Там тишина.
- Надо вызвать слесаря, - торопится Аня. - Беги найди кого-нибудь.
Дверь взломали и мы увидели Варю, нелепо вывернутую на полу. За моим столом, положив на него голову сидел Юрий Иванович. Я подбегаю в Варе.
- Варя...
Ее глаза неподвижно смотрят на стенку.
- Она мертва.
Рядом стоит Петр Алексеевич.
- Что здесь произошло?
- Я тоже хочу это узнать.
Аня держит руку Юрия Ивановича.
- Нужен врач, он жив.
Похоже надо мной нависли тучи. Меня временно отстранили от работы. Аня высказалась конкретней.
- Ты понимаешь, что ты наделал?
- Проводил эксперимент.
- Ты просто дилетант. Из-за тебя погиб один человек, а другого еле-еле откачали. Разве так проводят эксперименты. Люди не крысы, а ты на них работал, как на этих зверюшках.
- Но, я считал это безобидные ароматы?
- Считал? С новыми, неизвестными компонентами нужна страховка и тщательная подготовка.
- Так что же все таки произошло?
- В психике Юрия Ивановича во время эксперимента произошел перелом. Сначала шел спад и он превратился в ягненка, а потом действия молекул аромата стало уменьшаться и произошел резкий подъем, превратившийся в нервный срыв. Как раз в этот период попала Варя.
- Это твое предположение?
- Так сказали эксперты. Здесь правда есть еще одна вещь...
- Что? Ну говори же?
- Выяснилось, что Юрий Иванович еще в детстве имел нервные потрясения и часто болел. На последней работе он был на грани нервного срыва. Отдел кадров направляя к нам человека, не учел этого фактора. Они, из-за большой секретности не знали какой контингент присылать.
- Что же теперь со мной будет?
- Не знаю.
Через неделю меня вызвал Петр Алексеевич.
- Сергей Михайлович, я пригласил вас, чтобы ознакомить с заключением комиссии. Вот, можете почитать.
- Я уже все знаю.
- Ну что же, тогда проще. Руководство КГБ считает, что вы виноваты в гибели нашего сотрудника и вам не место в наших рядах. Мы вас увольняем.
- А как же работа, ароматы?
- Нормально. Мы привлекаем к этому делу несколько специалистов, которые будут продолжать работу, но на другом уровне.
- Но...
- Все. Прощайте, Сергей Михайлович.
Интересно работает комитет, если я уничтожу пароход с людьми или трех человек в машине, это прощается и даже не сажают в тюрьму, а если ты ошибся и по твоей вине нечаянно погиб один из сотрудников, тебя увольняют с работы. Конечно, хорошо, что жив остался, хотя..., кто даст гарантию, что ты не исчезнешь в этом мире. Все же в КГБ много мясников.
Аня тоже пожала мне руку на прощание.
- Я все знаю, - сказала она. - Очень сожалею. Я пыталась за тебя заступиться, но... никто и слушать не хочет. Слишком много у тебя проколов. Скажи спасибо, что еще они сохраняют тебе жизнь. Обычно так из этой организации не уходят.
- А ты? Мы же с тобой...
- Сережа. Мы выросли, разве ты не заметил. Было время, когда нас объединила беда, я благодарна тебе за то, что ты спас мне жизнь, но потом, поняла, что совместной жизни у нас не получится. Каждый должен идти своей дорогой.
Я немного ошеломлен.
- Ну что же, тогда пока.
- Прощай, Сережа.
Она не только пожала мне руку, но и обняла меня.
Так я расстался с Аней и работой.
Прошло десять лет.
Давно окончен институт, меня распределили на завод и за девять лет я поднялся до главного инженера лакокрасочного объединения. Моя жена, Галя родила мне сына и теперь этому сорванцу пять лет.
Однажды в доме науки и техники, на выставке "химия и жизнь" увидел чуть полноватую женщину со знакомым лицом.
- Аня?
- Сережа?
Мы обнялись.