Недоуменно и мрачно переглядывались всадники, когда Эомер велел
отдать чужакам свободных лошадей, но один лишь Эотан осмелился
поднять голос.
– Ладно, – сказал он, – витязю Гондора – поверим, что он из них, –
впору сидеть на коне, но слыханное ли дело, чтоб на ристанийского коня
садился гном?
– Неслыханное, – отозвался Гимли. – И уж будьте уверены – ни о чем
таком никогда не услышите. В жизни на него не полезу – куда мне такая
огромная животина? Коль на то пошло, я и пешком не отстану.
– Отстанешь, а нам задерживаться некогда, – сказал ему Арагорн.
– Садись-ка, друг мой Гимли, позади меня, – пригласил Леголас. –
Ведь и то правда: тебе конь не нужен, а ты ему и того меньше.
Арагорну подвели большого мышастого коня; он вскочил в седло.
– Хазуфел имя ему, – сказал Эомер. – Легкой погони, и да поможет
тебе прежний, мертвый его седок, Гарульф!
Резвый и горячий конек достался Леголасу. Арод звали его. Леголас
велел его разнуздать.
– Не нужны мне ни седло, ни поводья, – сказал он и легко прянул на
коня, а тот, к удивлению ристанийцев, гордо и радостно повиновался
каждому его движению: эльфы и животные, чуждые злу, сразу понимали
друг друга. Гимли усадили позади приятеля, он обхватил его, но было ему
почти так же муторно, как Сэму Скромби в лодке.
– Прощайте, удачного поиска! – напутственно крикнул Эомер. –
Скорей возвращайтесь, и да заблещут наши мечи единым блеском!
– Я вернусь, – проронил Арагорн.
– И меня ждите, – заверил Гимли. – Так говорить о Владычице
Галадриэли отнюдь не пристало. И если некому больше, то придется мне
поучить тебя учтивости.
– Поживем – увидим, – отозвался Эомер. – Видать, чудные творятся
дела, и в диво не станет научиться любезности у гнома с боевым топором.
Однако ж покамест прощайте!
С тем они и расстались. Ристанийским коням не было равных.
Немного погодя Гимли обернулся и увидел в дальней дали муравьиный
отряд Эомера. Арагорн не оборачивался, чтобы не упустить след под
копытами, и склонился ниже холки Хазуфела. Вскоре они оказались близ
Онтавы, и обнаружился, как и говорил Эомер, след подмоги с востока.
Арагорн спешился, осмотрел следы и снова вскочил в седло, отъехал
влево и придержал коня, чтобы ступал осторожнее. Потом будто что-то
приметил, опять спешился и долго расхаживал, обыскивая глазами
израненную землю.
– Что ясно, то ясно, а ясно немного, – выговорил он наконец. –
Конники на обратном пути все затоптали, подъехавши строем от реки.
Только восточный след свежий и нетронутый, и назад, к Андуину, он нигде
не сворачивает. Сейчас нам надо ехать помедленнее и глядеть в оба, не
было ли бросков в стороны. А то орки, видать, здесь как раз и учуяли
погоню: того и гляди, попробуют подевать куда-нибудь пленников, пока не
поздно.
День понемногу мрачнел. С востока приплыли тяжелые тучи. Темная
муть заволокла солнце, уходившее на запад, а Фангорн приближался, и все