6 марта — англичане высадились в районе Мурманска. Вскоре туда же подоспели французы, канадцы. Предлогом для интервенции стала необходимость «защищать» Россию от германской оккупации.
5 апреля — в районе Владивостока высадились японские, английские, французские и итальянские войска. Они начинают продвижение вдоль Транссибирской магистрали к Байкалу. В июне высадились еще две японские дивизии, 7 тысяч американских солдат, две английские батареи, 3 тысячи французов и итальянцев.
14 апреля — оккупация Батуми турецкими войсками на основании Брест-Литовского мирного договора.
24 апреля — высадка американского десанта в Мурманске.
Апрель — очередное нарушение Германией Брест-Литовского мирного договора, захват Крыма и высадка войск в Финляндии. В ответ усилилась активность агентов Антанты.
16 мая посол Германии в России Мирбах посылает в Берлин телеграмму: «Согласно надежному источнику, обстановка в Петрограде опять неопределенна. Полагают, что Антанта тратит огромные суммы, чтобы привести к власти правое крыло социал-революционеров (эссеров) и возобновить военные действия. Матросы на военных кораблях «Республика» и «Заря России», а также на крейсере «Олег» подкуплены; то же говорят и о бывшем Преображенском полке. Запасы оружия на оружейных заводах Сестрорецка находятся в руках социал-революционеров… Я все еще стараюсь противодействовать усилиям Антанты и поддержать большевиков».[54]
25 мая начался подготовленный Антантой мятеж Чехословацкого легиона. Численностью около 50 тысяч человек, он создавался с конца 1916 года из пленных чехов и словаков, желающих воевать на стороне Антанты, был подчинен французскому командованию, вооружен и подготовлен для переброски в Европу через Дальний Восток и Америку. Советская власть приняла решение разоружить иностранный военный контингент на своей территории (эшелоны растянулись от Пензы до Владивостока). Однако был пущен слух о готовящейся выдаче чехословаков Австро-Венгрии и Германии в качестве военнопленных. В ответ на это частям легиона был отдан приказ о захвате железнодорожных станций, где они находились. Впоследствии чехословаки помогли свергнуть советскую власть в Поволжье, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке.
6 июля — убийство немецкого посла графа Мирбаха в соответствии с постановлением ЦК партии левых эссеров, в котором признавалось необходимым «в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира».[55] Информация, которой располагал дипломат, оказалась роковой для него самого. Левоэсеровский мятеж в Москве был тут же подавлен.
31 июля захвачена Онега. 2 августа в руках интервентов Архангельск, где высадился десант из 23 тысяч солдат и офицеров войск Антанты. «Главнокомандующим» русскими вооруженными силами был назначен английский агент капитан второго ранга Г. Е. Чаплин.[56]
4 августа англичане захватили Баку, вторглись в пределы Туркестана.
15 сентября — турецкие (союзные немцам) войска высадились в Баку.
Октябрь — в Омск прибыл вместе с английским генералом А. Ноксом адмирал А. В. Колчак. Находясь в командировке за границей, как представитель временного правительства, после падения его поступил на английскую службу и получил назначение командовать сухопутными войсками в Мессопотамии. Однако, не успев вступить в эту должность, был переназначен в Россию.[57] 4 ноября как военный и морской министр вошел в состав (всероссийского) Совета Министров Уфимской директории. 18 ноября Колчак произвел переворот и установил в Сибири, на Урале и Дальнем Востоке военную диктатуру. Генерал А. Нокс был назначен руководителем тыла и снабжения всей колчаковской армии. 27 ноября Колчак подписывает с союзниками декларацию о русском государственном долге. С подчинением генерала Деникина (12 июня 1919) Колчак возглавил все белое движение как Верховный правитель и Верховный главнокомандующий. Кстати, режим, установленный Колчаком в Сибири, это был чистейший воды колониальный режим. Начал Колчак с расстрела депутатов Учредительного собрания, которые съехались в Омск. Большевики в Петрограде ограничились только разгоном Уучредилки. В дальнейшем начался террор. Ужаснувшиеся белочехи 13 ноября 1919 г. издали меморандум: «Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан…» Даже собственные генералы слали проклятья своему Верховному главнокомандующему — такой режим он установил в Сибири.[58]
11 ноября 1918 года заключено Компьенское перемирие, означавшее поражение Германии в первой мировой войне. Действовало это перемирие вплоть до Версальского мирного договора 28 июня 1919 года. Оно обязывало произвести полный вывод германских войск с занятых ими территорий на западе, а также капитуляцию их в Восточной Африке. Однако предусматривалось продолжение немцами оккупации российских территорий, хотя предусматривалась одновременная денонсация Брестского и Бухарестского мирных договоров 1918 года! Войскам Антанты, развертывавшим антисоветскую интервенцию, предоставлялся свободный доступ на территории, оставленные германскими войсками, судам союзников разрешался «свободный вход и выход из Балтики».
