очень хорошо умеем производить эти сложные, молниеносные
вычисления. Мы делаем это каждый день, и мы делаем это, не
задумываясь. И это загадка в деле Амаду Диалло , потому что
ночью 4 февраля 1999 года Шон Кэрролл и его коллеги, офи-
церы полиции, по какой-то причине не смогли этого сделать.
Глава 6. Семь секунд в Бронксе
201
Ни в чем неповинный Диалло проявил любопытство и потом
страх — и обе эти эмоции должны были четко отразиться на его
лице. Но полицейские их не увидели. Почему?
4. Мужчина, женщина и выключатель
Чтобы понять, что значит утрата способности читать мысли, надо
представить себе состояние аутизма . Страдающий аутизмом, по
словам британского психолога Саймона Бэрона-Коэна , «слеп
умом». То, что я до сих пор описывал как естественные и авто-
матические человеческие процессы, для аутистов — настоящая
проблема. Им трудно истолковывать невербальные ключи , такие
как жесты и выражения лица, и представлять себе мысли другого
человека, а также добиваться понимания каким-либо способом, помимо вербального. Их аппарат истолкования первых впечат-
лений значительно поврежден, и то, как аутисты воспринимают
мир, дает нам очень хорошее представление о том, что проис-
ходит, если наши способности читать мысли нам изменяют.
Один из ведущих в США специалистов по аутизму — Эйми
Клин . Клин преподает в Центре изучения поведения детей при
Йельском университете в Нью-Хейвене, где у него есть пациент, которого он изучает уже многие годы и которого я назову Пи-
тером. Питеру больше сорока лет, он очень образован и живет
само стоятельно. «Это очень интересная личность. Мы встреча-
емся каждую неделю и беседуем, — объясняет Клин. — Он очень
ясно выражает свои мысли, но у него нет никакой интуиции, поэтому ему нужно, чтобы я разъяснял ему устройство мира».
Эйми Клин, поразительно напоминающий актера Мартина
Шорта , наполовину еврей, наполовину бразилец, и говорит с ак-
центом, что и понятно. Он встречается с Питером уже много лет
и говорит о его состоянии без снисходительности или отстранен-
ности, но сухо, будто речь идет о небольшом характерном тике.
«Я беседую с ним каждую неделю, и у меня ощущение во время
202
ОЗАРЕНИЕ
этих бесед такое, что я могу делать все что угодно — ковырять
в носу, снять штаны, трогать себя за любые места. Даже когда он
смотрит на меня, у меня нет чувства, что за мной наблюдают или
следят. Он изо всех сил сосредоточивается на том, что я говорю.
Слова для него очень много значат. Но он не обращает внима-
ния на то, как сочетаются мои слова с выражением моего лица
и невербальными ключами . Все, что происходит внутри моего
мозга (и чего он не может наблюдать непосредственно), — для
него проблема. Являюсь ли я его лечащим врачом? На самом
деле — нет. Нормальная терапия основана на способности людей
осознавать свои собственные мотивы. Но в его случае с таким
осознанием вы далеко не уйдете. Так что это больше похоже на