– Прощай, сестрина дочь! – молвил он. – В трудный час расстаемся
мы, но, может, еще и свидимся в золотом чертоге. Если же нет, если нас
разобьют, уцелевшие ратники стекутся в теснину Дунхерга: там вы еще
долго продержитесь.
– Напрасны эти слова, – сказала она. – Но до вашего возвращенья мне
день покажется с год.
И, говоря так, взглянула на Арагорна, стоявшего рядом.
– Конунг вернется, – сказал тот. – Не тревожься! Не на западе – на
востоке ждет нас роковая битва!
Теоден и Гэндальф возглавляли молчаливое шествие, растянувшееся
по длинной извилистой лестнице. Возле крепостных ворот Арагорн
обернулся. С возвышенного крыльца, от дверей золотого чертога смотрела
им вслед Эовин, опершись на меч обеими руками. Ее шлем и броня
блистали в солнечных лучах.
Гимли шел рядом с Леголасом, держа секиру на плече.
– Ну, наконец-то раскачались! – сказал он. – Ох и народ эти люди – за
все про все у них разговор. А у меня уж руки чешутся, охота секирой
помахать. Хотя ристанийцы-то небось тоже рубаки отчаянные. А все ж таки
не по мне такая война: поле боя невесть где, как хочешь, так и добирайся.
Ладно бы пешком, а то трясись, мешок мешком, на луке у Гэндальфа.
– Завидное местечко, – сказал Леголас. – Да ты не волнуйся, Гэндальф
тебя, чуть что, живенько на землю спустит, а Светозар ему за это спасибо
скажет. Верхом-то секирой не помашешь.
– А гномы верхом и не воюют. С лошади удобно разве что людям
затылки брить, а не оркам рубить головы, – сказал Гимли, поглаживая
топорище.
У ворот выстроилось ополчение: и стар, и млад – все уже в седлах и в
полном доспехе. Собралось больше тысячи; колыхался лес копий. Теодена
встретили громким, радостным кличем и подвели его коня, именем
Белогрив. Наготове стояли кони Арагорна и Леголаса. Покинутый Гимли
только было насупился, как к нему подошел Эомер с конем в поводу.
– Привет тебе, Гимли, сын Глоина! – сказал он. – Вот видишь, все
недосуг поучиться у тебя учтивости. Но, может, мы пока не будем
квитаться? Обещаю, что более ни словом не задену Владычицу Золотого
Леса.
– Я готов отложить наш расчет, Эомер, сын Эомунда, – важно
отозвался Гимли. – Но если тебе выпадет случай воочию увидеть царицу
Галадриэль, ты либо признаешь ее прекраснейшей на свете, либо выйдешь
со мной на поединок.
– Да будет так! – сказал Эомер. – До тех пор, однако, прости мои
необдуманные слова и в знак прощения изъяви, если можно, согласие быть
моим спутником. Гэндальф поедет впереди, вместе с конунгом; а мой конь
Огненог, с твоего позволения, охотно свезет нас двоих.
– Согласен и благодарен, – ответил польщенный вежливой речью
Гимли. – Только пусть мой друг Леголас едет рядом с нами.
– Решено! – сказал Эомер. – Слева поедет Леголас, справа – Арагорн;
кто устоит против нас четверых?
– А где Светозар? – спросил Гэндальф.
– Пасется у реки, – сказали ему. – И никого к себе близко не