— это все бред…. Надо проснуться… иначе… иначе… — шепчу сама себе, но в тиши кареты слова звучать достаточно громко, чтобы стать достоянием чужих ушей.
Внезапно, мужчина, что дал позволение развязать меня, подался вперед и коснулся пальцем щеки. Болезненно, скажу я вам. Хотела было возмутиться, но не смогла проронить и звука… Только почувствовать, как слеза катиться вниз.
— оставшуюся часть пути я предпочел бы провести в тишине, — он откинулся на спинку сиденья. Лицо все так же было скрыто тьмой.
Гнев и желание сопротивляться всколыхнулось во мне. Стало невероятно жарко. От досады я топнула ногой, а он лишь хмыкнул в ответ.
Через несколько минут внутреннее пространство кареты озарила вспышка, озарившая хмурых мужчин. Во вспышке появился клочок бумаги. Упал он на руки моему обидчику. Чтобы прочесть тот зажег маленький шарик света над ним. В тот миг мне казалось, я не дышала. Как такое возможно? Невероятно. Меж тем свет осветил его лицо. Поразительно. Записку читал ковбой всех времен и народов, практически абсолютный двойник Клинта Иствуда в молодости, только черноволосый брюнет с орехово-карими глазами и шрамом над губой. Спутать не было никакой возможности, только вчера смотрела «Хороший. Плохой. Злой». Так что спутать было невозможно, уж очень меня впечатлила харизма актера.
Дочитав записку, ковбой скомкал ее, тихо выругался и ударил по стенке кареты кулаком. Где-то под крышей открылась дверца.
— слушаю, — хриплый бас сверху.
— седьмой подъезд резиденции, ответишь «в деревне лучше», — скомандовал мужчина, — и прибавь, это срочно.
— так точно, командор.
После этого обмена фразами послышался свист кнута и ржание лошадей, а карету затрясло так, что я невольно завалилась на соседа. Он мягко отстранил меня от себя, придавая вертикальное положение телу, которое все так же плохо меня слушалось.
Не в состоянии что-то изменить сейчас, призвала себя к терпению. Кто ждет, тот дождется большего.
Приехали мы достаточно быстро. Всю дорогу я уговаривала свой слабый вестибулярный аппарат не сдаваться. Так что когда, ковбой выскочил из останавливающейся кареты на ходу, впуская внутрь прохладный ночной воздух я возблагодарила всевышнего за этот дар.
Карета остановилась и следом за ковбоем вылез тот, что сидел рядом со мной. Им оказался «Пауро». Он в отличие от своего руководителя, а тут к бабке не ходи, но ясно кто главный, оказался мужчиной воспитанным и протянул мне руку.
— прошу, леди. Аккуратно, ступеньки.
Не имея возможности говорить, я вежливо улыбнулась и кивнула головой в знак благодарности, когда оказалась вне кареты. Карета стояла в крытом, освещенном фонарями подъезде. Такие я видела в Венской Ратуше, когда ездила с экскурсией. Но большего увидеть мне не дали, взяв под локоток «Пуаро» повел следом за ковбоем к стоявшим на лестнице мужчинам.
— Приветствуем! Нам приказано препроводить вас, лорд Вард, — один из мужчин коротко кивнул нам, неприминув скользнуть по мне цепким взглядом льдисто-голубых глаз.
— ведите, лорд Ор — ковбой был немногословен.
— прежде, по приказу его величества надлежит скрыть ЕГО гостью от любопытных глаз, — сделал ударение на нужном слове мужчина и по его кивку из-за спины выступил второй мужчина.
Мужчины застыли, сверля друг друга взглядами. По всему выходило, что они явно друг друга не любят. Нехотя, но ковбой все же кивнул своему человеку. И очень скоро мы продолжили наш путь. Теперь помимо темно-коричневого плаща, в который, судя по всему меня укутали в той темной комнате на моих плечах теперь был широкий плащ с капюшоном, который скрывал все, что только можно скрыть. Из-за накинутого капюшона я могла видеть лишь путь на несколько шагов вперед. Чтобы я не споткнулась «Пуаро» все так же держал меня за локоток. По, казалось бы, бесконечным коридорам мы передвигались достаточно быстро и долго. Я могла лишь отмечать про себя, что где-то гранит облицовки сменился на паркет, дальше один его цвет сменялся другим. Собственно и все. К концу нашего забега ощутимо стало колоть в боку и не хватать дыхания. Платье с туго затянутым корсетом, не лучшая одежда в такой ситуации. А еще очень хотелось пить, а лучше выпить и что-нибудь покрепче. Бутылку. Потому что все мое существо отказывалось не только понимать, но и анализировать происходящее вокруг меня. Автоматически я подмечала мелочи. Мужчины вокруг были одеты в привычные мне костюмы тройки начала двадцатого века. У кого-то из кармашка торчали часики, у кого-то лоснились усики и волосы были разделены на пробор. Все лощеные. Даже те, что привезли меня сюда. Испачканные, но создавалось впечатление, что еще несколько часов назад рубашка ковбоя была, словно из рекламы стирального порошка и хрустела под пальцами.
Остановились мы внезапно. Перед резными темными дверями. Лорд Вар хмыкнул.
— просим вернуть нам мантию-невидимости прежде. Чем вы удалитесь в свои покои, лорд Вард.
— само собой, разумеется, господа, — ответил лорд и сам снял с меня покрывающую тело и голову ткань и передал в руки препроводившим нас мужчинам.
