путники поневоле стояли на месте, в черном безмолвии затихшего
коридора раздавалось негромкое журчание воды. Но с некоторых пор
Фродо стал слышать – или ему это только казалось? – какой-то едва
различимый шум, не похожий на журчание пещерных ручьев. Этот шум
напоминал осторожное шлепанье пары проворных босых подошв.
Шлепанье обрывалось – однако не сразу, и слышалось дольше, чем звучало
бы эхо, – когда останавливались сами Хранители.
К полуночи путники вступили в зал с тремя черными полукружиями
арок, за которыми начинались три коридора, и тут Гэндальф серьезно
задумался. Все коридоры были попутными, ибо вели, в общем-то, на
восток; но левый опускался, правый подымался, а средний тянулся вдаль
горизонтально, да зато был уже и ниже, чем крайние.
– Нет, не помню я этого места. Решительно не помню, – признался маг.
Он поднял вверх светящийся Жезл, в надежде обнаружить над арками
знаки, которые помогли бы ему сделать выбор. Никаких надписей на стенах
не было. – Видимо, я слишком утомлен, – сказал он, – чтобы решать сейчас,
куда нам идти. Да и вам, я думаю, не мешало бы отдохнуть. Надо отложить
решение до утра… хотя светлей здесь утром не станет. И все же утро
вечера мудренее.
В северной стене огромного зала путники заметили каменную дверь.
Гэндальф подошел к ней и, стоя чуть сбоку, слегка надавил на нее рукой –
негромко скрипнув, дверь отворилась.
– Назад! – рявкнул маг, когда Мерри и Пин с радостными возгласами
юркнули за дверь, решив, что здесь они отдохнут спокойней, чем на
каменном полу неуютного зала. – Назад! – Хоббиты отступили в зал. – Мы
не знаем, куда ведет эта дверь, – объяснил им Гэндальф. – Я войду первый.
Он вошел и, высветив Магическим Жезлом небольшую комнату с
низким потолком, позвал оставшихся за дверью Хранителей.
– Видите? – спросил он вошедших спутников, указав Жезлом на
круглую дыру, которая чернела в середине комнаты. У дыры валялись
ржавые цепи и осколки разбитой каменной крышки.
– Не одерни вас Гэндальф, – сказал Арагорн, с укором глянув на
Мерри и Пина, – ухнули бы вы, голубчики, вниз и, быть может, еще и
сейчас бы гадали, когда вам суждено долететь до дна. У нас, по счастью, есть опытный проводник – нечего без надобности соваться вперед.
– Это Караульная, – объявил Гимли. – Здесь днем и ночью сидели
часовые, охранявшие вход в те три коридора. А колодец для воды был
закрыт крышкой. Он, я думаю, очень глубокий. – Гном с усмешкой
покосился на хоббитов.
Колодец словно бы притягивал Пина. Пока Хранители расстилали
одеяла – как можно дальше от черной дыры, – Пин подполз к краю колодца
и, подавив страх, заглянул внутрь. На него повеяло влажной прохладой. Не
совсем понимая, чего ему хочется, он нашарил камень, швырнул его вниз,
затаил дыхание и прислушался к тишине. Однако ему не хватило воздуха –
так долго падал в колодец камень, – он несколько раз перевел дыхание и
наконец услышал далекий всплеск, многократно повторенный колодезным
эхом.
– Что это? – тотчас насторожился Гэндальф. Пришлось Пину во всем
признаться. Маг успокоился, но Пина выругал. – Мы не на прогулке для
хоббитов-несмышленышей, – гневно нахмурившись, сказал он Пину. –