драгоценные камни радужно сверкнули, а шорох тонких кольчужных колец
напомнил ему шум летнего дождичка. – Посмотрите-ка, друзья, – сказал
Арагорн, – на драгоценную шкурку нашего Фродо. Если бы средиземские
охотники знали, что у хоббитов такая редкостная шкурка, они бы толпами
стекались в Хоббитанию…
– И стрелы искуснейших охотников Средиземья не причинили бы
хоббитам ни малейшего вреда, – разглядывая кольчугу, заметил Гимли. –
Ведь это же кольчужная рубаха из мифрила! Из мифрила!!! А такой
великолепной работы я, признаться, ни разу не видел – и даже не знал, что
такое возможно. Не об этой ли кольчуге говорил Гэндальф? Тогда он, по-
моему, ее недооценил.
– То-то я думал, – вмешался Мерри, – зачем ты все время сидишь у
Бильбо? А он, оказывается, снаряжал тебя в путь. Вот ведь какой
замечательный старикан! Надо при случае ему сказать, что его подарок
спас Фродо от смерти.
Там, где об кольчугу ударилось копье, мифрильные кольца, продавив
подкольчужник – рубашку из тонкой эластичной кожи, – синевато
отпечатались у Фродо на груди, но кольчуга не порвалась, и
соскользнувшее копье резко отшвырнуло хоббита в сторону, пригвоздив,
как бабочку, за плащ к стене, и на боку у него вздулся огромный синяк.
Пока другие готовили еду, Арагорн приготовил взвар из целемы и промыл
хоббиту все его синяки. Острый запах целемного взвара повис над укрытой
от ветра поляной, и вскоре Хранители с радостью ощутили, что их
усталость быстро проходит. Ссадина Сэма перестала кровоточить, а Фродо
почувствовал, что может дышать; однако синяк от удара копьем долго не
рассасывался и болел много дней – для того чтобы Фродо мог носить
кольчугу, Арагорн сделал ему мягкую перевязку.
– Когда ты в кольчуге, – сказал он хоббиту, – я чувствую себя гораздо
спокойней. Носи ее, не снимая, до конца похода – тем более что она
поразительно легкая. Отдохнуть от нее ты сможешь у друзей, там, где
могущество Врага бессильно… но, к сожалению, таких заповедных земель
на нашем пути встретится не много.
Подкрепившись, Хранители потушили костер, забросали кострище
пихтовыми ветками, чтобы скрыть следы своего привала, и выбрались
вслед за Арагорном на дорогу. Примерно через час Мглистый хребет
загородил от путников заходящее солнце, и в горах залегли темные тени. С
реки, расползаясь по прибрежным низинам, потянулись белесые космы
тумана. На востоке серые вечерние сумерки постепенно скрадывали
просторную равнину, обманно приближая к шагающим Хранителям
черную щеточку далекого леса. Теперь, когда Сэм и Фродо приободрились,
Отряд мог двигаться довольно быстро, и путники шли еще часа три, сделав
лишь одну короткую передышку.
Долину окутала ночная тьма. В небе ясно поблескивали звезды, однако
месяц еще не взошел. Фродо и Гимли, прислушиваясь к ночи, шагали
последними. Все было тихо. Наконец Гимли нарушил тишину.
– Погони не слышно, – сказал он хоббиту, – или я глух, как дубовый
пень. Может быть, орки напали на нас, потому что хотели выгнать из
Мории, а про наш поход – про Кольцо Всевластья – они не знают, да и знать
не желают? Правда, когда им надо отомстить, они подолгу преследуют