На третьем дневном переходе, уже под вечер, лес поредел, деревья
покрупнели. Среди полян угрюмо и важно раскинули ветви огромные
падубы, между ними высились дряхлые лишаистые ясени, могучие дубы
пустили буро-зеленую поросль. В траве на прогалинах пестрели цветочки
ветреницы и чистотела, белые и голубые, свернувшиеся на ночь; из
заплесневелых
россыпей
листвы
лесных
гиацинтов
пробивались
глянцевитые молодые ростки. Нигде ни зверя, ни птицы, но Горлум
испугался открытых мест, и они, пригибаясь, перебегали из тени в тень.
Уже в полумраке вышли они на опушку и уселись под старым
шишковатым дубом, чьи змеистые корни торчали над сыпучим обрывом.
Перед ними расстилалась тусклая глубокая долина; на дальней ее стороне
снова густел и тянулся на юг серо-голубой лес в дымчатом полумраке.
Справа, далеко на западе, розовели в закатных огнях кряжи Белогорья.
Слева застыла тьма: там возвышались утесистые стены Мордора, и туда, сужаясь от Великой Реки, вклинивалась долина. По дну ее бежал поток, и
его ледяной голос нарушал глухое безмолвие; подле него беловатой лентой
вилась дорога, теряясь в исчерна-серой мгле, не тронутой ни отблеском
заката. Фродо почудилось, будто он различает у берега Андуина как бы на
плаву в тумане верхушки и шпили высоких разрушенных башен. Он
обернулся к Горлуму.
– Ты знаешь, где мы сейчас?
– Да, хозяин. Это опасные места. Дорога от Лунной Башни к
развалинам города на берегу реки. Мерзкие развалины, там полным-полно
врагов. Не надо было слушать людей. Хоббиты далеко отошли от тропы.
Сейчас нужно идти на восток, туда, наверх, – он махнул жилистой рукой в
сторону мрачных гор. – А по дороге идти нельзя, нет-нет! Ее посылают
стеречь страшных людей из Башни.
Фродо поглядел на дорогу. Она, безлюдная и пустынная, вела в туман,
к заброшенным руинам. Но было зловещее чувство, будто по ней и в самом
деле проходят существа, незримые глазу. Фродо, зябко передернувшись,
снова взглянул на дальние шпили, тонувшие в сумерках, и словно заново
услышал леденящий плеск реки, голос Моргулдуина, отравленного потока
из логовины призраков.
– Как же нам быть? – сказал он. – Шли мы долго, прошли много.
Может быть, пока не будем выходить из леса, спрячемся где-нибудь и
переночуем?
– Незачем прятаться в темноте, – сказал Горлум. – Днем пусть
прячутся хоббиты, да, днем.
– Да ладно тебе! – сказал Сэм. – Отдохнуть-то все равно надо, хоть до
полуночи, а потом уж потащимся в темноте, коли ты и правда дорогу
знаешь.
Горлум нехотя согласился, и они побрели вслед за ним назад по
бугристой опушке, забирая к востоку. Он опасался ночевать на земле так
близко от страшной дороги, и они надумали забраться в развилину
огромного падуба, под густую сень пучка ветвей: устроились скрытно и