое воспоминание. И спросить, зачем это ему понадобилось. Не признается ведь он что поступил так только из-за того что я его туда впихнула. А как же имидж?
— говорят, пакостный он мужик, — с сомнением протянула она, а я каким-то шестым чувством знала, что от этого мужчины мне зла ждать не стоит. Гнев, злость, обида, униженная гордость — возможно, но подлость и вред — нет. Хотя, кто-то ведь сдал нас деканше…..
— вжик…и…. — начала я, но закончить не успела, дверь в лабораторию приоткрылась, впуская в ее полумрак лучики света из коридора.
Трепетный девичий голосок и масштабная тень секретаря нашего ректора нарушила наш трепетный ведьмовской покой.
— Хелли? Алиана? Вас-то я и ищу, — протянула девица с белокурыми кудрями и розовым бантом под вторым подбородком.
— Лийсана, чем обязаны? — натянула я вежливую улыбку, попутно убирая с глаз долой конверты и коробочку с амулетом. Нечего ей знать о моих маленьких тайнах. Все знают, что самый большой сплетник в академии это секретарь его гневного светлейшества ректора. А как по-другому он был бы в курсе того, что твориться в ее кулуарах.
— слышала я, что вы, девочки, опять набузили ночью, — с тяжким вздохом дамочка вплыла в лабораторию, запуская попутно светлячков под потолок.
Вот за что не люблю магов, за то, что нет в них никакой приспособляемости к окружающему миру. Все-то им нужно по их замыслу и желанию. А то, что это кому-то причиняет дискомфорт — плевать. Вот например, сейчас Алиана, бедняжка, мучимая головной болью, вследствие с ума сводящего похмелья от русалочьего самогона, бедняжка, ослепла от головной боли. Нет бы подумать, почему мы во мраке сумеречном сидим тут. От хорошей ли жизни? Вот бы ей такой хоть раз испытать и вспомнить о бедных девицах с ведьминого факультета, тех, кому она спасительный полумрак спалила светом светляков доморощенных.
Хотя, что я удивляюсь, как прибыла в этот мир, так постоянно сталкиваюсь с дискриминацией. Маги прибывают в глубокой уверенности, что они истинно правильная раса, венец природы и все такое. А потому и следовательно их чаяния и желания должны исполняться. Видала я такой путь. Жуткий, кровавый, путь саморазрушения. Люди, там, дома, забыли, что убивают землю, на которой живут, убивают планету, что дарит как бескорыстная мать им жизнь. Ради чего? Ради власти и придуманных материальных ценностей. Бумажек, криптовалюты и прочей ерунды. Ради этого они вгрызаются в недра земли, вырезают диких животных и сжигают леса. И в этом мире маги все дальше и дальше от природы, от матери, от источника магии. И только мы, ведьмы, из людского племени продолжаем слушать и пока еще слышим. Благо, тут масса других рас, которые просто так человеку-разрушителю не дадут уничтожить эту планету. Силой своей магии, военной мощи или иными способами сдерживают их.
Прищурившись и пожелав от всего сердца участи такой же, как и наша, я присела на высокий табурет у своего стола и воззрилась на вторженку.
— неужели это настолько интересно, что вы, светлейшая, явились в свой выходной в нашу скромную лабораторию. Неужели ректор передумал и все-таки согласился обновить наши рабочие места? — именно этот вопрос был камнем преткновения и больших споров ректора и представителей Ковена.
Опять же все та же дискриминация. Магам все, а ведьмочкам все что останется. Хотите ремонт в комнате, делайте сами, не зря же получаете финансирование от каждой короны семи людских королевств. На аргумент против: «комитет королевств является одним из попечителей и вносит на нужды ведьм круглую сумму каждый год, ректор отвечает лишь то, что эти средства еле покрывают ущерб, что мы наносим. Я если честно до сих пор не понимаю, о каком ущербе идет речь. Так вот и о лаборатории с ректором все никак не получалось договориться. Даже злостные проклятия его не пронимали. А их была масса. Как собственно и ожогов и ранений из-за с трудом работающей техники. Это, кстати, не мешало ему посылать свою проверенную секретаршу за зельями. Вообщем, сплошная несправедливость и эксплуатация. А между прочим все ингредиенты мы собирали сами. Своими нежными ручками.
— ай, ну что ты, — отмахнулась девица в розовом платье с оборками, примостыривая свой весьма внушительный зад в кресло нашей преподавательницы, — устала я сегодня, девочки. Чайку бодрящего не нальете. Чувствую и сами его пьете. Не поделитесь?
— а что мы с этого будем иметь? — подала голос Алиана.
— информацию, — подмигнула она.
— ай, — махнула я рукой поднимаясь.
Просто театр одно актера просто.
Чайник все равно был полон еще больше чем на треть, поэтому я налила девице-раскрасавице нашей в кружечку с нарисованной на ней собачкой отвар. Правда, прежде подумав, добавила еще пару занимательных ингредиентов, наличие которых в стакане вечно все знающей секретарши ректора улучшит наши шансы на выживание в этом жестоком мире магической академии, что как всегда все не очень любят милых ведьмочек.
— Что значит твое «ай», студентка Хэлли? — надула полненькие губки секретарь.