23–27 ноября 1918 года войска Антанты (англичане, французы, греки, итальянцы) высадились в Новороссийске, Севастополе и Одессе.
9–18 декабря — корабли английской эскадры вторглись в Рижский, Ревельский и Либавский порты на Балтике. Таким образом, они создали себе исходные позиции для поддержки летом 1919 года наступавшей на Петроград белогвардейской Северо-Западной армии генерала Юденича. Отряд боевых кораблей британского военно-морского флота под командованием контр-адмирала Вальтера Коуэна включал 12 крейсеров, 20 эсминцев, 12 подводных лодок, три минных заградителя и до 30 вспомогательных судов.
3 января 1919 года советскими войсками освобождена Рига, 6 января — Вильно (Вильнюс). В январе в результате успешных действий Оренбург освобожден от белоказаков, войска России соединились с войсками советского Туркестана.
22 января 1919 года президент США Т. В. Вильсон обратился ко всем правительствам России (советскому и всем белогвардейским) о созыве мирной конференции на основе сохранения занимаемых территорий.[59] Это было продиктовано отнюдь не миролюбием американцев, а желанием определенных кругов Антанты закрепить за собой Сибирь и часть Юга России на фоне революционного кризиса в Европе и активного выступления трудящихся во всем мире против интервенции в России. Лучше сохранить за собой нечто ощутимое, видимо рассуждали прагматики, чем не иметь вообще ничего. Но главное, таким образом можно было закрепить расчленение России между различными правительствами.
России предлагался, по сути, новый позорный Брестский мирный договор взамен денонсированного. На этот раз ультиматум исходил со стороны бывших союзников по первой мировой войне. Сразу оговаривалось, что это предложение «обусловливает независимую Польшу, а это исключает территориальное восстановление империи. То, что признано правильным для поляков, несомненно, придется признать правильным и для финнов, литовцев, латышей, а может быть, и для украинцев… Кавказ придется, вероятно, рассматривать как часть проблемы Турецкой империи. Нет никакой информации, которая позволила бы составить мнение о правильной политике по отношению к мусульманской России, т. е., коротко говоря, к Средней Азии. Весьма возможно, что придется предоставить какой-нибудь державе (подразумевалась Англия — С. П.) ограниченный мандат для управления на основе протектората». В результате «перед мирной конференцией будет лежать чистый лист бумаги, на котором можно будет начертать политику для всех народов бывшей Российской империи». Но и это предложение было сорвано отказом белогвардейских правительств от участия в конференции. Отказом, продиктованным теми, кому грезилась полностью поверженная с помощью Великобритании большевистская Россия. У Англии были весьма существенные причины воздержаться от заключения мира. Большевики активизировались на юго-восточном направлении, традиционном при угрожающих для России действиях со стороны Англии. Красные войска как раз нацелились на Афганистан, Индию, Персию. Впрочем, об этом — в следующей главе. А пока продолжим хронологию.
4 марта войска Колчака на Восточном фронте перешли в наступление. Благодаря поддержке союзников. Впрочем, поддержка эта была далеко не бескорыстна. Одно из подтверждений этому — нота верховного совета союзников Колчаку от 26 мая 1919 года.[60]
Из этого документа следует, что на помощь союзников он может рассчитывать, если безоговорочно признает независимость Польши и Финляндии. Другим условием выдвигалось следующее положение: «если разрешение вопроса о взаимоотношениях между Эстонией, Латвией, Литвой и кавказскими и закаспийскими территориями и Россией не будет достигнуто полюбовно, то разрешение это будет сделано с совета и при сотрудничестве Лиги Наций». Нужно учесть, что в тот момент Украина и Белоруссия уже были отторгнуты от России и существовали как отдельные государства. Еще условие — «не будет сделано попыток восстановить разрушенный революцией режим». Не понятно это требование рядом с провозглашенными в этой же ноте аксиомой «о невмешательстве во внутренние дела», и указанием на восстановление Учредительного собрания 1917 года, которое как раз и призвано было решить вопрос о государственном устройстве России. «Союзников» не устраивала ни советская, ни монархическая Россия, то есть государство, имеющее непослушные западным демократиям формы правления. Выдвигалось еще одно, наверное, одно из главных условий предоставления военной помощи — должна быть «подтверждена декларация адмирала Колчака от 27 ноября 1918 года о русском государственном долге». Финансовая удавка прошлого, отягощенная долгами за «спасение», надо полагать, надежно и надолго привязала бы Россию к «союзникам».
