Владыки и золотистые у Владычицы. Возраст по лицам Владык не
угадывался, и только глаза, глубокие, словно Море, но острые, как лучи
Вечерней Звезды, говорили об их глубочайшей памяти и опыте древнейших
мудрецов Средиземья.
Хэлдар подвел хоббита к Владыкам, Галадриэль лишь глянула ему в
глаза, а Селербэрн сказал на всеобщем языке:
– Добро пожаловать, Фродо из Хоббитании! Сядь рядом с нами и
немного отдохни. Мы поговорим, когда придут остальные.
Каждого входящего в зал Хранителя Селербэрн вежливо называл по
имени, а приветствовал на его родном языке.
– Здравствуй, сын и посланник Трандуила! Мне жаль, что нашим
северным родичам все труднее прорываться в Благословенный Край.
– Входи, Арагорн, сын Арахорна! Ты не был у нас тридцать восемь лет
и жил суровой бродяжьей жизнью – я вижу это по твоему лицу. Но борьба,
как ты знаешь, скоро завершится. А пока – забудь о своих заботах:
в Лориэне ты сможешь спокойно отдохнуть.
– Приветствую тебя, Гимли, сын Глоина! После гибели великого
государя Дарина границы Лориэна закрылись для гномов. Ради тебя мы
нарушили наш закон. Так пусть же сегодняшняя встреча в Галадхэне
поможет восстановить нашу древнюю дружбу и развеять Черную Тучу над
Средиземьем!
Гном низко поклонился Владыкам.
Когда
Хранители
собрались
в
зале,
Селербэрн
обвел
их
вопросительным взглядом.
– На Совете у Элронда, по словам гонца, выбрали девять
Хранителей, – сказал он. – Значит, потом что-нибудь изменилось?
– Нет, – возразила ему Владычица, – Совет не менял своего решения. –
Голос Галадриэли был звучным и мелодичным, но неожиданно низким.
Хранители промолчали. – Насколько я знаю, – продолжала Владычица, – с
Хранителями отправился Гэндальф Серый. Мне давно хотелось повидать
его вновь, но границ Лориэна он не переступал, а я могу проследить его
путь, только когда он в моих владениях – на чужих землях уследить за
магом не под силу и самому зоркому глазу…
– Гэндальфа Серого поглотила Тьма, – тяжело вздохнув, проговорил
Арагорн. – Ему не удалось вырваться из Мории.
– Это поистине зловещая новость, – в наступившем молчании сказал
Селербэрн и, посмотрев на Хэлдара, спросил по-эльфийски: – Почему мне
не сообщили об этом раньше?
– Хэлдар не знает о нашем горе, – ответил на всеобщем языке
Леголас. – Сначала мы были слишком измучены, чтобы рассказывать про
поход через Морию, а потом целительный покой Лориэна приглушил на
время горечь утраты, и нам не хотелось об этом вспоминать.