Он же открыл дверь и приглашающим жестом дал мне знать, что я должна войти первой. Сам же бросил на своих людей пристальный взгляд и последовал следом за мной.
Помещение, в которое я вошла, оказалось на вид комфортной гостиной. Несколько диванов, кресел, пару столиков, витражный шкаф с вазами и статуэтками, этажерки, лампы, задрапированные тяжелыми шторами французские окна, камин. Все имело единую коричнево синюю гамму. Этакий мужской челаут.
В котором весьма вольготно в креслах расположились два совершенно разных мужчины. единственное, что было в них похоже это примерно один возраст и весовая категория, я бы так выразилась. При нашем появлении встал из них только один. Это оказался темноглазый, загорелый брюнет, напомнивший мне, увиденного мною единожды испанского карабинера. Горячий мужчина с серьезным взглядом. Второй мужчина был его полной противоположностью. Светлокожий, светлоглазый шатен с непроницаемым лицом и цепким холодным взглядом. Если первый был облачен в светлый костюм тройку, то второй как-то по домашнему нес на себе пижаму в полоску цвета вина и халат с золотой вышивкой того же цвета. Что-то в нем мне знакомо. Мозг прошиб разряд из воспоминания. Это он удерживает меня и кинжал в его руке.
— нет, — хватаюсь за ворот плаща с чужого плеча, пытаясь отступить, но напарываюсь на твердое как скала тело позади себя.
— это не он, это его брат. Поприветствуйте его величество Монтеро Альберто Ларузонский. Король Альберто второй. Тот кого вы видели это младший брат его величества Рикаро Алистер Ларузонский, герцог Ларузо, — лорд Вард обхватил ладонями мои локти и подталкивая вперед просвещал меня, препятствуя моему бегству.
А бежать хотелось. Как можно дольше. Впервые я пожалела, что не могу вот так взять и грохнуться в обморок. Мне даже не может резко поплохеть, я стою как истукан и просто впитываю.
Меж тем, к нам, широкими шагами приближался испанец, только с ним произошли странные перемены. Глаза, что были темнее мраки, вдруг, стали светло-серыми. Он очень пристально меня рассматривал, радостно улыбаясь. Чего бы вдруг такая радость?
— впервые вижу… бессмертную душу.
— кого? — хриплю я, снова пытаясь пятиться и опять натыкаюсь на стену из ковбоя, лорда Варда, зажмуриваюсь и отворачиваюсь, — мамочка…
— Луиджи, ты пугаешь нашу гостью, — король Альберто второй перестал изображать мебель.
— верно. И правда. Милое создание, я не причиню вам вреда. Не бойтесь. Я, Луиджи, придворный мастер силы. И прошу прощения за подобную встречу, не смог сдержать порыва. Нам всем хотелось бы побеседовать с вами.
Я открыла глаза, но не, потому что на меня подействовали его речи, а лишь потому, что поняла, обратила внимание на то, что большой палец кисти, что держала меня, мягко оглаживает кожу, успокаивающе. Словно даря поддержку, а хозяин их все так же стоит недвижимой скалой, в которую я вжимаюсь.
— как мы можем к вам обращаться, милое создание.
— Ольга.
— чудесно, — сверкнула белозубая улыбка, — может, присядем.
Лорд Вард мягко подтолкнул меня вперед, и мне пришло опуститься на подушки ближайшего дивана. Луиджи вмиг занял кресло напротив, пересел и его величество. Только лорд Вард отошел к камину. Там он присел к поленнице и очень скоро в нем затрещал огонек, который тот словно гипнотизировал.
— вот, выпейте, — в руки мне сунули стакан с янтарной жидкостью. Я пригубила. Чудесно — виски.
— Ольга, у вас есть какие-то мысли по поводу того что произошло? — задал вопрос его величество.
— помимо того, что все, что происходит мое личное безумие?
— помимо этого, — улыбнулся мужчина.
— помимо этого… возможно… я попала в иной мир. Возможно, я все же утонула и это место… загробный мир. А то знаете ли, плаваю себе на надувном матрасе, никому не мешаю, загораю себе, и резкая боль в груди заставила упасть в воду. Открываю глаза и … и…все это начинается. С того что в груди нож торчит по самую рукоять, — воспоминание заставляет отхлебнуть больше половины напитка и закашляться.
— а вот отсюда поподробней, — подается вперед Луиджи.
— ритуал, который я застал, больше напоминал жертвоприношение, нежели обмен душами. Я скопировал воспоминания в камень памяти. Марилиана судя по всему умирала. Я думаю, мы имеем дело с совершенно новым ритуалом. Когда мне удалось пробить его защиту, он уже воткнул кинжал в грудь девушки, затем сбежал. А она, оказалась очень живучей. Полный отчет и камни могут предоставить мои специалисты, они за дверью.
— для начала я хотел бы осмотреть место повреждения, — Луиджи стал задумчивым, он обратился ко мне, — позволите?
Я понимала все меньше и меньше, но алкоголь сделал свое дело и ко всему я стала относиться проще. Потому просто встала, развязав пояс, стягивающий на талии полы плаща, скинула чужое. Поднявшийся Луиджи застыл, оглядывая меня.
— многоликие!
Я проследила за его взглядом. Фильм ужасов. Некогда белое, расшитое кружевами и бисером платье было все в крови. На талии в районе печени зияла рвано-резанная дыра, оголявшая кусочек перепачканного кровью тела, но это не мешало корсету все так же удерживать мой корпус в плену китового уса. Лиф был разорван, висел ошметками. Грудь удерживал испачканный в крови корсет с кружевами.