О Карлосе упомянул не кто иной, как Эчевариа:
- Клянусь честью, такой дерзости я еще не видывал даже в республиканском Париже ! Какой-то чертов торгаш, ничтожество, которое торгует мясом и шкурами... короче говоря, мясник, убийца этих чертовых бизонов - и вдруг посмел добиваться... Parbleu !15
Хоть Эчевариа разговаривал по-испански, ругался он всегда по-французски. Так выходило вежливее.
- Неслыханная наглость ! Невыносимо ! - раздались голоса.
- А по-моему, прекрасная дама не так уж и рассердилась, - заметил грубоватый малый, сидевший в самом конце стола.
Ему стали хором возражать. И громче всех заспорил Робладо.
- Дон Рамон Диас, - обратился он к молодому человеку, - вы просто-напросто ничего не видели. Я стоял рядом с дамой и знаю, что она была возмущена ( то была ложь, и Робладо знал это), и ее отец...
- Да, отец-то, конечно ! - смеясь, воскликнул дон Рамон. - Все видели, как он обозлился. Это вполне понятно. Ха-ха-ха !
- А кто он такой, этот Карлос ? - спросил один из гостей.
- Превосходный наездник, - ответил дон Рамон. - С этим и наш комендант согласится.
Произнося эти дерзкие слова, он с понимающей усмешкой взглянул на Вискарру. Тот нахмурился в ответ.
- Вы проиграли немало денег, не правда ли ? - осведомился у Вискарры священник.
- Только не Карлосу, - ответил комендант, - а тому, второму грубияну. Они, как видно, приятели. Самое скверное, что когда держишь пари с кем-нибудь из простонародья, нет никакой надежды отыграться в следующий раз. Ведь с ними в обычное время не встречаешься.
- Но кто же он такой ? - снова спросил тот же гость.
- Кто ? Да просто охотник на бизонов, вот и все.
- Вот как ? А разве больше вы о нем ничего не знаете ? У него светлые волосы - это очень странно, ведь белокурых мексиканцев не бывает. Он не креол ? Может, бискаец ?
- Ни то, ни другое. Говорят, он американец.
- Американец ?
- Не совсем так: его отец был американец. Но вот падре может рассказать о нем.
Итак, священника попросили развлечь компанию кое-какими подробностями из жизни охотника на бизонов. Отец его, как говорили, был американец. Странный человек, неведомо откуда и какими путями забрел он давным-давно в эту долину и тут решил осесть. Подобные случаи были редки в поселениях Новой Мексики. Но еще удивительнее было, что американец был не один : его сопровождала американка, мать Карлоса, та самая старуха, которая привлекла к себе общее внимание в день святого Иоанна. Все попытки святых отцов обратить пришельца или его жену в христианство ни к чему не привели. Старый траппер (отец Карлоса был траппером) умер, как и жил, богохульником, еретиком, и все в городе были убеждены, что его вдова общалась с дьяволом. Это был позор для церкви, и отцы иезуиты уже давно изгнали бы это светловолосое семейство, но старый комендант, предшественник Вискарры, почему-то покровительствовал ему и сдерживал благие намерения рьяных служителей церкви.
- Но, кабальерос, - воскликнул иезуит, взглянув на Вискарру, - подобные еретики опасны ! В их душах зреют семена мятежа, угроза общественному порядку. Когда этот светловолосый охотник является домой, он водит компанию лишь с теми, за кем и не уследишь как следует. Его всегда видят с этими подозрительными тагносами, и некоторые из них у него в услужении.
- Вот как, он водится с тагносами ? - раздались голоса. - Опасная личность! Надо за ним присматривать.
Потом зашла речь о сестре охотника. Все собеседники более или менее лестно отзывались о ее красоте, и, слушая их, поминутно менялся в лице Вискарра. Этого негодяя разговор занимал куда больше, чем могли предположить гости, и у него давно готов был план действий.
Его слуги и приспешники уже взялись за дело, заботясь о том, чтобы он мог осуществить свои низкие намерения.
Потолковав о сестре охотника на бизонов, компания стала разбирать по косточкам других местных красавиц. Да и о чем им было говорить, если не о женщинах! Неудивительно, что они быстро вернулись к первоначальной теме своей беседы, и под влиянием новых бокалов вина беседа эта стала еще колоритнее.
Кончилось тем, что кое-кто совсем опьянел; час был уже поздний, гости распрощались, и некоторых пришлось даже провожать до дому. Отцам иезуитам и священнику дали в провожатые солдат, так как все трое допились до чертиков, но им это было не впервой.