— ничего, — пожала я плечами, ставя перед ней кружку, — пейте, мне не жалко.
— добрая она, — хмыкнула Алиана, от взгляда которой не укрылось легкое изменение рецептуры чая.
— чтобы ведьма и доброй была?
— знаете, Лийсана, исключения из правил есть подтверждение оного, — отозвалась я, продолжая убирать свое рабочее место.
— вот скучные вы какие-то, сегодня, — многозначительно протянула она, а затем втянула носом аромат напитка и пригубила, — вкусно то как. И как у вас такие прекрасные купажи выходят? Все на своем месте, ничего лишнего.
— не знаю, — пожала плечами, улыбаясь своим мыслям и украдкой бросая взгляд на часы, времени до отъезда к Мико оставалось не много, а еще себя в порядок привести надо.
— так с чем пожаловали? — вернула на праведный путь нас своим вопросом Аля.
— дело у меня к вам. Личное.
— привороты не делаю, — отозвалась я из- под стола, куда как раз в этот момент убирала кастрюльки и плошки.
— знаю я. нужен был бы приворот точно не к тебе пошла бы, — девушка покраснела как маков цвет и поспешила спрятать нос в кружке.
— тогда что же, — поднялась и уперевшись руками о столешницу посмотрела на нее, одновременно унимая головокружения. Все же русалочий самого слишком суровый напиток.
— отворот. Мне нужно зелье для отворота. Сразу предвосхищу вопрос, нет, я не хочу разбивать ничью пару. Наслышана я о том, что ты Хэлли не помогаешь таким, что ты против. Тут другое. Мне кажется, кто-то зло пошутил надо мной, — по нежным щечкам покатились слезы.
Мы с Алей только удивлённо переглянулись. Лийсана слыла весьма своеобразно особой с непомерной тягой к сбору сплетен. Она всегда была неизменно в хорошем настроении. Никогда не повышала голоса, никогда не грубила и не хамила. Стабильность и мастерство — вот за что ценил ее ректор. А тут такое.
— уже на протяжении месяца мне настойчиво оказывают знаки внимания. Человек, который это делает по все логике не может и не должен был бы это делать, но его взгляды, его действия. Я не могу понять. И самое страшное, что поначалу я воспринимала это как шутку, а теперь… — она хлюпала носом, уже не стесняясь.
— и почему вам кажется, что его к вам приворожили.
— да потому. Неужели я не вижу себя в зеркале? А он такоооой. Красивый. Умный. Сильный, — глаза ее на миг загорелись, а потом потухли, — если это розыгрыш, то слишком жестокий. И пока я не пропала совсем, решила прийти к тебе Хэлли. Продай мне отворотное зелье.
Она достала из кармана небольшой мешочек, что звякнул при падении на стол. Да, в этом мире расплачивались исключительно золотом или серебром. Иных денег они не признавали. Это вам не пластиковые карты со счетами в банках. Иногда, при больших покупках использовались векселя или нотариально заверенные расписки.
— золото? А кто-то говорил про информацию, — хмыкнула я, игнорируя мешочек.
Многих мое пренебрежение к золоту удивляло. Нет, я ценю его, но считаю, что не оно главенствует в моей жизни. Может я думала бы иначе, не отпиши мне родители предыдущей хозяйки тела кругленькую сумму, предписанную законами содружества. Так сказать откупные, приданное. Только вот уже как год я не пользуюсь этими средствами. Даже вернула, то что потратила. Как? я из другого мира. Где золотой телец уже мутировал в бизона или буйвола, кому как нравиться. Поэтому ничего удивительного, мне кажется, что в столь экстремальной ситуации я всеми силами постаралась получить финансовую независимость от кого-бы то ни было. От кровных родственников графини, от Ковена, который косвенно имел право претендовать в случае чего именно на эти деньги, на приданное, от возможного будущего мужа. Подписывая договор «бессмертных душ», в котором было много чего, включая часть о неразглашении большей части информации о своем мире, я обратила внимание на тот, пункт, где говорилось, что в экстренных случаях, ковен, как мой попечитель имеет право распоряжаться средствами. И они распоряжались. Только я свои карманные не тратила на абы что. И вот сейчас, спустя время, имею силы и право игнорировать мешочек с монетками.
Меж тем девица-секретарь отпила из кружки значительную часть. Тяжко вздохнула и изобразив сожаление на своем розовощеком личике (я замерла в предвкушении, Станиславский аплодирует):
— понимаешь Хелли, сегодня из секретариата маркиза ван Дюрена пришло извещение, — картинный вздох, подпертая пухлой ладошкой щечка, взгляд с поволокой, ой-ой-ой, — Заккарий…. Маркиз подал прошение о том, чтобы студент Заккарий ван Дюрен Второй был отправлен в академический отпуск на три года. Якобы в свете предстоящей свадьбы он должен уделить время семье и молодой жене прежде, чем повторно закончит обучение в академии. Хелли…. Мне так жаль….
О-па! Вот это новости.
Чтобы не дать возможности увидеть облегчение на моем лице дамочке, я просто отвернулась и подошла к окну, за которым давно уже стемнело. Пускай думает что хочет.
Вот и чудно, вот и славно. Не сдержавшись, потерла в удовольствии руки.