— Мозг — прошлое, Сердце — будущее.
— Нельзя образовать мозг без участия Сердца.
— Обитель чувствознания в Сердце.
— Дуги сознания сливаются в пламени Сердца.
— Надо перенести сознание в Сердце.
— Чуткое Сердце устремляет сознание к обновлению.
— Нигде иначе не может преобразиться мысль, как в сердце.
— Сердце аккумулирует все мировые энергии и может приближаться к дальним мирам.
Отсюда выводы:
— «При малейшем очищении Сердца человечество может уявить водопад Благодати».
— «Лишь энергия Сердца делает человека неуязвимым и несёт его поверх препятствий».
— «Мы должны иметь Сердце, открытое и к Небу, и к Земле».
В связи с необходимостью понимания истинного смысла данных высказываний, позволю себе небольшое теоретическое отвлечение.
Все существующие слова в языке имеют своё прямое назначение, привязаны к тем явлениям и предметам действительности или воображения, для обозначения которых они возникли. По мере расширения познанной картины мира часть слов начинает обслуживать новое, тоже расширяя своё прямое значение.
Надо полагать, что так будет и впредь, так как творить совершенно новые слова возможно только теоретически.
Не считайте, пожалуйста, моё следующее допущение абсурдным: изначально возникший объём слов заключал в себе смысл не только настоящего, но и будущего. Часть смысла будущего в слове открывалась тогда, когда наступало это будущее и люди познавали соответствующее новое.
Если глубоко, духовным взором приглядеться к отдельным словам, перед нами откроется семантика прошлого — настоящего — будущего, то есть Вечного. Это я назову прямой семантикой, прямым назначением слов.
Но в речи слова часто применяются не в прямом назначении. То есть из прямого смысла слова порой остаётся, может быть, только форма, которая намекает на его смысловое ядро; форма наполняется чем-то другим, иногда весьма отличным и отдалённым от прямой семантики. Пример такого оборота слов дают поэзия, искусство, а также наука и бытовая речь. Это говорит о том, что, во-первых, мы имеем дело с ограниченным количеством слов и нет возможности вольно его умножать; во-вторых, чувства часто не поддаются прямым словесным выражениям и требуют дополнительных оттенков, из-за чего притягиваются другие слова; в-третьих, возникает необходимость говорить подтекстом или вовсе заключать нечто сокровенное в недра образности выражений и так передавать потомству.
Но бывает, притом нередко, когда нам кажется, что то или иное слово порой притягивается для образности выражения, тогда как именно в данном случае слово послужило адекватному обозначению мысли, в которой открылось что-то новое. Говоря точнее, сдружившиеся слова едиными усилиями приоткрыли в себе последующие части своих прямых семантик. Эти части были предназначены для будущего, и оно наступило.
Вот примеры: «пламя Сердца», «пламенное Сердце», «огонь Сердца», «огненное Сердце», «разум Сердца», «глаза Сердца», «уши Сердца», «магнит Сердца» и тому подобное.
Как нам принять эти словосочетания: как способ создания красивых образов совсем с другим семантическим значением (вымысел, воображение) или как отражающие прямую семантику?
Одно из двух:
Или Сердце действительно наделено другого рода огнём и пламенем, о которых нам до сих пор не было известно и мы познаём их сейчас, и тогда «огонь Сердца» и «пламя Сердца» приоткрывают нам новую часть своей семантики.
Или слово «огонь» притягивается к слову «Сердце» с целью украсить его и образным сочетанием передать совершенно иной смысл.
Я выбираю первое допущение: да, действительно есть огонь иного свойства, он отличен от известного нам огня; он пока не поддаётся нашему материальному опыту, потому его действительность воспринимается нами чувствознанием; огонь этот, как и пламя от него, проявляется через Сердце. Об этом огне могли знать древние, так как единое понятие «огонь Сердца» имеет древнее начало.
Эти допущения прямым путём подведут нас к пониманию и осознанию Миров Высших, Тонкого Мира, Царствия Небесного.
Сказано: «Надо держать Сердце открытым и к Небу, и к Земле».
Так держит Сердце своё мой друг Словесник.
Язык Сердца есть дыхание Творца.
Учась сам, учит своих учеников этому единственному для высших сношений языку, учит общаться с людьми от Сердца к Сердцу. Учит держать Сердце в чистоте.
Мой друг Словесник превращает своих учеников в сотрудников творческой лаборатории Сердца и увлекает их исследованиями речевой симфонии Сердца, музыки духа, речевых оттенков, красоты и благодати речи. Помогает им понять, сколько психического пламени пробегает по нервам, окрашивая речь.
Он строит в себе Храм Сердца и ведёт учеников к тому, чтобы они тоже строили в себе Храм Сердца.
Речь есть музыка духа, звучащая в Храме том.
Без Сердца что скажем?
Без Сердца что прочтём?
Без Сердца как жить будем?
Держит Сердце открытым и к Небу, и к Земле мой друг Физик.
Вселенная есть одно великое Солнце-Сердце, и мы живём в ней нашими солнце-сердцами.
Осмысливает сам и помогает осмысливать своим ученикам, что Сердце есть магнит, действующий по закону притяжения подобного. И нет ничего точнее, нежели биение Сердца.
Поверх видимого света есть невидимый Свет, который излучается Сердцем, и он быстрее физического света охватывает и облетает земной шар, достигает Дальних Миров. Свет Сердца есть «серебряная нить», которая связывает Сердце с Космосом.
Поверх видимого тепла есть тепло Сердца, и оно действует как Благодать, облагораживая мир вокруг и мир вдали от себя.
Поверх всяких физических энергий есть энергия психическая, которая обнаруживается и проявляется через Сердце как энергия Любви, энергия Веры и Надежды, энергия Добра. Это есть Всеначальная Энергия, и она направлена на созидание. Но Сердце злое может превратить её в самую разрушительную силу.
Поверх физического мира есть Мир Тонкий, Мир Духовный, который отражается в сущности Сердца, и мы познаём его через чувствознание, познаём в духе.
Мир творится Сердцем.
Мир упорядочивается Сердцем.
Мир освещается и согревается Сердцем.
Мой друг Биолог тоже от Сердца учитель.
Он стыдится назвать Сердце «мешком мышц», а называет Источником жизни, Солнцем организма.
В Сердце заключена тайна жизни.