28 апреля началось контрнаступление Южной группы войск против войск Колчака.
13 мая войска Юденича перешли в наступление на Петроград.
21 июня войска Западного фронта Красной Армии перешли в контрнаступление против войск Юденича.
В результате в марте-июне 1919 года был разгромлен так называемый первый поход Антанты, в котором участвовала 600-тысячная интервенционистская армия (с учетом германских и турецких войск). Только на Юге России, на Украине и в Закавказье в это время сосредоточивается более чем 130 тысячная группировка англо-французских войск и их союзников.
Любопытно, что во всей Белой армии личного состава было в два раза меньше, чем в войсках интервентов. К примеру, во всех армиях белых в 1919 году насчитывалось всего 240 742 штыков и 68 968 сабель. На Юге у Деникина (октябрь 1919 года) 107 395 штыков и 45 687 сабель, на Востоке у Колчака (июнь 1919 года) 95 547 штыков и 22 581 сабель, под Петроградом у Юденича (октябрь 1919 года) 17 800 штыков и 700 сабель. На Севере у Миллера 20 000 штыков. Обобщенные подсчеты показывают, что с учетом вторгшейся весной 1919 года в Украину и Белоруссию польской армии, эстонских и финских войск, в интервенции участвовало до 2,5 млн. военнослужащих из 18 стран. Общая же численность всех белых армий, даже в момент их наибольших успехов не превышала 1,2 млн. солдат и офицеров.[61]
Нужно учесть, что все эти белогвардейские части финансировалось, вооружались и оснащались теми же самыми интервентами. Особенно в снабжении белых армий преуспели англичане. С марта по сентябрь 1919 года только Деникин получил от них 558 орудий, 12 танков, 1 685 522 снаряда, 160 млн. патронов и 250 тысяч комплектов обмундирования. Несколько сотен британских армейских офицеров и добровольцев в качестве советников, инструкторов и даже несколько авиаторов помогали в организации деникинской армии.[62] Причем для самих англичан это были не такие уж чрезмерные расходы. Когда впоследствии Черчилля обвиняли в растрате ста тысяч фунтов стерлингов, пущенных по ветру в результате бесполезной поддержки белых на Юге России, он назвал это «абсурдным преувеличением». Боевое снаряжение, посланное Деникину, являлось никому не нужным в Англии излишком, заготовленным для военных нужд британской армии во время первой мировой войны. С окончанием войны это снаряжение не представляло никакой денежной ценности на рынке. Зато Россия обязана была бы заплатить за него после поражения Советов по полной программе.
Так что, рассуждая о сути событий 1917–1920 годов, нужно понимать, что в первую очередь осуществлялась Интервенция, а чтобы она была успешной, всемерно разжигалась в России еще и Гражданская война. По излюбленной тактике англичан стравливать между собой людей различных классов, социальных групп, вероисповеданий. Так что Белые армии выполняли роль туземных воинских формирований, которые колонизаторы создавали во всех завоевываемых ими колониях. Чужими руками проще и дешевле решать свои проблемы.
В своих воспоминаниях о роли Антанты в организации интервенции против советской России Уинстон Черчилль подчеркивал, что «было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело. Эта истина станет неприятно чувствительной с того момента, как белые армии будут уничтожены и большевики установят свое господство на всем протяжении необъятной Российской империи».[63]
Были причины для такого заявления, как была у англичан и весомая причина немедленно после поражения первого похода тут же летом 1919 года организовывать следующий.
Любое политическое явление, будь то война или мирное течение событий, революция или контрреволюция, реформы или контрреформы — это не только и не столько движение людских масс, их взаимодействие, столкновение, борьба или совместные действия. Любое политическое действо — это, прежде всего столкновение концепций, позиций, идей, способность их создателей привить их обществу и заставить народы, нации, государства следовать изреченной теории.
