В это время вбежал перепуганный казак:
- Батюшка воевода, беда! Ватага!
Гости вскочили с мест. Воевода остановил их и, обращаясь к казаку, сурово спросил:
- Чья ж та ватага?
- Лузинова ватага!
- Дурень, выспись! - заорал воевода.
Поп сказал с усмешкой:
- Истинный дурень: Филимошка в аду кромешном на вечных мучениях, до ватаги ли ему! Выпьем, дьяче!
Гости нехотя сели на свои места, вновь принялись за еду. Казаку подали чарку вина, вытолкали за дверь.
Воевода хохотал:
- Упился казачишка, мертвого за живого познал! Смехота! Умора!
Некоторые из гостей хихикнули в кулак, но веселье больше не возвращалось.
Письменный голова, гонимый сомнением, торопливо вышел из-за стола. Он велел отыскать казака, который прибегал с дурной вестью. Казака отыскали. Письменный голова недолго говорил с ним, вошел в гостиную отрезвевший, сумрачный. Воевода раскатисто хохотал и тянулся с ножом к пирогу. Письменный голова подошел к воеводе и зашептал ему что-то на ухо. Воевода поспешно бросил нож и вместе с письменным головой отошел в сторону.
- Казачишка тот правду говорил!
- В чем же та подлая правда? - сощурил злые глаза воевода.
- Ватага...
- Ватага? - рассердился воевода. - Откуда ж та ватага, коль я ее повоевал?
- Лузинова ватага! - испуганно моргал глазами письменный голова.
- И ты упился, Никитка: бормочешь глупое!
- Сы-ын... Артамон Лузин, - сказал письменный голова.
- Сын? - перебил воевода и округлил удивленные глаза. - Своими очами видел: сверзилось то поганое семя со скалы в бездну бездонную... Обрел тот беглый служка смерть скорую.
- То обман, то подмена!
Воевода смертельно побледнел:
- Обман? Жив, говоришь? Да как так?
- Жив Артамон Лузин! Казачишка своими глазами разглядел. В отца своего, говорит, обличьем вышел: такие же озорные глаза, воровская головушка, смелости неудержимой...
- Жи-ив?! Воровское племя! - прошипел побелевшими губами воевода.
Широкий лоб его вспотел, дергалась бровь. Неловко шагнув, он грузно сел на лавку.
Так никто и не отведал воеводского подарка - царского пирога. Гости торопливо расходились.
По слюдяным оконцам плыли темные пятна. Небо, черное от дыма, нависло над землей, придавило ее. В воздухе запахло гарью. Слышались отдаленные выкрики людей. Надвигалась гроза.
На востоке вспыхнуло красное зарево, огненные языки взметнулись в поднебесье. Эхом прокатилось над городом:
- Лузинова ватага!..
Затрещали и повалились широкие ворота воеводского двора.
Воевода не успел отскочить от узорчатого оконца. Посыпалась слюда, грохнулась рама, и воевода, хватая руками воздух, замертво упал под стол на расписной, китайской работы ковер.