– Забирайте-ка лошадок! – сказал Том. – Им, бедняжкам, стало
страшно, и они от вас удрали – бросили хозяев. У лошадок нос по ветру: как учуяли умертвий – мигом поминай как звали… Но ругать нельзя их!
Где же это видано – лезть самим в Могильники? Может, хоббитам-то надо
поучиться у лошадок? Вишь – цела у них поклажа. Молодцы, лошадушки!
И чутье у них вернее: убежали от умертвий, от подземной лютой смерти…
Нет, нельзя ругать их!
– А шестой для кого? – поинтересовался Фродо.
– Для меня, – ответил Том. – Он мой дружок. Бродит, где захочется. Но
когда его покличешь, прибегает тотчас же. Том проводит хоббитов тропкой
самой краткой, чтоб они сегодня же добрались до Тракта.
Хоббиты пришли в восторг, и благодарности их не было конца, а Том
рассмеялся и сказал:
– Тома Золотинка ждет, и забот – полон рот. Он проводит хоббитов,
чтоб не беспокоиться. Ведь они какой народ? С ними уймища хлопот!
Только вызволишь из Вяза – под землей завязнут. Если не дойдут до Тракта
– что-то будет завтра?.. Нет, уж лучше проводить их – и освободиться.
Судя по солнцу, еще и десяти не было, но хоббиты с удовольствием
пообедали бы, если б на то хватило припасов. Хватило только на завтрак: они съели все, что запасли накануне, и почти все, что подвез Том. Не так
уж это было много для изголодавшихся хоббитов, однако на душе у них
стало куда веселее. Пока они завтракали, Том бродил по холму и перебирал
сокровища. Львиную их долю он сложил сверкающей грудой – «пусть
найдет, кто найдет, и спокойно владеет, будь то птица, зверь, человек или
эльф»: так было снято могильное заклятие, чтоб сюда снова не явились
умертвия. Себе он взял сапфировую брошь, бархатисто-переливчатую,
словно крылья бабочки. Том долго смотрел на нее, будто что-то
припоминая. Потом покачал головой и промолвил:
– Та, что некогда ее на плече носила, ярче дня была лицом, солнечней
сапфира… Так пускай же эту брошку носит Золотинка: будет память нам о
прошлом – звездочка-живинка.
Каждому хоббиту достался кинжал – длинный, прямой, с красно-
золотым змейчатым узором по клинку. Обнаженные, они сверкали холодно
и сурово, а ножны были черные, легкие и прочные, из неведомого металла,
усыпанные самоцветами. То ли их сберегли чудесные ножны, то ли
сохранило могильное заклятье, но ни пятна ржавчины не было на ясных
клинках.
– Впору малышам кинжалы, пригодятся как мечи, – сказал Том. – Не
единожды, пожалуй, нападут на них в ночи злые слуги Властелина, что
таится, словно тать, у Огнистой. Но отныне их нельзя врасплох застать.
Хоббит с арнорским кинжалом – он что кролик с тайным жалом: нападешь,
а он ужалит… Заречешься нападать!
Он объяснил хоббитам, что клинки выкованы полторы тысячи лет
назад оружейниками княжества Арнор, которое пало под натиском с севера:
ратной силой его бы, может, и не одолеть, но одолело злое чародейство, ибо
колдуны владели тогда северным Ангмарским краем.
– Все, что было, давно забыли, – как бы про себя молвил Том. – Лишь
одинокие странники в мире, потомки древних властителей, охраняют покой
беспечных народов. Но странников этих совсем немного. Мало осталось
воителей…
Хоббиты не очень-то поняли, о чем он бормочет, но перед глазами их