вслепую бредет по краю пропасти. Ну да если он все равно за тобой
увяжется, то лучше уж пусть будет на глазах. Однако ж не думаю, что ты
должен идти с ним через Кирит-Унгол, о котором он говорит далеко не все,
что знает: это яснее ясного. Не ходи через Кирит-Унгол!
– А куда мне идти? – сказал Фродо. – Назад к Черным Воротам,
сдаваться стражникам? Почему тебя так пугает название, что ты знаешь об
этом переходе?
– Ничего достоверного, – сказал Фарамир. – В наши дни гондорцы не
заходят восточнее большака, а уж мы, кто помоложе, и подавно там не
были и близко не подходили к Изгарным горам. Старинные слухи да
древние сказания – больше положиться не на что. Но в памяти людской
переход над Минас-Моргулом таит безымянный ужас. Когда говорят
«Кирит-Унгол», наши старцы и знатоки преданий бледнеют и смолкают.
Долину Минас-Моргула мы потеряли давным-давно, и чудовищной
стала она, еще когда изгнанный Враг не возвратился, а Итилия большей
частью пребывала под нашей державой. Как ты знаешь, там некогда
высилась могучая, дивная, горделивая крепость Минас-Итил, сестра-
близнец нынешней столицы. Но ее захватили шайки бесчисленных
головорезов, прежних наймитов Врага, которые разбойничали в тех краях
после его низвержения. Говорят, их предводителями были нуменорцы,
порабощенные злом, владетели властительных Колец, пожранные ими и
превратившиеся в живые призраки, жуткие и лютые. Они сделали Минас-
Итил своим обиталищем и объяли тленом ее и окрестную долину. Казалось,
крепость пуста, но это лишь казалось, ибо нежить царила в разрушенных
стенах: Девять Кольценосцев, которые по возвращении их Владыки, тайно
приуготованном, безмерно усилились, и Девять Всадников выехали из
обители ужаса, и мы не смогли им противостоять. Не подходи к их полой
твердыне. Тебя выследят: неживые не спят и не гаснут их безглазые
глазницы. Не ходи этим путем!
– А каким прикажешь идти? – спросил Фродо. – Ты же не можешь, сам
говоришь, довести меня до гор и перевести через них. Мне нужно за горы,
я дал на Совете торжественное обещание найти туда путь или погибнуть. А
если я убоюсь страшной участи и пойду на попятный, куда я направлюсь?
К эльфам? К людям? Не в Гондор же нести залог лиходейства,
ополоумивший твоего брата? Какие чары опутают тогда Минас-Тирит?
Хочешь, чтобы два Минас-Моргула, как два черепа, скалились друг на
друга через мертвенную пустыню?
– Нет, этого я не хочу, – сказал Фарамир.
– А что тогда прикажешь мне делать?
– Не знаю. Только мучительна мне мысль, что ты идешь на смерть или
на пытку. И вряд ли Митрандир избрал бы этот путь.
– Но Митрандира нет, и я должен сам избирать путь, какой найдется. А
искать некогда.
– Роковое решение и безнадежная затея, – сказал Фарамир. – Но
послушай меня хоть в этом: берегись своего провожатого, Смеагорла. У
него на совести не одно убийство: я это вижу как на ладони. – Он
вздохнул. – Ну что ж, вот мы и расстаемся, Фродо, сын Дрого. Тебе ни к
чему слова утешенья, и едва ли суждено нам с тобой свидеться на земле.
Будь благословен – и ты, и весь твой народ. Немного отдохни, пока вам