добраться раньше нашего – и подождать.
Вдруг он резко нагнулся, разглядывая верхний камень в груде
закопченных булыжников, плоский и белый, не тронутый огнем. Потом
поднял его и повертел в пальцах.
– Ну-ка, посмотри, – предложил он Фродо. – Что это, по-твоему?
На исподе камня Фродо заметил несколько глубоких царапин.
– Четыре палочки и две точки, – сказал он.
– Не совсем так, – улыбнулся Бродяжник. – Отдельный знак слева
похож на руническое «Г». Может быть, это весть от Гэндальфа: царапины
свежие. Однако же необязательно, ибо Следопыты тоже пишут рунами и
нередко бывают в этих местах.
– Ну а если от Гэндальфа, то что это значит? – спросил Мерри.
– «Гэ» – три, – ответил Бродяжник. – «Третьего октября здесь был
Гэндальф» – три дня назад, значит. И еще это значит, что писал он
второпях, застигнутый опасностью: написать длиннее и яснее не успел.
Тогда дела наши плоховаты.
– Пусть так, а хорошо бы, это все-таки был он, – сказал Фродо. –
Насколько спокойнее – знать, что он где-то рядом, впереди или хоть позади.
– Пожалуй, – согласился Бродяжник. – Я-то уверен, что он был здесь и
что здесь на него обрушилась какая-то напасть: вон как пламя прошлось по
камням. Помнишь, Фродо, те вспышки на востоке? Мы как раз три дня
назад их видели. Наверно, его здесь окружили и застали врасплох;
неизвестно только, чем это кончилось. Короче, его нет, поэтому нам надо
пробираться к Раздолу на свой страх и риск.
– А далеко до Раздола? – спросил Мерри, усталыми глазами озирая
неоглядные дали.
С вершины Заверти мир казался хоббитам удручающе огромным. Где-
то далеко внизу нескончаемой узкой лентой тянулся пустой Тракт.
– В лигах не меряно, – отозвался Бродяжник. – Я знаю, сколько ходу по
сносной погоде: отсюда до Бруиненского брода, до реки Бесноватой моих
восемь дней. Наших не меньше четырнадцати – да и пойдем мы не по
Тракту.
– Две недели! – сказал Фродо. – Всякое может случиться.
– Всякое, – подтвердил Бродяжник.
Они стояли у южного края вершины, и Фродо впервые в полную силу
почувствовал горький, бездомный страх. Ну что же это такое, почему
нельзя было остаться в милой, веселой, мирной Хоббитании? Он повел
взглядом по ненавистному Тракту – на запад, к дому. И увидел, что
дорогою медленно ползут две черные точки; еще три ползли с востока им
навстречу.
– Смотрите-ка! – воскликнул он, указывая вниз.
Бродяжник тут же упал наземь, в траву за каменными зубьями, и
потянул за собой Фродо. Рядом шлепнулся Мерри.
– В чем дело? – прошептал он.
– Пока не знаю, но готовьтесь к худшему, – ответил Бродяжник.
Они подобрались к закраине и снова выглянули из-за камней.
Утренний свет потускнел; с востока надвигались тучи. Пять крохотных, еле
заметных черных пятнышек – казалось бы, ничего страшного, – но и
Фродо, и Мерри сразу почуяли, что там, на дороге, неподалеку от подножия