Кветлориэна называют древесянами, или галадриэммами. Возможно, они и
сейчас так живут, ибо в глубине Лориэнского Леса растут редкостно
могучие деревья.
– Должен признаться, – подал голос Гимли, – что на дереве я
чувствовал бы себя спокойней. – Он покосился в сторону Мглистого. –
Меня не обрадует встреча с орками.
– Гимли прав, – сказал Арагорн. – Ведь мы сидим у самой дороги, а
мелкая речка орков не остановит. Надо попробовать забраться на дерево.
Хранители не стали возвращаться на дорогу, а пошли по правому
берегу реки, сворачивая к западу, в чащу леса. После слияния Серебрянки и
Белогривки, у группы особенно мощных деревьев – из-за пышных крон
лишь угадывалась их огромная высота, – Леголас остановился и предложил
своим спутникам:
– Подождите меня, я влезу на дерево и посмотрю, какая у него
вершина. Вдруг нам удастся скоротать там ночь? Мне не привыкать к
лесным гигантам… правда, о мэллорнах — исполинских ясенях – я слышал
только в старинных легендах.
– Не знаю, как ты, – отозвался Пин, – а я не умею спать на деревьях,
даже легендарных. Я ведь не птица!
– Ну так вырой нору, – сказал ему Леголас. – Но если ты хочешь
спастись от орков, не теряй времени и забирайся поглубже! – Эльф
подпрыгнул, ухватился за ветку… и, тотчас отпустив ее, соскочил на
землю. Ибо сверху, из золотистой тьмы, раздался повелительный окрик:
– Даро!
– Не шевелитесь, – шепнул Хранителям Леголас.
Вверху послышался мелодичный смех, а потом негромкий, но звонкий
голос произнес несколько непонятных слов. Леголас ответил на том же
языке.
– Кто он и что он говорит? – спросил Пин.
– Эльф! – мгновенно догадался Сэм. – Ты что, не слышишь, какой у
него голос?
– Да, это эльф, – подтвердил Леголас. – Он говорит на лориэнском
наречии. По его словам, ты так громко пыхтишь, что тебя и зажмурившись
можно подстрелить. – У Сэма от страха перехватило дыхание. Между тем
лориэнец заговорил снова. – Он сказал, – начал переводить Леголас, – что
мы у друзей и бояться нам нечего… Он узнал во мне северного сородича…
Да ему и про Фродо, оказывается, известно… Он предлагает Фродо и мне
залезтъ на дерево, чтобы познакомиться… А остальных просит подождать
внизу.
С дерева опустили веревочную лестницу. Сделанная из очень тонкого
шпагата, она, как вскоре убедились Хранители, была вместе с тем
необычайно прочной. Леголас проворно взбежал по лестнице; Фродо
подымался осторожно и медленно; за хозяином взбирался преданный Сэм,
стараясь дышать размеренно и беззвучно.
Нижние ветви исполинского ясеня расходились от ствола в стороны и
вверх, а потом, подобно гигантскому цветку, разветвлялся вкруговую сам
главный ствол, и на дне громадной золотолиственной чаши покоилась
серебристая платформа из досок – или, как говорили лориэнцы, дэлонь – с
отверстием посредине для веревочной лестницы.