попросту убьешься – ишь, кинулся, даже не посмотрел куда. Давай назад! –
Он подхватил Сэма под мышки и затащил обратно. – Ну-ну, подождем уж
малость и обойдемся без спешки! – сказал он, лег на живот, высунулся и
осмотрелся: смеркалось, хоть солнце и не село. – Да одолеем мы этот
спуск, – сказал он немного погодя. – Я-то уж точно одолею, ты тоже, если
хладнокровно и поосторожнее.
– Сами себя, что ль, подбадриваете? – сказал Сэм. – Ничего же не
видно: вон как уж смерклось. Занесет где ногу не поставишь и рукой не
уцепишься – тогда что?
– Тогда назад, – сказал Фродо.
– Легко сказать, – фыркнул Сэм. – Давайте-ка лучше подождем: утром
оно как-никак посветлее будет.
– Нет! Нет, пока меня ноги держат! – сказал Фродо, сверкнув глазами,
с каким-то внезапным упорством. – Каждый лишний час мне в тягость,
каждая минута! Я пошел вниз. А ты сиди смирно, пока я не вернусь или не
позову!
Он ухватился за выступ, осторожно сполз и еще с запасом нащупал
ногами опору.
– Нашел! – крикнул он. – Уступ направо тут широкий, можно стоять и
не держаться. Я дальше… – И голос его оборвался.
Налетевшая с востока сплошная темень охватила небосвод. Над
головой раскатисто треснул гром, пламенная молния ударила в нагорье.
Взревел шквальный ветер, с ревом его мешался дикий, цепеняший вой –
тот самый, слышанный на Болотище, по пути из Норгорда. Он и в лесах
Хоббитании замораживал кровь, а здесь, среди каменных дебрей, вонзался
во сто крат яростней, ледяными жалами ужаса и отчаяния, – замирало
сердце, и дух захватывало. Сэм упал ничком. Фродо невольно отнял руки
от скалы, зажал уши, покачнулся, оступился и с жалобным воплем
соскользнул вниз.
Сэм услышал этот вопль и, пересилив себя, подполз к краю обрыва.
– Хозяин, хозяин! – позвал он. – Хозяин!
Ответа не было. Его колотила дрожь, и все же он, лязгая зубами,
выкрикнул еще раз:
– Хозя-а-а-ин!
Ветер сорвал крик с его губ и унес в глубину ущелья и дальше, в
горную глушь, но вдруг слабо донесся ответный возглас:
– Здесь я, здесь, не кричи! Только я ничего не вижу.
Голос был еле слышен, хотя Фродо оказался вовсе не так уж далеко.
Он не упал, а проехался животом по скале – благо она была в этом месте
пологая и ветер дул в спину, так что он, не опрокинувшись, задержался на
уступе еще шире прежнего. Сердце его трепыхалось, он приник лицом к
холодному камню. Вокруг было черным-черно: то ли мрак сгустился, то ли
глаза отказали – может быть, он ослеп? Фродо с трудом перевел дыхание.
– Возвращайтесь! Возвращайтесь! – голосил Сэм вверху, из
непроницаемой темноты.
– Не могу я, – проговорил он. – Ничего не видно: как я взберусь? Мне
и двинуться-то невмочь.
– Чем помочь, сударь? Чем помочь? – отозвался Сэм, выставившись по
пояс. Почему это хозяину ничего не видно? Ну темень, конечно, но не