других коня поспешали за ним след в след.
Солнце медленно клонилось к западу; далеко-далеко, за бескрайней
равниной, трава во всю ширь занялась багрянцем и, надвинувшись,
озарились багровым отсветом склоны гор. А снизу подымалось и
кровянило солнечный диск меж горами дымное облако: закат пламенел, как
пожар.
– Это Врата Ристании, – объявил Гэндальф, – они прямо к западу от
нас. А вон там, севернее, Изенгард.
– Дым валит тучей, – пригляделся Леголас. – Там что, большой пожар?
– Большая битва! – сказал. Гэндальф. – Вперед!
Глава VI
Конунг в золотом чертоге
Закат догорел, понемногу смерклось, потом сгустилась ночная тьма.
Они скакали во весь опор; когда же наконец остановились, чтоб дать отдых
лошадям, то даже Арагорн пошатнулся, спешившись. Гэндальф объявил
короткий ночлег. Леголас и Гимли разом уснули; Арагорн лежал на спине,
раскинув руки; лишь старый маг стоял, опершись на посох и вглядываясь в
темноту на западе и на востоке. В беззвучной ночи шелестела трава. Небо
заволокло, холодный ветер гнал и рвал нескончаемые облака, обнажая
туманный месяц. Снова двинулись в путь, и в жидком лунном свете кони
мчались быстро, как днем.
Больше не отдыхали; Гимли клевал носом и наверняка свалился бы с
коня, если б не Гэндальф: тот придерживал и встряхивал его. Хазуфел и
Арод, изнуренные и гордые, поспевали за своим вожаком, за серой еле
заметной тенью. Миля за милей оставались позади; бледный месяц
скрылся на облачном западе.
Выдался знобкий утренник. Мрак на востоке поблек и засерел. Слева,
из-за дальних черных отрогов Привражья, брызнули алые лучи. Степь
озарил яркий и чистый рассвет; на их пути заметался ветер, вороша
поникшую от холода траву. Внезапно Светозар стал как вкопанный и
заржал. Гэндальф указал рукой вперед.
– Взгляните! – крикнул он, и спутники его подняли усталые глаза.
Перед ними возвышался южный хребет, крутоверхие белые громады,
изборожденные рытвинами. Зеленело холмистое угорье, и прилив степной
зелени устремлялся в глубь могучей гряды – клиньями еще объятых
темнотою долин. Взорам открылась самая просторная и протяженная из
них. Она достигала горного узла со снежною вершиной, а широкое устье
разлога стерегла отдельная гора за светлым речным витком. Еще неблизкое
ее взлобье золотилось в утренних лучах.
– Ну, Леголас! – сказал Гэндальф. – Поведай нам, что ты видишь!
Леголас заслонил глаза от рассиявшегося солнца.
– Я вижу, со снеговых высей, блистая, бежит поток, исчезает в разлоге
и возникает из мглы у подошвы зеленой горы, близ восточной окраины
дола. Гора обнесена мощной стеной, остроконечной оградой и крепостным
валом. Уступами вздымаются крыши домов; венчает крепость круглая
зеленая терраса с высоким дворцом. Кажется, он крыт золотом: так и сияет.
И дверные столбы золотые. У дверей стража в сверкающих панцирях; во
всей крепости никакого движенья – видно, еще спят.
– Крепость называется Эдорас, – сказал Гэндальф, – а златоверхий