Брак — панихида по любви.
Сперва любовь, потом брак: сперва пламя, потом дым.
Любовь официальная, скрепленная законом, освященная церковью, — разве это любовь? Законный поцелуй никогда не может сравниться с поцелуем украдкой.
В любви теряют рассудок, в браке же замечают эту потерю.
Семейные ссоры — штатный ремонт ветшающей семейной любви.
Любовь по природе своей сама связывает себя, а институт брака лишь оказал рядовому человеку услугу, поймав его на слове.
Брак без любви чреват любовью без брака.
Много кратких безумий — вот что вы называете любовью. И ваш брак кладет предел множеству кратких безумий одной большой и долгой глупостью.
Брак есть действительность любви. Любить истинно может только вполне созревшая душа, и в таком случае любовь видит в браке свою высочайшую награду и при блеске венца не блекнет, а пышнее распускает свой ароматный цвет, как при лучах солнца…
Любовь так плохо выносит домашние дрязги, что для прочного счастья нужно найти друг у друга выдающиеся качества.
Брак придуман для посредственных людей, которые не способны ни к сильной любви, ни к крепкой дружбе, потому-то он оказывается подходящим для большинства, но также и для тех весьма редких, которые способны и к любви, и к дружбе.
Брак. есть таинство, силою которого две яркие противоположности, соединяясь, рождают почти всегда унылую посредственность.
Брак, если уж говорить правду, — зло, но необходимое зло.
Брак — точно мираж: всегда кажется более прекрасным на расстоянии.
Из всех серьезных вещей брак — самая шутовская.
Брак есть союз, которым мужчина обязывается всю жизнь жаловаться на свою беду.
Брак — это наиболее изолганная форма половой жизни.
Жениться для того, чтоб иметь красивую жену, все равно что заплатить дорого за клочок земли, откуда созерцают небо, принадлежащее всему миру.
Жениться в шестьдесят лет на шестнадцатилетней девушке — все равно что следовать примеру неграмотных людей, которые покупают книги в расчете, что друзья будут их читать.
Жениться — это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.
Мужчины вступают в брак от скуки, женщины — из любопытства. И те и другие испытывают разочарование.
Брак напоминает ножницы — половинки могут двигаться в противоположных направлениях, но проучат всякого, кто попытается встать между ними.
Из ревнивых женихов выходят равнодушные мужья.
Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни.
По моему кровному убеждению, союз брачный должен быть чужд всякой публичности, это дело касается только двоих — больше никого.
Брак не может быть счастливым, если супруги до вступления в союз не узнали в совершенстве нравы, привычки и характеры друг друга.
Самая существенная разница между свадьбой и похоронами та, что на похоронах плачут немедленно, а после свадьбы только через год. Впрочем, иногда плачут и на другой день.
Жениться, чтобы впасть в нищету, — это глупость и преступление. Произвести на свет пролетариев — одна из величайших ответственностей, какую только может принять на себя человек.
Мое убеждение таково, что тот, кто налагает на себя иго брака, является глупцом, даже хуже — грешником. Он глупец, потому что отказывается от своей свободы, не получая за это соответствующего вознаграждения, и грешник, потому что дает жизнь детям, но не может ручаться, что они будут счастливы.
Брачное небо не всегда безоблачно бывает: нет согласия совершенного, т. е. неразрывного, — но счастливыми могут почесться те браки, в которых виновен бывает один муж.
Брак часто сравнивают со стоянкой на якоре у тихой пристани после долгих житейских бурь, но нередко случается, что человек и сам бросается в море с якорем на шее.
Поздний брак часто бывает чистилищем холостой жизни.
Цепь брака настолько тяжела, что нести ее приходится вдвоем, иногда втроем.
Любовники могут полюбить друг друга прежде, нежели узнают один другого; супруги должны узнать друг друга, прежде чем полюбить.
Брак отличается той особенностью, что с ним прекращается поклонение идолу. Когда мужчина ближе присмотрится к своей богине, она снова становится простой женщиной.