Ветерочков переплеск да скворец крылатый!
Вот уж вечер настает, и уходит солнце —
Тома Золотинка ждет, сидя у оконца.
Ждет-пождет, а Тома нет – заждалась, наверно,
Золотинка, дочь реки, светлая царевна!
Том кувшинки ей несет, песню распевает —
Древний лес, вечный лес Тому подпевает:
Летний день – голубень, вешний вечер – черен,
Вешний ливень – чудодей, летний – тараторень!
Ну-ка, буки и дубы, расступайтесь, братцы, —
Тому нынче недосуг с вами препираться!
Не шуршите, камыши, жухло и уныло —
Том торопится-спешит к Золотинке милой!
Они стояли как зачарованные. Вихрь словно выдохся. Листья обвисли
на смирных ветвях. Снова послышалась та же песня, и вдруг из камышей
вынырнула затрепанная шляпа с длинным синим пером за лентой тульи.
Вместе со шляпой явился и человек, а может, и не человек: ростом хоть
поменьше Громадины, но шагал втройне: его желтые башмаки на толстых
ногах загребали листву, будто бычьи копыта. На нем был синий кафтан, и
длинная курчавая густая борода заслоняла середину кафтана; лицо –
красное, как наливное яблоко, изрезанное смеховыми морщинками. В руке
у него был большой лист-поднос, а в нем плавали кувшинки.
– Помогите! – кинулись навстречу ему Фродо и Сэм.
– Ну! Ну! Легче там! Для чего кричать-то! – отозвался незнакомец,
протянув руку перед собой, и они остановились как вкопанные. – Вы куда
несетесь так? Мигом отвечайте! Я – Том Бомбадил, здешних мест хозяин.
Кто посмел обидеть вас, этаких козявок?
– Мои друзья попались! Вяз! – еле переводя дыхание, выкрикнул
Фродо.
– Понимаете ли, сударь, их во сне сцапали, вяз их схватил и не
отпускает! – объяснил Сэм.
– Безобразит Старый Вяз? Только и всего-то? – вскричал Том
Бомбадил, весело подпрыгнув. – Я ему спою сейчас – закую в дремоту.
Листья с веток отпою – будет знать, разбойник! Зимней стужей напою –
заморожу корни!
Он бережно поставил на траву поднос с кувшинками и подскочил к
дереву, туда, где торчали одни только ноги Мерри. Том приложил губы к
трещине и тихо пропел что-то непонятное. Мерри радостно взбрыкнул
ногами, но вяз не дрогнул. Том отпрянул, обломал низкую тяжелую ветку и
хлестнул по стволу.
– Эй! Ты! Старый Вяз! Слушай Бомбадила! – приказал он. – Пей
земные соки всласть, набирайся силы. А потом – засыпай: ты уже весь
желтый. Выпускай малышат! Хват какой нашелся!
Он схватил Мерри за ноги и мигом вытащил его из раздавшейся
трещины.
Потом, тяжко скрипя, разверзлась другая трещина, и оттуда вылетел
Пин, словно ему дали пинка. Со злобным старческим скрежетом
сомкнулись оба провала, дрожь пробежала по дереву, и все стихло.
– Спасибо вам! – сказали хоббиты в четыре голоса.