Глава XIX
Комендант и его приятель Робладо остались одни; заново наполнив стаканы, с сигарами в руках, они продолжали беседу.
- Итак, Робладо, вы и в самом деле думаете, что парню отвечают взаимностью ? Я того же мнения, иначе он не решился бы на такую дерзость.
- Теперь я в этом совершенно уверен, - ответил капитан. - Не сомневаюсь, что они виделись наедине вчера вечером. Я подходил к дому Крусес и увидел какого-то человека: он стоял у самой ограды, опираясь на нее, как будто разговаривал с кем-то во дворе. Я-то думал, что это какой-нибудь приятель дона Амбросио. Когда я уже был близко, человек отошел от ограды и вскочил на коня. Он закутался в плащ, лица я не разглядел. Но я узнал коня. Вообразите, это оказался тот самый вороной, который вчера был под охотником на бизонов! Вошел я, спросил, кто из хозяев дома; слуги отвечают, что хозяин на руднике, а сеньорита ушла к себе и сегодня вечером никого не принимает. Черт побери ! Я вышел из себя, уж и не помню, что я им там сказал. Прямо невероятно ! И все-таки этот нищий втихомолку свел с ней знакомство - это также верно, как то, что я солдат.
- Да, просто не верится ! Что же вы думаете предпринять, Робладо ?
- Ну, о ней-то я уж позабочусь ! Теперь за ней будут лучше присматривать. Я кое о чем намекну дону Амбросио. Вы ведь знаете мой секрет, полковник ! Ее приданое - рудник, - вот что притягивает меня, как магнитом. Но до чего же нелепо, чтобы моим соперником оказался какой-то охотник на бизонов !
Робладо громко расхохотался, но смех его прозвучал фальшиво и невесело. И вдруг новая мысль пришла ему в голову.
- А знаете, ведь наш отец Хоакин не любит семью белоголового, - продолжал он. - Я понял это по его сегодняшним намекам. Если вмешается церковь, мы без особого шума избавимся от этого охотника. Стоит только отцам иезуитам доказать, что он еретик, и они выгонят его из Сан-Ильдефонсо. Верно ?
- Да, конечно, - холодно ответил Вискарра, потягивая вино. - Но если изгнать этого охотника, дорогой мой Робладо, придется изгнать и еще кое-кого. Вместе с шипами мы выдернем и розу. Вы меня понимаете ?
- Вполне.
- А я этого вовсе не желаю, по крайней мере теперь. Немного погодя мы охотно расстанемся и с розой и со всеми ее шипами, кустами, корнями и прочим! - с громким хохотом докончил Вискарра.
- Да, кстати, полковник, - спросил капитан, - каковы ваши успехи ? Были у нее дома ?
- Нет, мой дорогой, некогда было. Не забудьте - до ее дома не близко. И вообще я намерен отложить свой визит, пока ее братец не уберется подальше. Будет гораздо удобнее ухаживать за ней в его отсутствие.
- Уберется подальше ? Что это значит ?
- Да то, что скоро охотник отправится в прерию. Может быть, даже на несколько месяцев. Будет там бить бизонов, надувать индейцев... ну, и прочее в том же роде.
- Ого! Это недурно.
- Как видите, милый друг, нам совершенно незачем спешить. Потерпите впереди у нас вполне достаточно времени. Я уверен, пока возвратится наш храбрый охотник на бизонов, мы прекрасно успеем обделать наши делишки. Вы завладеете богатыми рудниками, а я...
Тут в дверь негромко постучали, и они услышали голос сержанта Гомеса; он спрашивал, нельзя ли поговорить с комендантом.
- Войдите, сержант ! - крикнул полковник.
И в комнату вошел кавалерист с грубым, жестоким лицом; по всему видно было, что он только что соскочил с коня.
- Ну как, сержант ? - спросил Вискарра, когда тот подошел ближе. Выкладывайте ! При капитане Робладо можете говорить все.
- Они живут в самом последнем доме, в том конце долины, полковник; отсюда миль десять, не меньше. Их там только трое: мать, сестра и брат - тот самый, вы его видели на празднике. Слуги у них тагносы, не то трое, не то четверо, они ему помогают на охоте. У него несколько мулов, быков да повозки - вот и все хозяйство. Они ему нужны для охоты. Он и сейчас собирается на охоту уедет дня через четыре, не позже. Я слыхал, на этот раз он уедет надолго, двинется каким-то новым путем, через Льяно Эстакадо.
- Через Льяно Эстакадо ?