Конунг сел на своего Белогрива, Мерри взобрался на стоявшего рядом
пони, звали его Стибба. Вскоре из ворот вышли Эомер с Арагорном и
Гальбарад, который нес обмотанный черной тканью шест, а за ними еще
двое – ни молоды, ни стары. Сыновья Элронда были до того похожи, что и
не различишь: оба темноволосые и сероглазые, сияющие эльфийской
красой; оба в блестящих кольчугах и серебристых плащах. Следом шли
Леголас и Гимли. Но Мерри не мог отвести глаз от угрюмого, землистого,
усталого лица Арагорна: он за одну ночь словно бы состарился на много
лет.
– Я в большой тревоге, государь, – сказал он, остановившись у
стремени конунга. – Дурные вести дошли до меня: нам грозит новая,
нежданная беда. Я долго размышлял, и сдается мне, что надо менять
планы. Скажи, Теоден: ты ведь держишь путь в Дунхерг – сколько времени
он займет?
– Уже час пополудни, – отозвался Эомер. – На третьи сутки к вечеру, должно быть, доедем до Укрывища. Полнолуние будет накануне; сбор
конунг назначил еще через день. Быстрее не поспеют съехаться со всей
Ристании.
– Стало быть, через три дня, – задумчиво проговорил Арагорн, –
войсковой сбор только начнется. Да, быстрее не выйдет, спешка тут ни к
чему. – Он поднял глаза, и лицо его прояснилось, точно он окончательно
принял трудное решение. – Тогда, государь, с твоего позволения, пути наши
расходятся. У нас с родичами своя дорога, и поедем мы теперь в открытую.
Мне больше незачем таиться. Поедем на восток кратчайшим путем, а
дальше – Стезей Мертвецов.
– Стезей Мертвецов! – повторил Теоден, вздрогнув. – Что ты
говоришь?
Эомер изумленно взглянул на Арагорна, и Мерри показалось, что
конники, которые расслышали эти слова, стали белее мела.
– Если и правда есть такая стезя, – продолжал Теоден, – то она
начинается за воротами близ Дунхерга, но там никто еще не бывал.
– Увы, Арагорн, друг мой! – горестно молвил Эомер. – А я-то
надеялся, что мы с тобой будем биться бок о бок. Но если жребий влечет
тебя на Стезю Мертвецов, то мы расстаемся и едва ли увидимся на этом
свете.
– Другой мне дороги нет, – отвечал Арагорн. – И все же, Эомер, на
поле брани мы, быть может, еще и встретимся, прорубившись друг к другу
сквозь все полчища Мордора.
– Поступай как знаешь, государь мой Арагорн, – сказал Теоден. –
Видно, и правда таков твой жребий – идти нехожеными путями. Как ни
горько мне с тобой расставаться, как ни тягостно, однако нас ждут горные
тропы и медлить больше нельзя. Прощай!
– Прощай, государь! – сказал Арагорн. – Скачи навстречу великой
славе! Прощай и ты, Мерри! В хороших руках ты остаешься, я и надеяться
не смел на такое, когда мы гнались за орками до Фангорна. Леголас и
Гимли, наверно, и теперь последуют за мною; но мы тебя не забудем.
– До свидания! – проговорил Мерри. Других слов у него не нашлось.
Он чувствовал себя совсем крохотным; его смущали и угнетали
услышанные мрачные речи. Эх, сюда бы сейчас неунывающего Пина!
Конники стояли наготове, лошади перебирали ногами: скорей бы в путь – и