эльфов иль от людей. Ибо мощь Врага растет, а наша слабнет. Народ наш
увядает, и за этой осенью весне не бывать.
Некогда нуменорцы расселились по всему приморью и в глубь
Материка, но злое безумие снедало их царства. Одни предались
лиходейству и чернокнижию, другие упивались праздностью и роскошью,
третьи воевали между собой, пока их обескровленные уделы не захватили
дикари.
Гондор обошло стороной поветрие черной ворожбы, и Враг, да не
будет он назван, в почете у нас не бывал; от века славилось древней
мудростью и блистало гордой красой, двойным наследием Заокраинного
Запада, великое княжество потомков Элендила Прекрасного. Оно и поныне
сверкает отблесками былой славы. Но гордыня подточила Гондор:
в надменном слабоумии властители его мнили, будто Враг унялся навеки, изгнанный и недобитый Враг.
Смерть витала повсюду, ибо нуменорцы, как и прежде, в своем
древнем царстве, оттого и погубленном, чаяли земного бессмертия. Князья
воздвигали гробницы пышней и роскошней дворцов; имена пращуров в
истлевших свитках были слаще их уху, нежели имена сыновей. Бездетные
государи восседали в древних чертогах, исчисляя свое родословие;
в тайных покоях чахлые старцы смешивали таинственные эликсиры,
всходили на высокие холодные башни и вопрошали звезды. У последнего
князя в колене Анариона не было наследника.
Зато наместники оказались дальновиднее и удачливее. Мудро
рассудив, они пополнили свои рати крепкими поморами и стойкими
горцами Эред-Нимрайса. И примирились с горделивыми северянами,
вечной грозою тамошних пределов, народом, исполненным неистовой
отваги, нашими дальними родичами, в отличие от восточных дикарей и
свирепых хородримцев.
И во дни Кириона, Двенадцатого Наместника (мой отец – двадцать
шестой), они явились к нам на подмогу, и в жестокой битве на Келебранте
наголову разгромили вторгшиеся с севера полчища наших врагов. Мы их
зовем мустангримцами, коневодами-наездниками; им был дарован навечно
дотоле пустынный степной край Клендархон, который стал с той поры
называться Ристанией. А они учинились нашими верными союзниками, не
раз приходили нам на выручку и взяли под охрану северные наши пределы
и Врата Ристании.
У нас они переняли то, что пришлось им по нраву, их государи
научаются нашему языку, однако большей частью они держатся обычая
предков, верны живым преданиям и сохраняют свое северное наречие. Они
нам полюбились – рослые мужи и стройные девы, равные отвагою,
крепкие, золотоволосые и ясноглазые; в них нам видится юность рода
человеческого, отблеск Предначальных Времен. Наши законоучители
говорят, будто мы с ними принадлежим к одному древнему Клану,
породившему нуменорцев; но они происходят не как мы, от Хадора
Златовласого, Друга Эльфов, а от его сынов, которые не откликнулись на
зов в начале Второй Эпохи и не уплыли за Море в Нуменор.
А надо вам сказать, что от истоков своих род людской, согласно нашим
священным преданиям, делится на три Клана: Вышний, Люди Западного
Света, нуменорцы; Средний, Люди Сумерек, как мустангримцы и их
сородичи, поныне обитающие на Севере; и Отступный, Люди Тьмы.