Происходящее в России в начале XX века события тоже стали отражением борьбы идей. Не только идей классовой борьбы или каких-то других, которые исповедовали пришедшие к власти в России под лозунгами революций, сначала буржуазно-демократической, затем и социалистической. Это было еще и сражение различных геополитических мировоззрений. С одной стороны линии фронта были Макиндер и его последователи, с другой — русской геополитической школы, фундамент которой заложил профессор Академии Генерального штаба П. Языков, развил его ученик Д. Милютин.
На смену Милютину выдвинулся новый титан геополитической науки — Андрей Евгеньевич Снесарев. После окончания с медалью физико-математического факультета Петербургского университета он поступил в военное училище, после семи лет службы, Снесарев поступает в Академию Генштаба, блестяще заканчивает ее и берет направление в Туркестан, где и прослужил семь лет офицером штаба военного округа и начальником Памирского отряда. В те годы англичане всеми силами стремились лишить Россию Памира, который принадлежал ей как часть завоеванного Кокандского ханства. Снесарев, будучи человеком военным, сумел дипломатическими способами достичь важных стратегических результатов. Его стараниями Россия укрепилась на Памире, а приобретенные территории приблизили границу империи к Индии на расстояние всего в один переход. В эти годы он глубоко исследовал Афганистан, Памир, Бухару, Северную Индию и Кашгарию, выпустил несколько книг.
Подобно Пржевальскому, Снесарев стал оказывать настолько серьезное влияние на положение дел в Азии, что англичане решились на военный поход в Тибет только после того, как сумели с помощью интриг убрать подполковника Снесарева из Туркестана в Генштаб. Там он стал заведовать разведкой на Юге, сети которой сам и создавал. Борьба с британской глобальной политикой была смыслом его жизни, поход в Индию — жизненной целью. Позднее он вывел такую формулу: «Если вы хотите ниспровергнуть господствующего над миром властителя, или, как иногда говорят, мирового аристократа, то бейте по Индии. Если вы хотите подорвать капиталистическую над миром тиранию Англии — бейте по Индии».[64]
Казалось бы, у Генерального штаба, у правительства появилась возможность воспользоваться талантами и способностями офицера-аналитика, имеющего глобальный взгляд на международную политику России. В Англии человек уровня Снесарева — Хэлфорд Дж. Макиндер из рядового географа вырос в преподавателя Оксфорда, директора Лондонской Экономической Школы, стал членом палаты общин и даже посланником своего правительства в Южной России у Деникина. Россия геополитика масштаба Макиндера не получила. Что виной тому — консервативные порядки, бюрократия, английское влияние, или все вместе — трудно сказать.
Оказавшись в Петербурге, Снесарев выпустил резкую книгу «Англо-русское соглашение 1907 года». Правительство Николая II, к этому времени изменило политическую ориентацию вопреки логике и ходу развития англо-российских отношений, даже примкнуло к Антанте, образовав военный союз с Англией и Францией, этакое «сердечное согласие», направленное против Германии. Полковника Снесарева быстренько «задвинули» на должность начальника штаба казачьей дивизии. С ней он вступил в мировую войну, командовал полками и дивизиями, возглавлял атаки, дважды стал кавалером ордена Св. Георгия, вышел в генерал-лейтенанты. После корниловского мятежа солдаты выбрали Снесарева командиром корпуса — для тех дней случай редчайший.
В конце 1917 года он утратил все чины, ордена и был демобилизован, но уже в феврале 1918 года вернулся на военную службу, на сей раз в РККА. Надо думать, не из-за того, что полностью разделял взгляды большевиков. Однако ему близка была их антибританская позиция, как близка она была многим русским патриотам. Любопытен в связи с этим эпизод из романа «От двуглавого орла к красному знамени» казачьего атамана Петра Краснова. Главного героя полковника Саблина в разгар первой мировой войны спрашивают: «Скажите откровенно, полковник, кого вы считаете нашим подлинным врагом?» И тот однозначно отвечает на это: «Англию!» хотя эта убежденность не мешает ему честно и мужественно воевать именно за английские интересы против Германии, следуя долгу верности Императору. Не в этом ли один из ответов на вопрос, почему русское офицерство в общем-то отказалось пойти за вождями белого движения, оказавшимися в одном стане с главным врагом России — Англией?
