балансирует на вершине. Малейшее движение — и пирамида за-
валится. Под пирамидой лежит купюра в сто долларов. Как убрать
банкноту, не потревожив пирамиду?
Подумайте над этой задачей несколько секунд. Потом, при-
мерно через минуту, запишите как можно больше деталей — все, что вы сможете вспомнить по поводу того, как вы попытаетесь
решить проблему: стратегия, подход, любое решение, пришедшее
вам на ум. Когда Дж. Скулер проводил эксперимент с целым
набором задач на интуицию, он обнаружил, что люди, кото-
рых просили объяснить свои действия, в итоге решали на 30%
меньше задач по сравнению с людьми, которые ничего не объяс-
няли. Другими словами, когда вы записываете свои мысли, ваши
шансы на озарение, необходимое для обнаружения решения, уменьшаются — так же, как словесное описание лица офици-
антки мешает вам узнать ее на очной ставке в полиции. (Кстати, решение задачи с пирамидой — как-то уничтожить банкноту, разорвать или сжечь.)
В случае логической проблемы, если попросить человека объ-
яснить свои действия, это не снижает его способность найти от-
вет, а в некоторых случаях это даже помогает. Но задачи, требую-
щие озарения, решаются иначе. «Это то же самое, что происходит
с сороконожкой, которую просят объяснить, с какой ноги она
начинает идти, — говорит Скулер . — Или в спорте: как только
118
ОЗАРЕНИЕ
вы начинаете раздумывать над ситуацией, это подрывает ваши
возможности. Вы прерываете течение событий. Есть опреде-
ленного типа пластичный, интуитивный, невербальный опыт, чрезвычайно важный в условиях подобного процесса». Человек
способен на исключительные вспышки озарения и интуиции.
Мы можем держать в памяти лицо или мгновенно решить голо-
воломку. Но Скулер утверждает, что эти способности невероятно
хрупкие. Озарение — это не лампочка, которую можно включить
в нужный момент. Это мерцающая свеча, которая может легко
погаснуть.
Гарри Клайн , специалист в теории принятия решений, зани-
мался исследованием случаев, когда люди принимают сложные
мгновенные решения, и беседовал с начальником пожарной ко-
манды в Кливленде. История, рассказанная пожарным, была о ру-
тинном, на первый взгляд, вызове, который он принял несколько
лет назад, будучи еще лейтенантом. Пожар начался на кухне, в глубине одноэтажного дома, расположенного в жилом квартале.
Лейтенант и его люди взломали входную дверь, подтянули шланг
и потом, как говорят пожарные, «дали напор», поливая языки
пламени, вырывавшиеся из кухни. После этого огонь должен был
утихнуть, но он не утих. Снова направили струю воды, и снова
это ничего не дало. Пожарные отошли сквозь арочный проход
назад в гостиную, и там лейтенант внезапно почуял неладное. Он
повернулся к своей команде: «Уходим быстро!» — выкрикнул он, и буквально через мгновение после их отступления пол в доме
обрушился. Как оказалось, пожар бушевал в подвале.
«Он не знал, почему приказал всем немедленно уйти от-
туда, — вспоминает Клайн. — Он считал, что это было экстра-
сенсорное восприятие. Он абсолютно серьезно полагал, что об-
ладает экстрасенсорными способностями, благодаря которым за
всю свою карьеру не получил ни одной опасной травмы».