— Погоди, сынок. Дай я посмотрю…
Он пошел к запертой двери. Я так и остался стоять в проеме их с матерью спальни. И твердо решил никуда не лезть. Пусть сам во всем убедится.
Сзади кто-то тронул меня за плечо. От неожиданности я вздрогнул и обернулся, потеряв из вида коридор. Передо мной стояла заспанная мама. Я нечаянно осветил ее фонариком с ног до головы. Она тут же заморгала и заслонилась ладонью.
— Олег, — голос ее прозвучал раздраженно, — не свети мне в лицо. И вообще, что у вас тут происходит.
Я поспешно опустил фонарь.
— Прости, мама, я не специально.
— Олег!
Это уже возглас бати.
— Верни свет. А еще лучше включи люстру.
— Сейчас.
Я метнулся к кухне и шлепнул по клавише выключателя. Сразу стало светло. Сразу стало все видно. Как только зажегся свет, Ирка выпрямилась и застыла столбом. Глаза у нее были открыты. Взгляд неподвижный, стеклянный, невидящий. Губы плотно сжаты, брови нахмурены. Руки безвольно опущены вниз. Из пальцев ее что-то выпало и звякнуло о пол.
Интересно, что? Неужели ключ? Что там говорила цыганка? Тень не вырвется из зеркала, если никто не откроет дверь? Вот же бл**ство! Я машинально выключил фонарик и рванул к отцу. Надо было отобрать ключ, испортить его, пока Ирка не добралась до него снова.
Но меня опять отодвинули. На этот раз мама.
— Ира? — Воскликнула она. — Саша? Что все это значит.
Батя в ответ лишь пожал плечами.
— Понятия не имею, — ответил он. — Иришка зачем-то ковыряла в замке. Вот этим!
Он поднял с пола какой-то предмет. Мать пошла к ним. Я за ней следом. Из-за ее спины я никак не мог разглядеть, что именно держит в руках батя. Оказалось, не ключ.
— Что это?
Отец протянул свою находку вперед, а мама перехватила.
— Это мое. — Сказала она. — Из маникюрного набора. Не знаю, как называется. Я еще вчера днем гадала, куда могло деться.
Тут Ирка молча развернулась, протиснулась между родителями и шмыгнула в нашу спальню. Мы ринулись за ней. В комнате она проворно забралась под одеяло, легла и словно уснула.
Я включил свет.
Ира открыла глаза и принялась тереть их кулаками. Вид у нее стал обиженный.
— В прошлый раз было так же, — не преминул заметить я. — Только вы мне не поверили.
Мама виновато на меня посмотрела:
— Прости, Олег. Я решила, что тебе все приснилось.
Батя молча нащупал мою руку и пожал. Стало понятно и без слов, что он тоже извиняется.
— Извинения принимаются, — машинально отрапортовал я, — только следующий раз постарайтесь меня хотя бы дослушать.
И тут же прикусил язык. Не так должен говорить с мамой и папой обычный советский школьник Олег Ковалев. Но что-то менять было уже поздно.
— Мы постараемся, сын. — Сказал отец.
Взгляд его стал озадаченным и… уважительным, что ли.
— Что случилось? — капризно спросила Иришка, чем вернула всех в нужную колею.
— Ты у нас, доча, — усмехнулся батя, — похоже, лунатик. Тебя снова выловили в коридоре.
Ирка уселась на кровати, натянув одеяло до подбородка. Подогнула под себя ноги и от души зевнула. Все замолкли. Меньше всего она сейчас походила на странную сомнамбулу, орудующую отмычкой в замке.
— А что такое, лунатик? — спросила она.
— Так, все!
Мать словно очухалась, взяла бразды правления в свои руки.
— Отец, — скомандовала она, — ты спишь в комнате Олега на месте Иринки.
Батя скуксился, но спорить не рискнул.
Мать же обратила взор к Иришке.
— Ира, пойдешь со мной, будешь спать в гостиной. На диване, у стенки. Не хватало еще чтобы ты ночью ушла куда-нибудь. Лунатизм — штука опасная. С ним не шутят.
Я облегченно вздохнул. С души словно сняли камень. Остаток этой и следующую ночь я мог наконец-то спать спокойно. Мне не нужно было следить за сестрой. А еще мне поверили. Больше не считали мои рассказы бредом, ложью или ночным кошмаром. Больше не пытались убедить меня, что все причудилось. И это было здорово.
Мою эйфорию опять прервала мать.
— Так! — Возмутилась она. — Чего встали? Два часа ночи. Всем спать. Ира, пойдем!
Она протянула сестренке руку.
Мы с отцом гуськом выбрались в коридор. Я проследил, как мать завела Иришку в спальню, как притворила дверь. Будь моя воля, я бы запер их обеих на замок, а ключ куда-нибудь спрял до воскресенья. Только замка на двери гостиной не было. Ну ничего. С сестрой теперь мама. А мама куда надежнее любых замков.
***
Утром меня поднял будильник. Я совершенно успел забыть о нем. Поэтому не сразу понял, откуда раздается звон. Помог отец.
— Олег, — громко прошипел он, — отключи эту какофонию! Дай поспать. Сил моих нет слушать звон.