В мае Снесарев стал командующим Северо-Кавказского военного округа, отражал наступление Деникина на Кубань и Краснова на Царицын. После ссоры со Сталиным был перемещен на должность командующего Западной армией. Здесь он организовал стратегическую разведку в Европе, а после денонсации Брестского мира руководил до марта 1919 г боевыми действиями в Белоруссии и Прибалтике. Затем с Андреем Евгеньевичем произошла таинственная история. Он исчез и появился только в октябре 1919 года.
Документов о деятельности Снесарева не осталось, но с большой долей вероятности, современный исследователь геополитики полковник Евгений Морозов утверждает, что «эти полгода Снесарев провел в Туркестане. В это время бурлил весь Восток, от Марокко до Японии. В Индии вследствие мощного народного движения за независимость сложилась революционная ситуация, Афганистан отказался от британского протектората, и началась очередная англо-афганская война. Велик был соблазн ударом по Индии ликвидировать британское мировое господство. Снесарева как раз и направили возглавить индийский поход.
Он формировал армию вторжения из местной Красной гвардии и басмаческих формирований, разжигал восстания в Пуштунистане, организовывал снабжение афганской армии, засылал агитаторов в Индию. Но в то время при Деникине британское правительство держало другого геополитика мирового класса — Х. Макиндера. Макиндер сумел через Черчилля организовать геополитический контрход — наступление Деникина на Москву. Антон Иванович наделал столько хлопот Совнаркому, что индийским походом бросили заниматься, удовлетворившись достижением независимости Афганистана и договором с ним. Опять не сбылась мечта Снесарева, хотя дать пинка Джону Булю все-таки удалось».
Подтверждением активности советской России на Востоке и обоснованности приведенной выше линии поведения являются следующие факты. Дипломатические отношения между Афганистаном и Россией были установлены 7 апреля 1919 года. Афганистан стал первой страной, с которой Советская власть установила официальные контакты. В том же году Советская республика передала Афганистану для борьбы с Великобританией миллион рублей золотом, стрелковое оружие, боеприпасы, несколько самолетов. В ноябре 1919 года в Москве проходит Всероссийский съезд мусульман-коммунистов (само это название парадоксально, ибо коммунисты преподносят себя как атеисты). На съезде Ленин благословляет представителей революционных организаций Востока на борьбу с международным империализмом: «Империалистическая война разбудила и Восток, втянула его народы в международную политику. Англия и Франция вооружали колониальные народы и помогали им познакомиться с военной техникой и усовершенствованными машинами. Этой наукой они воспользуются против господ империалистов… Теперь нашей Советской республике предстоит сгруппировать вокруг себя все просыпающиеся народы Востока, чтобы вместе с ними вести борьбу против международного империализма. …благодаря организации коммунистических ячеек на Востоке вы получаете возможность осуществить теснейшую связь с III Интернационалом. Вы должны найти своеобразные формы этого союза передовых пролетариев всего мира с живущими часто в средневековых условиях трудящимися и эксплуатируемыми массами Востока. В маленьких размерах мы осуществили в нашей стране то, что в большом размере, в больших странах осуществите вы».
В декабре 1919 года в Политическом отчете ЦК РКП(б) Всероссийской партконференции отмечается: «Обстоятельством, сильно беспокоящим наших противников, является революционизирующее влияние Р. С. Ф. С. Р. на пробуждающийся восток. С открытием пути на Туркестан это влияние усиливается еще более. Ц. К. полагает поэтому, что в области международной политики одной из насущных наших задач является установление братских связей с угнетенными народностями востока».
Итак, в ответ на активность России, направленную против жизненно важных интересов Англии в Азии, начинается второй поход Антанты.
3 июля 1919 года Деникин отдал директиву о походе на Москву. Войска тут же двинулись в направлении древней столицы России, где обосновалось большевистское правительство.
28 сентября генерал Юденич во взаимодействии с белофиннами вновь начинает наступление на Петроград (с моря его огнем поддерживает британская эскадра).
11 октября войска Красной Армии начали контрнаступление на Южном фронте против войск Деникина.
26 октября началось контрнаступление против войск Юденича.
Освобождаются Омск, Киев, Царицын… К весне 1920 года Россия была почти полностью очищена от интервентов и белогвардейцев. Казалось бы конец неурядицам.
Но мирная передышка весной 1920 года была вновь прервана.
25 апреля польские и петлюровские войска, подстрекаемые и финансируемые странами Антанты, перешли в наступление на Украине.