– Делать нечего, придется доедать, – вздохнул Сэм. – Да он себя не
обидит: я думаю, пошел по свежатинку.
– И теперь уж давай поспи, – сказал Фродо.
– Я, так и быть, сосну, а вот вы, сударь, не дремлите. С ним надо ухо
востро. Он же все-таки наполовину Вонючка, ну, вы меня поняли, прежний
Горлум-лиходей, а сейчас вроде как больше, чем наполовину. Сперва-то он,
будьте уверены, меня попробует придушить. Худо мы с ним ладим, не
нравится ему Сэм, нет-ссс, моя прелесть, ссовсем не нравится.
Они подлизали кастрюльки, и Сэм пошел вниз к ручью мыть посуду,
домыл, встал на ноги и оглядел пригорок. Солнце как раз поднялось над
дымным облаком или туманным маревом – над вечно затененными горами
– и озарило золотистым светом дерева и лужайки. Вверху, над рощицей, вилась как нельзя более заметная под солнцем тонкая струйка сероватого
дыма. Он вздрогнул и понял, что это дымит его костерок, который он
толком не загасил.
– Хорош, нечего сказать! Вот недотепа! – пробурчал он и бегом
припустил назад, но вдруг остановился и насторожил уши. Свистнули –
или почудилось? Может, какая здешняя птица? А если свист, то не со
стороны, где Фродо. Тут раздался ответный свист, совсем уж с другой
стороны. Сэм помчался опрометью.
Оказалось, головешка подпалила кучку папоротника возле костра, и
затлелась подсохшая трава. Он поспешно вытоптал огонь, разбросал золу и
завалил очажок дерном. И пополз к Фродо.
– Слышали свист и потом ответный? – спросил он. – С минуту-другую
назад? Хорошо бы это были птицы, да что-то не похоже: скорее
перекликаются по-птичьи. А тут еще мой костерок дымить вздумал!
Стрясется из-за меня беда – никогда себе этого не прощу, ежели нас сразу
не укокошат!
– Чшшш! – шепнул Фродо. – Кажется, голоса.
Хоббиты мигом увязали и навьючили котомки, отползли подальше в
заросли и притаились.
Теперь уж не стало сомнений, что это голоса: негромкие, осторожные,
но близкие, все ближе и ближе. Внезапно кто-то сказал совсем рядом:
– Вот след костра! Дым отсюда шел. Далеко он убежать не мог:
должно быть, засел в папоротниках. Сейчас мы его словим, как кролика, и
разберемся, что это за птица!
– И вытянем из него всю подноготную! – отозвался другой голос.
Четыре человека вошли в заросли с разных сторон. Бежать было
некуда, прятаться поздно: Фродо и Сэм вскочили на ноги и стали спина к
спине, выхватив мечи.
Но ловчие были изумлены куда больше, чем дичь. Четыре рослых
воина остановились как вкопанные. Двое держали в руках копья с
широкими светлыми жалами. У других двоих были луки в человеческий
рост и колчаны с длинными зеленоперыми стрелами. Мечи при бедре у
каждого; пятнистое буро-зеленое облаченье, видимо, служило для
маскировки, затем же зеленые рукавицы, зеленые капюшоны и повязки на
лицах. Видны были одни глаза, ясные и яркие. Фродо сразу припомнился
Боромир: эти люди походили на него ростом, статью и речью.
– Кого искали, того не нашли, – сказал один. – А кого мы нашли?
– Это не орки, – сказал другой, отпустив рукоять меча, за которую