Спаслись мы чудом!
– А что хоббит, что Пин? – спросил Арагорн.
– Думаю, с ним все обойдется, – отвечал Гэндальф. – Пытали его
недолго, а хоббиты – на диво стойкий народ. Память о пережитом ужасе и
та у него быстро выветрится. Пожалуй, даже чересчур быстро. Не
возьмешь ли ты, Арагорн, на сохранение этот камушек? Хранить его,
конечно, опасно, но…
– Кому как, – сказал Арагорн. – У него есть законный владелец. Этот
камушек – палантир Ортханка из сокровищницы Элендила, и установили
его здесь гондорские князья. Роковые сроки близятся. И мой палантир
может мне пригодиться.
Гэндальф взглянул на Арагорна и затем, к общему изумлению, с
глубоким поклоном протянул ему завернутый камень.
– Прими его, государь! – сказал он. – И да послужит он залогом
грядущих дней! Но позволь все же посоветовать тебе – до поры не гляди в
него! Остерегись!
– Был ли я тороплив и тщеславен хоть раз за долгие годы
испытаний? – спросил Арагорн.
– Ни разу. Не оступись под конец пути, – отвечал Гэндальф. – По
крайней мере храни его в тайне. И вы все, свидетели ночного
происшествия! Пуще всего берегитесь ненароком выдать хоббиту
Перегрину, где хранится камень! Он его будет по-прежнему притягивать, ибо, увы, он держал его в руках еще в Изенгарде: это я недоглядел. Но я
был занят Саруманом и не догадался, что это за Камень. Потом я был
близок к разгадке, но меня сморила усталость и одолел сон. Лишь сейчас
все открылось!
– Да, и вне всяких сомнений, – сказал Арагорн. – Теперь воочию видна
связь между Изенгардом и Мордором: объяснилось многое.
– Диковинно могущество наших врагов и диковинна их немощь! –
сказал Теоден. – Издавна говорят: нередко зло пожрется злом.
– Чаще всего так оно и бывает, – подтвердил Гэндальф. – Но в этот раз
нам неимоверно повезло. Проступок хоббита, кажется, спас меня от
чудовищного промаха. Я думал было сам изучить этот Камень, проверить
его на себе. Сделай я это – и пришлось бы состязаться в чародействе с
величайшим колдуном, а я не готов к такому испытанию, оно, может
статься, и вообще не для меня. Но если б я и не подпал под его власть, узнан все равно был бы, а это пагубно для нас – пока не настанет время
выступить в открытую.
– По мне, так оно настало, – сказал Арагорн.
– Еще нет, – возразил Гэндальф. – Покамест враг в заблуждении, и это
нам на руку. Прислужник Саурона думает, будто Камень в Ортханке;
с какой стати нет? Значит, там же заключен и хоббит; Саруман для пущей
муки принуждает его глядеть в чародейное зеркало. Ему запомнились голос
и лицо хоббита, он ждет свою безвольную жертву – и ошибка его
обнаружится еще не сейчас. Но мы-то что ж упускаем время попусту? Мы
были слишком беспечны. Скорее в путь! Нечего медлить неподалеку от
Изенгарда. Я поеду вперед и возьму с собой Перегрина Крола: нынче спать
ему не придется.
– При мне останутся Эомер и десять дружинников, – сказал конунг. –
Прочие пусть едут с Арагорном и мчатся во весь опор.
– Можно и так, – сказал Гэндальф. – Вместе или порознь – спешите в